– Стеш, останови здесь, пожалуйста. Нам надо поговорить, и лучше не отвлекаясь на ведение машины, тут все еще мокро и опасно.
Они остановились на ближайшей парковке. Ничего не объясняя, Ольга обняла дочку, прижала к себе.
– Мама… что-то случилось?
– Случилось, моя родная девочка, случилось. Он твой брат.
– Что… кто?..
– Александр твой родной брат, – медленно повторила она, – сын твоего папы, моего мужа и своей мамы.
Ну, как описать то, что было дальше? Эту бурю негодования, эти обоюдные рыдания, это несогласие с фактами и отказ верить в такую дикую нелепость, в такую безумную насмешку судьбы! Никто и никогда не пожелает такого своим детям, и никто на земле не знал и не знает способа утешить в этом страшном, необратимом горе… То, что возможно в кино – «ах, теперь у меня есть братик, как это прекрасно» – в жизни, к сожалению, выглядит совсем иначе. Любовь к мужчине не так легко – если вообще возможно – переплавить в любовь к родственнику. Молодые люди, полюбившие впервые в жизни, просто не способны физически «разлюбить, забыть, не думать» – то есть, сделать все то, что им – из благих побуждений, разумеется – начинают советовать взрослые.
Тут есть только один выход: страшно, до крови, до болевого шока, до потери сознания переболеть этим. И принять. Или…
Альтернатива была, и они ее, к сожалению, нашли.
Глава 15. Форель и виски
Дашков искал Андора. Вернее, он искал пока что способ, как его найти. Андор, хоть и довольно всемогущ, но, к сожалению, не Санта Клаус, и не прибежит по первому же зову, брошенному в пространство.
Значит, будем звонить.
У Андрея с юности была одна странная привычка: он хранил контакты абсолютно всех людей, с которыми ему хоть раз приходилось говорить по телефону, вне зависимости от того, великий ли это режиссер или крайний слева в сорок восьмом ряду. Он залез в свои закрома и уже через две минуты набирал продюсера Фельдмана, пятнадцать лет назад пригласившего его сыграть в приключенческом сериале в паре с настоящим андроидом. Через него-то он и вышел на профессора Чандру – по словам Фельдмана, только он знал, где и в какой караганде может находиться Андор и реально ли его из этой караганды выудить.
Каково же было изумление Андрея, когда на его вопрос профессор ответил:
– А… э… один момент, господин Дашков.
И через минуту в трубке раздалось короткое:
– Андор 0911.
– Андор, послушай… это точно ты?
– Что я должен сделать, чтобы ты в этом убедился?
– Скажи… э… как зовут моего сына.
– Александр Лорэтти, год рождения 2020, место рождения Флоренция, Италия.
– Андор, дорогой! Это потрясающе, это просто круть, как ты его спас! Спасибо тебе, правда… не знаю, как благодарить!
– Да не за что, – Андор, тем не менее, тщеславно ухмыльнулся, пока никто не видит. – Я, в общем-то, за этим и вернулся. Я же во время съемок обещал Анне защищать семью этого чокнутого профессора Маркиша, которого ты играл. А для меня он – это ты. Твои чувства и мысли – они все во мне… Это вы все там роли играли – а я ЖИЛ! Ты хоть это понимаешь?!
– Так, это надо не по телефону. Давай, дуй ко мне. Тут такое завертелось!
– Ничего, что у вас там ночь? Жена не будет… хм… возражать?
– Жена у меня свой парень, но мы будем в гараже, телепортируйся прямо туда, я уже иду.
Когда Андор объявился в гараже в своем новом прикиде – ослепительно белой и жутко мятой рубашке навыпуск – плавно материализовавшись из воздуха с коротким «ш-ш-шух», Дашков уже разливал вискарь по стопкам. Копченая форель в количестве 1 шт. и банка каких-то ольгиных солений олицетворяли собой закуску.
– У тебя программа различения вкусов еще стоит?
– У меня еще и не то стоит.
– Серьезно?!
– Но сейчас не об этом. Ну, твое здоровье! Я ужасно рад.
– А уж я как рад! Будь здоров.
После первой же стопки они уже разговаривали как закадычные друзья, и Андрей, не откладывая в долгий ящик, изложил Андору суть трагедии, на что тот невозмутимо отвечал:
– Мой долг спасать жизнь твоей семьи.
– Это очень здорово, что ты спас ему жизнь, но… откуда ты знал, что он моя семья?
– Откуда, откуда… От Робин Гуда! Ты просил меня защищать твою семью, а я просил об этом же профессора – он же в вашем мире оставался, а я… по каким только временам не шлялся. Но ваше время и страна – лучшего места в моей жизни не было!..
И Андор уже готов был от избытка чувств рассказать Дашкову сто сорок семь историй из своего прошлого и будущего и даже пару историй из жизни самого Дашкова…
– Эй-эй-эй, стоп-машина. Мы должны с тобой понять… вернее, принять…
– Принять это можно, отчего же не принять, – Андор плеснул по стопкам.
– Короче, что с детьми-то делать, Андорушка, а? – совсем как профессор Чандра, спросил Дашков. – Вот ты мне друг?
– Друг.
– Вот и скажи мне как друг – мы их женим или мы их разводим?.. А, нет, постой… а профессор откуда знал про моего сына?
– У него есть «карта времени» на всю твою семью. Нобелевку получил за это открытие. Ну, типа гороскопа, но безошибочный точняк. Там видно только, когда жизнь начинается и потом – все опасности для жизни до самой смерти. Иногда и смерть видна. Вот он и увидел: в твоей карте – рождение сына, а в Александровой – смерть в 20 лет.
– Значит, смерти можно избежать, если знать точное время? За это надо выпить.
Налили. Выпили. Налили.
– Вообще-то, карта времени показывает наиболее вероятное из возможного. Процент вероятности разный бывает, и если он не очень высок, и кто-то или что-то успевает вмешаться, то у вас это называется чудом. По формулировке профа, чудо – это когда природа или кто-то такой же всемогущий – Бог, например, или ангел – нарушает созданные ею же (природой) законы. Эх, сколько я таких чудес «сотворил», не перечесть!
– Понятно. Ты прям ангелом заделался! Ну, у моего парня точно шансов на спасение не было.
– Наоборот, 99% точно были. Видишь ли, карта времени показывала не эту опасность. Понимаешь, у нее иногда включается предвидение спасения, вот она и не предсказывает – чего зря стараться, если все равно спасут.
– То есть, ты хочешь сказать, что она знала, что ты его спасешь? и что моему сыну грозит еще одна реальная смерть?
– Да, именно это я и хочу сказать. И на этот случай у карты спасительного предвидения не было, иначе бы проф меня и не вызвал.
Андрей аж слегка протрезвел от такого сообщения.
– При каких обстоятельствах? – коротко спросил он.
