Девушка подставила плечо, он обнял ее и всей тяжестью навалился на хрупкое девичье тело, но она выдержала. Медленно-медленно они стали двигаться к окну.
- Я люблю тебя… – он повторял эти слова как молитву, и только так мог сделать следующий шаг. – Я люблю тебя…
– Я люблю тебя, – эхом отзывалась она.
Преодолев два метра, отделявшие кровать от окна, они остановились.
– Стеша, теперь делай, как договорились.
Он лег животом на подоконник, немного наискосок, а она забросила на окно его ногу в лангете. Затем, с ее помощью, он стал на колено больной ноги, и они вместе согнули и подтянули вторую ногу. Боль была ужасная, и Александр думал только о том, как бы не закричать и, тем самым, не провалить все дело. Наконец, он встал на оба колена. Стеша взошла на окно, как на эшафот, используя стул как ступеньку.
И вот они уже оба стоят на коленях, обнявшись, друг напротив друга.
– Вместе…
– Навсегда…
Эти любимые глаза… эти обожаемые губы… последний раз…
Они целовались долго… долго… и даже в полете не прервали поцелуй и не разомкнули объятий.
* * *
– Йоу-йоу-йоу! Куда это мы собрались?! – за метр до земли Андор схватил беглецов в охапку и, нарушая все законы гравитации, потащил обратно на
12-й этаж. Втиснулся с ними в окно и упал на пол, смягчая "посадку" так, чтобы они не ушиблись.
– Как… – пролепетал Алекс.
– Это же… Андор… – Стеша была свидетелем исчезновения Александра с места катастрофы и сразу определила виновника вторичного спасения.
– Андор 0911 к вашим услугам, – произнес спаситель. Затем встал одним грациозным движением тела, легко взял на руки юношу и осторожно положил на кровать. Стеша поднялась сама.
Они все еще были в шоке от происшедшего и не могли сказать ни слова. Они даже думать не могли. Шутка ли! Проститься с жизнью, оторваться от всего, что, собственно, эту жизнь и составляет – от слов, мыслей, чувств, ощущений – и вдруг снова оказаться живым и невредимым! И обреченным снова ЖИТЬ, вопреки своему желанию.
– Так, – сказал Андор, не дожидаясь благодарности. – Сейчас некогда сиропы разводить. Не вздумайте повторить свой подвиг, я все равно не дам вам этого сделать.
– П-почему? – наконец, выдавил из себя Александр.
– Потом объясню, когда все закончится. А сейчас просто поверьте мне: я хочу спасти не только вас, но и вашу любовь, и вашу будущую семью.
– Но это невозможно! Я же сын Дашкова… ДНК показало…
– Мой дорогой мальчик, – Андор склонился над юношей и посмотрел ему в глаза с какой-то непонятной нежностью. – Это все поправимо. Просто надо верить. Верьте в меня, и я помогу вам. Обещаю. А пока – сидите здесь и ждите. И не вздумайте сигануть в окно! Впрочем, мы сделаем вот что.
Андор поставил на окно невидимую защиту первого уровня, так что даже приблизиться к нему они бы не смогли, не то что сигануть, – закрыл лицо правой ладонью и растворился в воздухе.
__________________________________________________________________
Приготовления к броску во времени были весьма тщательными: ни одна мельчайшая деталь не должна была выпасть из поля зрения, иначе…
Андор запросил у Центра данные внешности Андрея Дашкова на 17 сентября 2019 года, а пока шла загрузка, прокрутил все, что было загружено в его память за этот год: фильмы, сериалы, концерты, телешоу, интервью и промо-мероприятия. Впервые он смотрел на Дашкова не как на «профессора Маркиша» или уставшего папу несчастных детей, с горя нализавшегося в гараже. Нет, перед ним был… да просто потрясающий мужик! Сильный, красивый, обаятельный, остроумный, веселый, самоуверенный, от него за версту веяло харизмой, как от Андора электроволнами. И невероятно сексуальный.
Значит, и я такой? Потому что, если этого всего во мне нет, фиг она мне поверит. У меня нет функции лжи, и притвориться я не смогу.
Пришли данные, и Андор преобразился: изменилась прическа, на руках появились изящные серебряные браслеты, исчезла напряженная ложбинка между бровей, глаза изменили цвет на темно-ореховый, губы стали такими сочными, что аж захотелось самого себя поцеловать (ой). Все лицо приобрело более мягкие очертания – здесь ему было 35.
Потом Андор запросил в Генеральном хранилище данных, во сколько Андрей Дашков покинул виллу 17 сентября 2019 года. Исходя из ответа, сделал запрос на межвременнОй портал сроком на одни сутки с 00.00 17.09 до 00.00 18.09.
Запрос принят. Выполняется регистрация данных…
Выполняется…
Открыть портал. Выполняется…
Выполняется…
Портал открыт
Глава 17. Моя девочка
2019 год
Андор, как обычно, закрыл лицо правой ладонью и с легким "ш-ш-шух" вошел в портал. Он проделывал это сотни раз, перемещаясь между веками и странами, в разных обличьях и чинах, защищая и спасая людей по заданию Центра. Иногда он переходил в режим своей доброй воли – у него были такие полномочия, как у самого безупречного агента.
Сейчас он тоже воспользовался своей исключительностью и перешел на действия по своей воле. Так они решили с учителем, чтобы никто, даже Центр, не мог вмешаться. Ибо речь шла о сугубо личных обстоятельствах сугубо личной жизни людей, ставших ему близкими и небезразличными.
Прибыв на место, Андор осмотрелся и прислушался.
Он находился на первом этаже большого здания в просторном холле. Красивая винтовая лестница вела наверх – туда, откуда доносились громкие стоны и… звуки фортепиано. Он не стал подниматься, как человек – хотя у него была аудиозащита, все же лучше перестраховаться: ступеньки могли скрипеть – просто перенесся на второй этаж ментальным усилием.
Режим невидимости у него был включен по умолчанию, во избежание случайностей. И очень разумно, потому что картина, представшая перед его взором, заставила его забыть обо всех режимах, порталах и полномочиях.
Прекрасная обнаженная девушка с сияющей белой кожей лежала на черном, сверкающем бликами, рояле. Ее идеальной формы ножки свисали к клавиатуре, иногда ударяя по ней в такт движениям ее тела, а между ними стоял загорелый, мокрый, очень красивый мужчина, сильными толчками заставляя ее вскрикивать и изгибаться. Сам он тоже стонал, или лучше сказать рычал, одновременно то целуя, то кусая все, что попадалось ему под губы.
Андор, конечно, видел подобные сцены в кино, даже порно смотрел пару раз в образовательных целях, но там было совсем другое. Никаких ощущений, кроме любопытства. А тут…
Так это и есть Фиби, с которой мне придется… Какая красивая…
Он подошел ближе, почти к самому роялю и рассматривал ее большой полуоткрытый рот; ее темные глаза, то широко раскрытые и полные сладострастного азарта, то полуприкрытые, затуманенные страстью; ее плечи и грудь, ласкаемые сильными, изящными пальцами Дашкова.
