— В замке, в эту субботу, если я всё правильно понял по настроению своего господина, — пояснил мой собеседник, а я мысленно потёр руки, предполагая доверительный характер общения с Маркизом.
— Отлично! — довольно провозгласил я. — За это стоит поднять бокалы, Сэр, как вы считаете?
— Х-хе! О чём речь? Разумеется! — прозвучал предсказуемый отзыв.
Бартоломей поддержал моё предложение действием с наполнением емкостей.
Образовалась некая пауза, вызванная поеданием немудрёной снеди. Я же подготовился к ряду наводящих вопросов, чтобы пообщаться ещё на одну из многих тем, интересующих меня не меньше ситуации с Префектом.
Однако, прежде чем продолжить полезное общение я заметил два знакомых уса моего магического разгильдяя, торчащих из-за тарелки Бартоломея. Какая-то крошка поднялась из посуды и скралась. Два уса задвигались, неся отражение поедания добычи Чукчей.
Я ужаснулся! Не приведи Алайси, если он ещё и капель налижется, осмелеет и выйдет из полога невидимости. Мли-и-ин! Что и произошло в следующие пару мгновений.
Мой собеседник навёл фокус на усатое недоразумение и протёр глаза тыльными сторонами кулаков. Ещё раз глянул в том самом направлении и встряхнул головой. Потом он поднял кувшин с немудрёным напитком, взболтнул содержимое и принюхался.
— Странно, — задумчиво изрёк Бартоломей, аккуратно отставляя ёмкость от себя.
— Что-то не так? — я проявил участие, загораживая Чукчу.
Но пройдоха не загородился и мне пришлось отвесить смачный щелбан по его усам. Естественно, стараясь сделать это незаметно, или хотя бы ненавязчиво.
Чукча встрепенулся, вытаращился на меня, потом на свои руки-ноги-лапы, икнул и скрылся под пологом непроницаемости. Вот ведь зараза усатая! Ох и огребёт он у меня на орехи!
— Да нет, господин Феликс, — заговорил Бартоломей. — Я рассчитывал на слабое тонизирующее, а тут… Ну, да ладно, — он отмахнулся и перевёл внимание на меня.
— А что сейчас происходит в городе? — я задал пространный вопрос, пользуясь подходящим моментом его лёгкого затруднения с галлюцинацией, в смысле с Чукчей. — Просто я долго отсутствовал, и обделён информацией о новостях, — я дал более чёткое определение своего интереса. — А, Сэр Бартоломей, как насчёт небольшой порции слухов сплетен? — я заговорщически и с интригой посмотрел на своего собеседника, располагая его к панибратской беседе, словно мы парочка завсегдатаев таких посиделок под вечер.
Это польстило поверенному в очередной раз, и он расплылся в довольной улыбке. Надо думать, что и про таракашку он скоро забудет.
Прежде чем разоткровенничаться, мой собеседник подался вперёд и практически навис над столешницей, сподвигнув меня поступить аналогичным образом. Бартоломей глянул вправо и влево, затем бросил взгляд ко мне за спину и проконтролировал свой тыл. Убедился, так сказать, в отсутствии интереса к нашему общению со стороны других посетителей харчевни.
— Тут странные слухи разносит люд, — заговорил он сильно понизив голос. — У Барона Вальтера Шеффилда что-то не клеится и он всё чаще появляется на балу у Маркиза в отвратительном настроении, — он заинтересовал меня своим вступлением. — Какие-то дела в подземельях, — он закивал. — Да-а, да друг мой! В царстве лабиринтов городского Акрополя творится нечто ужасное, и связано это знаете с чем?
— Даже не могу себе этого представить! — я честно сознался в полном неведении.
— Представьте себе, Феликс Игоревич, но связано это со Скипетром Души Владыки Захребетья, — выдал он сногсшибательную новость. — Поговаривают, что есть некая карта тех лабиринтов, зашифрованная в куске малахита, но! Добраться до неё сложно, и место не каждый отыщет с его нахождением в лабиринтах, — он задумался на пару мгновений. — Но что-то есть у Барона, возможно путеводный Артефакт, или ещё что-то… А раздражается от из-за напастей, обрушившихся на те потайные ходы под Акрополем. Нечисти да исчадий всякого рода там прибавилось до невообразимой одури…
Он замолчал, а я отложил в память эту важную информацию. Вопросов в деле с Шеффилдом прибавляется, как и задачек, требующих решения и моего участия. Интересно, а не Держава ли Души Владыки Захребетья является той путеводной нитью к одноимённому скипетру? Пока не ясно, но версия имеет место быть…
— А вы, уважаемый Бартоломей, часом про девушку не слышали? — я решил закинуть вопрос наудачу. — Я краем уха слыхал некий трёп, будто Барон кого-то похитил из знатных особ, а теперь и удерживает в стенах своего замка, — выдал я и испытующе уставился на своего собеседника, подключив свой ментальный дар распознавания образов в мыслях. — И это, дорогой мой Бартоломей, каким-то образом напрямую связано с упомянутой вами историей, с поиском Скипетра Души Владыки.
Он отстранился и замотал головой в отрицании, словно прогнал это мысль и снова придвинулся.
— Не может быть, чтобы упомянутая вами девушка хоть как-то страдала, или подвергалась насильственным действиям, — поверенный огорошил меня таким продолжением затронутой темы.
Теперь я подался назад, всем своим видом показывая недоверие к сказанным словам.
— Отчего у вас такие выводы? — я опять вернулся в исходное положение нашего тет-а-тет общения. — Поясните, мой друг!
— Не далече, как на прошлом балу, что регулярно организовывает Маркиз Авраам Роттердам, я встречал её, — зазвучали слова объяснений. — И Барон присутствовал на нём вместе с упомянутой вами девушкой, Баронессой Маргарет Бейли, — ему удалось сразить меня и ввести в глубокое замешательство. — По внешностям, как и по поведению этих господ и дамы, никак нельзя сказать о похищении. Я не буду скрывать, что некая грусть наблюдалась в газах Баронессы, но это всё мимолётно. В основном девушка выглядела вполне довольной, — завершил он, а во мне загорелось неутолимое желание поделиться этой информацией со Скарлет и Рафаэлем, готовящимися к радикальным действиям по освобождению мнимой пленницы.
Или я чего-то не смыслю в этом параллельном мире интриг? Разборочка намечается и не детская.
— Ох! — я принялся разыгрывать невероятную озабоченность. — Как мне неловко, Сэр Бартоломей! — я изобразил искреннюю досаду, и покачал головой в сожалении. — Вы не представляете себе, насколько я задержался в этом районе города. Совершенно вылетело из головы важное дело, посему, я обязан вас спешно покинуть! — я поднялся и положил на столешницу пятикопеечную монету.
— Раз нужно, — мой собеседник поднялся. — Не смею вас более задерживать, Господин Феликс! Лишь позволю себе напомнить о важности той самой депеши, что я дал вам от лица Его Сиятельства! — он коротко кивнул мне, завершая процедуру прощания.
Я отдал дань уважения вежливости и сделал ответный кивок. После этого я спешно покинул харчевню и уже скоро пересёк знакомый мост, а потом занял место в двухэтажной карете, так полюбившейся мне…
Конец
