Там вообще вне теплиц ничего не растёт, кроме мха и морозостойких кустарников, разве что в короткое лето успевает кое — что вызреть, но совсем немного. Помню, когда изучала географию других стран, удивлялась, как они выживают. Единственное, что их спасает — согревающие камни, которыми богаты горы Эйрона. Без них они бы попросту не выжили, ведь магию нельзя тратить слишком много и бездумно — за расходом Материи строго следят Хранители.
— Госпожа, вы совсем не участвуете в выборе. — Сухопарая модистка укоризненно покачала головой. — Давайте сделаем для вас что — то особенное, тогда вы точно понравитесь вашему новому жениху, хотя такая красота… вас хоть в мешок одень, всё равно выделяться будете!
— Ты уже в курсе, да? — Я с тоской взглянула на неё.
Весь азарт, с которым мы обсуждали с Вирртаном план побега, куда-то испарился. Осталось невыносимое чувство тяжести и внутренней пустоты. Словно я стала огромной глиняной вазой, в которой раньше стояли цветы, радуя своей красотой и ароматом, а потом из неё всё выбросили, вылили воду и пинками покатили в чулан. Любое неосторожное движение, и я тресну, распадусь на мелкие кусочки, которые потом будет уже не склеить.
— Держитесь, госпожа, мы — женщины, мы всё можем выдержать. — В обычно строгих глазах модистки мелькнуло сочувствие и в то же время призыв не сдаваться. — Подумаешь, старый и страшный, зато умрёт раньше вас и оставит полновластной королевой. Вы, главное, ключик к его сердцу подберите. И знаете, красивое платье, а тем паче бельё — верные помощники в этом деле.
Я замерла. Представила себя в белье перед Ворталхом…, содрогнулась. Я его видела лишь раз (до сих пор тошно), лет десять назад, когда мы с родителями плавали в Нулон на свадьбу нового короля. Он (в смысле Ворталх) уже тогда был стар, грузен и отвратительно себя вёл: грубо разговаривал, потешался над чужими огрехами, да так громко, что какая-нибудь мелкая ошибка превращалась в его устах в преступление, требовавшее немедленного приговора. Его он с особым смаком озвучивал, навешивая нелестные ярлыки направо и налево. И это касаемо дворян, что уж говорить об остальных, коих он не брезговал поколачивать — я только и слышала, как служанки обсуждали между собой, кто и как от него пострадал.
И самое удивительное — что новый король Нулона, что старый (он не умер, попросту решил отойти от дел) никак его не осаживали. Видимо, Ворталх настолько значимый для них союзник, что они были готовы терпеть многое. А вот мой отец высказался — не побоялся указать зарвавшемуся тирану на то, что тот ведёт себя неадекватно.
Нет, он бы точно не допустил этого ужасного брака!
Жаль, что его настигла смерть от бушевавшей пять лет назад жуткой болезни, от которой никто не мог найти лекарства. Даже маги, более того — Хранители ничего не могли сделать. Мор прошёл тогда и по Моривии, и по Шэллвуду, выкосив многих. Мама ушла вслед за отцом, причём не из — за болезни, а от тоски.
Они любили друг друга до последнего вздоха. Нас тоже любили, но один без другого не мог себя даже помыслить. И я тоже так хочу! Любить без оглядки, любить без остатка, а не подбирать ключик к ужасному тирану, убившему собственных детей, и каждый день ожидать его смерти. Не моё это.
В принципе, я даже в чём-то понимала его детей, уж больно он противный. Впрочем, от осины не родятся апельсины, так что они наверняка стоили друг друга.
— Единственное, что вам надо перетерпеть — это первое время, — продолжала делиться опытом модистка. — Постарайтесь зачать сразу, возьмите эликсир у нашего мага, а потом объявите, что для сохранности наследника лучше прекратить супружеские отношения. Девять месяцев — это отличный срок, к тому же потом вам нужно будет восстановиться, а это уже год. Авось, что-нибудь да случится за это время.
Меня затошнило. Я не выдержала, ринулась в ванную, еле успела добежать до ведра…
Нет, этот план точно не для меня!
Приведя себя в порядок, я вернулась в комнату, решительно пресекла дальнейшее обсуждение, ткнула пальцем наугад в модели платьев и отправила женщину восвояси. Она сильно извинялась, просила простить её за излишне болтливый язык, была готова пасть на колени, но я не позволила. Долго это всё и бессмысленно. Она всё равно осталась при своём мнении, а я при своём. И, хвала небесам, Вирр разделял мою позицию!
Надеюсь, он всё правильно сделает, мне же, в свою очередь, нужно хорошенько выспаться, а так же тайно собрать пару чемоданов с лёгкой одеждой. Или три.
Проснулась я в середине ночи от того, что меня кто-то тормошил.
— Феа, просыпайся. — Настойчивый шёпот не позволил соскользнуть обратно в дрёму. — Феа, разговор есть!
— Вирр? — Я кое — как разлепила глаза и ту же встретилась с взглядом со своим младшим братом.
Его лицо, обычно шкодное, было как никогда серьёзным.
— Я подслушал совещание Конна с советниками. — Он знал, чем бить.
Точнее, мотивировать, чтобы я точно не заснула.
— И что? — Встрепенулась, села, кожа тут же покрылась мурашками — огонь в камине давно прогорел, комната остыла.
Вообще, сейчас стояла весна, днём уже было тепло, но ночами порой подбирался холод, покрывая к утру мелкие лужицы тоненькой корочкой льда. Люблю на неё наступать — она так забавно хрустит.
— Они обсуждали, куда лучше всего применить согревающие камни, а также те деньги, которые пообещал им Ворталх, — его голос был полон едкой горечи. — Они продали тебя, Феа. Эти засранцы повелись на богатства Эйрона.
— Но как так? — я, вроде бы, старалась говорить тихо, но в ночной тиши мой голос прозвучал слишком громко. Тогда я перешла на шёпот. — Шэллвуд тоже очень богатая страна, Мортан мог бы им дать не меньше.
— В помолвочном договоре нет ни слова об этом, оговорено только твоё приданое. — Неугомонный братец вытащил из-за пазухи свиток. — Вот, я переписал его, только геральдическую муть сократил.
Я вгляделась в прыгающие буквы, но света было слишком мало.
— Давай подойдём к окну. — Я вскочила, накинула на себя тёплый плед, на ноги надела тёплые мягкие туфли. — Там лучше видно.
Мы присели на подоконник, который отлично освещала почти полная луна. Повезло, не пришлось зажигать свет.
— Это ничего не значит, Мортан в любом случае привёз бы им большие дары. — Я знала, как щедр мой жених, он никогда не скупился мне на подарки. Изысканные ткани, драгоценности, духи, специи — всё это я получала от него и при личных встречах (к сожалению, редких) и с нарочным, когда прибывали торговые корабли.
— Мне, конечно, было противно подглядывать за вами, но я точно знаю, что он к тебе неравнодушен, — подтвердил мои мысли Вирр.
А потом до меня дошло.
— Что? — шёпотом взвизгнула я. Не спрашивайте, как у меня это получилось, но я постаралась, да. — Ты подглядывал за тем, как мы целуемся?
— Не напоминай. — Вздрогнул он всем своим пока нескладно-юношеским телом.
