Взяв под руку, он потащил меня к харчевне.
Сумрак, царивший внутри, на время ослепил и дезориентировал. Я просто передвигала ногами, спотыкаясь о лавки.
Наконец, меня усадили. Немного поморгав, восстановила способность видеть.
— Держи меню, заказывай, — в руки мне тут же всучили деревянную дощечку.
— Всё что хочу? — уточнила, глядя на меню.
— Ну, конечно. Только долго не думай, а то опоздаем.
Довольно улыбнувшись подоспевшей к нам девушке, я принялась перечислять блюда, ориентируясь по названиям.
— Окрошку на кефире, жаренную свиную шейку, чесночные томаты. М-м-м, гренки с хреном, баклажаны перченные, мясные рулетики с черносливом и…
— Чай, — закончил за меня этот несносный тип и отобрал меню. — Не лопнешь, Алевтина? — тихонько прошептал он, дождавшись, пока девушка уйдёт.
— Не-а. Даже добавки попрошу. Господин, как вас там, вы же сами сказали — заказывай что хочешь.
— Господин Валынский. Эмес Валынский. Ты ведь слышала моё имя в разговоре.
— Могли бы и сами представиться, не переломились бы.
В ответ он лишь тяжело вздохнул.
А кто говорил, что со мной легко? Своровал, так мучайся!
Глава 11
Дожёвывая последний чесночный кусочек жареного хлеба, разве что пальцы не облизывала. Ещё никогда не пробовала такую вкуснотень. Шаря по тарелкам взглядом, с сожалением понимала, что обед закончен.
— Подавальщица! — прорычал господин Валынский, бросив салфетку на деревянную дощечку.
Рядом с нашим столиком тут же нарисовалась тощая особа с впалыми щеками.
— Ещё один стейк, господин? Мясо у нас особенно нежно…
Он поднял руку, призывая её к тишине.
— В пакет навынос гренок и сделайте несколько палочек с мясом на углях. Повторяю, мы забираем всё с собой.
— Вам пришлась по вкусу наша маринованная вырезка?! О, я готова вам предложить куда больше…
— Не мне понравилось, — Эмес как-то странно поморщился.
— Девушке? — подавальщица растерянно хлопнула ресницами и обернулась на меня. — Какая редкость. Обычно женщины у нас предпочитают лёгкую пищу: салатики, варёные овощи, тёртую морковь. Все же дамы…
Она умолкла, не закончив фразу, и послала мне неуместно снисходительный взгляд. Нахмурившись, я лишь пожала плечами.
Это она что пытается неумело намекнуть, что я слишком много ем?
Мой сопровождающий ей не ответил. Склонив голову набок, он ждал немедленного исполнения просьбы.
— Конечно, господин, — до девицы наконец дошло, что реплики её оказались не к месту.
Прижав к груди дощечку с меню, она спешно скрылась в помещении кухни.
Дверь в харчевню скрипнула, и вошли новые посетители.
— Нам нужно спешить, Алевтина, иначе застрянем здесь до вечера.
— Да, конечно, — я оторвала взгляд от богато одетой дамы. Её длинное серое платье в пол выгодно гармонировало с сумкой, на которой красовался лейбл известного итальянского дома моды.
— Тогда идём.
Я кивнула, разморённая сытной трапезой.
Нам принесли несколько бумажных пакетов.
На стол легли медные монетки, и мы покинули харчевню.
* * *
На ничем не приметной платформе, кроме нас, таинственный дирижабль дожидались ещё несколько дам. Они стайкой сидели на кованной лавочке и вели неспешный разговор. В какой-то момент я поймала на себе взгляд сначала одной из них, затем второй…
Молодые женщины поглядывали на моё одеяние и, покусывая щёки, пытались сдержать улыбку.
Тяжело вздохнув, я примирилась с участью быть центром насмешек ещё как минимум час, а то и больше.
Поправив одеяло, завернула один его конец глубже, чтобы держалось крепче.
— Летит, — негромко произнёс господин Валынский.
Подняв голову, я без труда нашла в чистом небе точку. Она стремительно увеличивалась, пока не приобрела свои очертания.
Ну, нет! На то, что рисовали художники и, ловили в кадр фотографы прошлого века, это было не совсем похоже. Создавалось впечатление, что кто-то автобус подвесил на невероятно огромных размерах воздушный шар.
— Это и есть ваш дирижабль? — я взглянула на своего похитителя. — Несуразица какая-то.
— Не совсем, — Эмес, прищурился. — Здесь имеют место быть небольшие временные завихрения. Дирижабль не смог принять облик, соответствующий эпохе, вот и выглядит так странно.
Я подтянула одеяло, терзало меня нехорошее предчувствие.
Железная махина замерла над нашими головами и, кажется, приземляться не собиралась, если она вообще на такое способна.
— А как в него попасть? — я задрала голову, рассматривая днище дирижабля. — Он же в воздухе.
Словно в ответ на вопрос перед моим носом появилась верёвочная лестница.
— Это что шутка? — отступив на шаг, заметила, как там наверху отворили двери и ждут посадку.
— Нет. Вперёд! — Эмес указал пальцем в небо. — И поспеши.
— Только после вас! — меня перекосило.
Проявив малодушие, я отступила ещё на шаг. Сверху свистнули, и верёвочная лестница качнулась.
— Не выйдет, Алевтина. Дамы вперёд.
— Но почему? — я вцепилась в свой наряд, ладони внезапно вспотели. И вообще, так остро жить захотелось.
— Что значит почему? — ведун зловредно усмехнулся. — Во-первых, я не могу пойти вперёд тебя, потому что мне нравится вид под твоим покрывалом. И я непременно ещё раз его оценю, если начну забираться за тобой. А во-вторых, я обещал доставить тебя максимально живой. Опять-таки, это покрывало может помешать мне выполнить наказ любимой бабушки.
— Но…
— Ползи сказал! — рявкнул он щурясь.
Я бы, может, и поспорила, но на нас уже поглядывали остальные.
Поймав лестницу, мысленно молясь всем известным богам, я осторожно начала восхождение.
При этом даже не знала, что страшнее: сорваться самой или потерять одеяло. На последней перекладине меня ухватили под руки мужчины и затащили в салон этого странного транспорта. Вслед без всякой помощи вкарабкался господин Валынский.
Я тяжело дышала и мысленно падала в обморок. Цела. И плед при мне. И вообще, я герой!
Обняв за плечи, Эмес провёл меня вперёд.
Сидения здесь были такие же удобные, как и в предыдущем автобусе.
— Держи, — мне на колени легли бумажные пакеты из харчевни, — будет чем заняться час. А я вздремну. Не люблю полёты.
