Уильям быстро поднес стул к окну, снова выглянул наружу и отсчитал количество ярусов до балкона. Третий сверху, не считая тот, на котором он находился. Скорее всего, там коридор и нужно попробовать прорваться туда, спустится, а далее к выходу. Как жаль, что из окна видно так мало! Ни двора, ни города, лишь одна пропасть да скалы. А быть может…?
«Нет, это безумие, я сошел с ума», — побледнел Уильям. Он может попробовать прыгнуть с балкона в реку, а уже там позвать Вериатель, вдруг она опять придёт на помощь? Ведь река кажется по звуку, совсем рядом. Уильям слыл хорошим пловцом, он мог попытаться продержаться на воде даже будучи раненым!
Послышались шаги нескольких человек, приближающихся к камере. Уильям уже ждал, вновь занеся стул для удара.
— Что ты такое говоришь? Как он мог умереть? — послышался далекий властный голос.
«Это Райгар!» — промелькнула догадка в голове Уильяма, и он сосредоточился, мысленно призвав на помощь все скопившиеся за время сна силы.
— Господин, я клянусь вам, он не вдохнул ни разу, пока я смотрел в окно. Я пять минут смотрел! — чуть не плача причитал старик, стараясь поспевать за стремительно направляющимся к комнате Филиппом. — Помер он, господин! Такие раны у него страшные были…
Йева бежала сзади них — она стала свидетельницей того, как запыхавшийся Него вбежал в гостиную и воздел руки к своему хозяину, моля прощения на коленях.
Когда все трое подошли к двери, Филипп быстрым движением снял засов и вбежал в комнату. Йева и Него последовали за ним. Перед ними лежало скрюченное на кровати тело.
В следующую секунду граф Тастемара повернул голову и получил сильнейший удар по голове стулом, от чего тот сразу же развалился на части. Белый Ворон отлетел к стене и обмяк, а по виску побежала струйка крови. Него и Йева изумленно посмотрели на Уильяма, который, увидев старика и перепуганную девушку, отшвырнул обломки стула и выбежал из камеры. Захлопнув за собой дверь, он лязгнул стальным засовом и устремился к лестнице. Уильям возликовал, окрыленный удачей.
Граф вскочил на ноги и кинул взбешенный взгляд на дрожащего старика, который одернул одеяло и изумленно уставился на кучу тряпок, уложенных в форме человеческого тела.
Филипп оскалился и ударил в металлическую дверь плечом, та затрещала, но удар выдержала. Йева вскрикнула и, в ужасе прикрыв рот рукой, смотрела на это все, понимая, что их только что обвели вокруг пальца, как малых детей.
— Умер, значит?! Не дышит?! — Взревел граф и, разбежавшись, вышиб металлическую толстую дверь, да так, что ее отшвырнуло с грохотом в сторону.
Лента, удерживающая его волосы, слетела, и Филипп с всклокоченными седыми волосами помчался за беглецом.
Уильям же вновь почувствовал слабость в теле и с трудом спустился на три яруса. Он снова захромал, а едва затянувшиеся раны опять открылись. Лестница вела еще ниже, но он решил, что первый этаж — это тот, где кончались окна и был балкон. А вот то, что было ниже, показалось ему спуском в подземелье, потому что как раз первый этаж был освещен лишь факелами и, в отличие от верхних ярусов, не имел окон.
Уильям ничего не знал об устройстве замков, да и замок Брасо-Дэнто, мягко говоря, был отстроен весьма своеобразно.
Поэтому он сделал фатальную ошибку, не спустившись еще на один этаж ниже. С бешено бьющимся сердцем и уверенный в том, что коридор выведет его на улицу, он завернул за угол и замер. Длинный ход с такими же тюремными дверьми упирался в зарешеченное окно, которое и давало свет. Лишь посередине коридора отличалась от прочих металлических дверей деревянная, ведущая на балкон.
«Нет, не может быть! Неужели я ошибся?!» — Уильям пробежал в ужасе еще половину коридора, не веря своим глазам. Но ведь еще ниже было подземелье! Как же люди попадают в это крыло? Или он был не прав и совершил просчёт?
Уильям бросил взгляд на деревянную дверь, ведущую на балкон, и, хватаясь за последнюю надежду, надавил на неё плечом. Та охотно поддалась, и беглец выбежал наружу. Он на мгновение замер. Столько солнечного света ослепило его. Прикрыв глаза рукой, Уильям подбежал к краю балкона и шатаясь вскочил на каменный парапет. Внизу разверзлась бездна, на дне которой рычала дикая река. Пенящаяся вода оказалась не настолько близко, как ему казалось из-за шума, а далеко внизу… Слишком далеко!
«О боги, я же разобьюсь! Там, в этой бездне, острые скалы», — промелькнуло в его голове, и он смертельно побледнел.
«Ну что ж, — следующая мысль, возможно последняя, оказалась на удивление спокойной, — это лучше, чем быть позорно убитым в тюрьме».
Уильям, набравшись духу, закрыл глаза и сделал шаг в пустоту, отдавшись на волю судьбе. Он начал свободное падение в распростертые объятья рокочущей бездны, но в ту же секунду кто-то схватил его за шиворот и втащил обратно, развернув к двери.
Он открыл глаза и встретился взглядом со взбешенным мужчиной, которого он огрел стулом. Худощавый, но жилистый и высокого роста, с седыми волосами до плеч и густой щетиной, незнакомец был облачен в зеленую тунику до колен с вышитыми по горлу и рукавам белыми нитями воронами, на ногах были черные шоссы. Тот, кого Уильям принял за Райгара, стоял прямо перед ним, сжав челюсти и испепеляя беглеца яростным взглядом.
— Безумец! — гневно произнес граф. У него вздулись вены вокруг глаз, взгляд потемнел, зрачки расширились, а рот исказился в оскале. Такое же лицо было у Гиффарда, когда он передавал свой дар Уильяму.
Перепуганный Уильям попытался оттолкнуть его, чтобы спрыгнуть с балкона, но проще было сдвинуть скалу, чем графа. Филипп одним быстрым движением заломил ему руки за спину, второй рукой схватил его за волосы и потащил к камере.
Уильям попробовал было сопротивляться, но седой мужчина был в разы сильнее, и после пары безуспешных попыток вырваться, Уильям смирился, обмяк и послушно пошел.
Филипп протащил его вверх по лестнице, потом дальше по коридору и завел в соседнюю с предыдущей комнату, с целой дверью. Он открыл ее рывком и швырнул Уильяма в угол камеры, как котенка. Тот пролетел через всю комнату, ударился головой о стену, перевернулся, попытался снова подняться, держась руками за стену, но не смог — попытка побега забрала последние силы, которые скопились в нем за время сна. Из ран снова пошла кровь.
Йева и Него, до смерти перепуганные, тоже вошли в камеру. Втроем они уставились на шатающегося и ощерившегося Уильяма.
— Ну что ж, я пытался. А где же Бартлет? Он же обещал лично присутствовать при моем убийстве, — прохрипел Уильям и грустно усмехнулся, выплюнул сгусток крови. Мир вокруг снова поплыл.
Филипп, разгневанный, замер и пару секунд молча смотрел на смертельно бледного пленника, которому явно поплохело, а затем неожиданно громко расхохотался. Йева изумленно посмотрела на отца.
— Что за порода… Что Гиффард, что ты — два безумца. Один отдает кровь высшего вампира рыбаку с деревни, чтобы она не досталась Райгару, а второй прыгает в объятия Брасо, чтобы тоже не достаться Райгару.
