Внутри сидел, обложившись книгами по врачеванию, Уильям. На краю стола лежала свежая и нетронутая пачка писем, принесенная стариком Него. Оставшийся не при делах бывший Управитель, несмотря на запреты хозяина, все-таки помогал по мелочам своему внуку. Кинув взгляд на новую корреспонденцию, Филипп обратился к молодому вампиру.
— Есть ли у тебя желание заняться ответами сейчас?
Уильям кивнул и подошел к столу.
— Хорошо, садись с этой стороны стола, потому что я тоже планирую работать, — уставшим голосом сказал Филипп.
Молодой рыбак удивленно посмотрел на мрачное лицо графа, но ничего не ответил, а лишь молча взял второе кресло и сел сбоку стола.
Граф передал пачку писем рыбаку и занялся своими отчетами. Так два Старейшины, которые были прокляты или благословлены на отсутствие сна, практически в полном молчании проработали до утра, лишь изредка переговариваясь, и то исключительно по делу.
Глава 11. Важные гости (ч.3)
Утром Ханри, посол его Величества, потянулся в кровати, застеленной белоснежный бельем, и, причмокнув, осмотрелся. Сулмас прихлебывал из кувшина с вином, который заботливо принесли слуги.
— Ах, господин, какое вино, какой вкус, какой божественный аромат… Выпейте, господин, хорошо освежит после длительного вчерашнего застолья. — Помощник плеснул в пустой кубок «Черного принца» и почтительно передал его послу.
— Да, недурно… Голова не болит после него, Сулмас? — Ханри принюхался, как привык это делать с каждым блюдом или напитком, и сделал глоток. Тепло разлилось по всему телу.
— Нет! Приятно, когда потчуют достойным питьем, а не пойлом! Стало быть, уважают.
Королевский посол криво усмехнулся — в его памяти пронеслись картины вчерашнего дня.
— Сулмас, то, о чем ты говоришь, не уважение, это правила этикета.
— Это не одно и тоже?
— Сулмас, Сулмас… Этикет лишь создает иллюзию уважения. Мы возвращаемся назад, в столицу, с печальными вестями… — Хмуро наблюдая, как помощник готовит костюм, Ханри поставил кубок, в котором еще плескалось вино, на стол и встал. Помощник засуетился, чтобы одеть господина.
Когда Сулмас затянул шелковый пояс черного цвета под животом господина и поправил рукава золотого котарди, расшитого древесной символикой, посол его Величества обратился к нему.
— Сообщи остальным, чтобы собирались в путь. Завтракаем и выезжаем.
— Сегодня, господин? Так рано? — удивился Сулмас. — Но там же такой сильный дождь за окном.
— Ливень не прекратится. В землях Солрага есть примета, что если дожди начались незадолго до праздника Лионоры, то закончатся они лишь первым снегом.
Поправив голенище сапога посла, шустрый помощник накинул на плечи Ханри черную накидку, скрепил ее фибулой в виде позолоченного дубового листа. Удовлетворенно осмотрев себя, посол его величества распахнул дверь и направился в зал.
Раскаты грома сотрясали замок, и нахмуренный помощник, одевшись и приведя себя в порядок, отправился по комнатам свиты, оповещая всех о скором отправлении.
— Какого демона мы так быстро покидаем замок? — прорычал в бешенстве Даймон. Его, только проснувшегося, новость не обрадовала. Рыцарь лежал в кровати голый, раздраженно почесывая огромный живот. Он напоминал матерого ленивого кабана.
— Приказ господина Обуртальского, — негромко ответил Сулмас и быстро исчез в проеме комнаты, обернувшись и встретившись сочувствующим взглядом с Вильриком.
— Чертовы дипломаты! Сначала их сопроводи, потом верни в замок. И ни дня нормальной передышки, сволочи! — Рыцарь с неприкрытым раздражением вздохнул. — Вильрик! Сейчас же доставай нарядный костюм, пожрем, потом переоденешь меня в походный.
В это время в кабинете Филипп и Уильям заканчивали разбирать свежую корреспонденцию.
— Вот этот отчет еще просмотри, внеси данные по урожаю, скоту, смертям и рождаемости в журнал. — Граф оторвался от письма, присланного из пограничного южного города, сообщающего о массовых подтоплениях и селях из-за дождей, и показал в сторону дальнего шкафа.
— Хорошо, — Вернувшись, Уильям сдвинул на край стола огромный журнал, прошитый нитями. — Я только одного не понимаю, господин.
— Чего же, Уильям? — Филипп взялся за перо и, смочив его острие чернилами, принялся писать.
— Почему вы лично занимаетесь перебором всех входящих писем и отчетов даже из самых мелких деревень? Ведь это же занимает очень много времени.
Филипп отложил перо и, почесав подбородок, посмотрел на молодого вампира.
— Чтобы земли были богаты, ими нужно не только править, но и грамотно управлять. В моем распоряжении не только день, как у смертных, но и ночь, поэтому я могу позволить себе вникать даже в такие, казалось бы, мелочи, как статистика по урожаю в самой захудалой деревеньке. Раньше и таких отчетов никто не присылал, но я заставил Вождей чуть более крупных деревень взять на себя ответственность сгруппировать поселения по областям, так что теперь я владею статистикой по каждой провинции. — Увидев любопытный взгляд Уильяма, граф спросил: — Знаешь, зачем прибыл посол?
Уильям отрицательно покачал головой.
— Когда старейшина Горрон де Донталь перестал управлять Крелиосом, которому отдал все годы своей жизни, а это без малого полторы тысячи лет, то королевство без сильной руки развалилась за два десятилетия.
— Да разве ж можно уничтожить за пару десятков лет то, что создавалось тысячелетиями? — удивленно посмотрел на графа Уильям.
— Порой достаточно и одного дня или даже часа, чтобы обратить в прах могущественные королевства. Король хочет помощи в войне против Стоохса, но я ничем не буду помогать. За два десятка лет, как Горрон отошел от дел, прихвостни у двора, пользуясь сначала слабоумием старого короля, а потом и неопытностью юного, растащили королевство на части и распустили войска из-за отсутствия золота на их содержание.
— Но, если вы не будете помогать, разве война не дойдет и до вас?
— Эхо и отзвуки уже доходят. Пересекая северные границы, через Аелод в Солраг уже стекается люд, который чувствует войну, как мы — запах крови.
— Но что будет, когда границы пересекут вражеские войска? — забеспокоился Уильям.
— Не переживай, не пересекут. — Граф подошел к корпящему над журналом молодому вампиру и заглянул через плечо. — Давай заканчивай, оставь журнал и спустись вниз к завтраку, посидишь с нами.
— А что мне отвечать, если посол Ханри начнет задавать вопросы? А ведь он это скорее всего сделает, уж очень пристально он тогда смотрел на меня в холле.
— Да, этот хитрый лис с чего-то вбил себе в голову, что ты мой незаконнорожденный сын. Его обманули наша внешность и высокий рост племени Орун. — Облокотившись о плечо молодого Старейшины, Филипп пробежался взглядом по записям. — Ты — сын Гиффарда фон де Аверина, на этом все. Остальным не забивай себе голову, я буду сидеть рядом и если что, то отвечу. Садись слева от Йевы, а Йева сядет рядом со мной. Просто смотри, как ведут себя гости, да изучай их. Может, что-нибудь интересное для себя узнаешь.
