Дориан молчал, ожидая продолжения.
– Сумма была крупной, – продолжил лорд-канцлер. – Очень крупной.
– Я догадываюсь.
– Вот как?
– Иначе вас бы здесь не было. В этом деле замешана магия?
– Да.
О’Шейли едва заметно скривился. Куда проще было бы отказать по формальным признакам и отправить лорд-канцлера в полицейское управление.
– Я слушаю. – Он оперся подбородком на сплетенные пальцы.
– Неделю назад я приобрел в галерее картину. Консультант уверяла меня, что это – новаторство Боргольта и что ему осталось жить совсем недолго.
– Новаторству? – Дориан не смог удержаться от замечания. Художника-орка он не любил, искренне считая его картины безвкусной мазней.
– Художнику! – Лорд-канцлер зло сверкнул глазами. Правда, сразу же взял себя в руки. – Картину доставили в мою галерею, а два дня назад я встретил Боргольта. Оказалось, он жив, здоров…
– И никогда не писал ту картину, – кивнул Дориан.
– Откуда вы знаете?
– Это было очевидно из вашего рассказа. Но пока что я не вижу причин для вмешательства моего департамента. – Он едва заметно усмехнулся. – Обычное мошенничество.
– Не совсем! Консультант, которая продавала мне картину, утверждает, что ничего не помнит, а ведь именно она рассказывала мне о болезни художника!
– Так и сказала, что болен?
– Нет, но дала понять, что все смертны!
– Уникальное наблюдение, – хмыкнул Дориан и поспешно добавил чуть громче: – Я могу взглянуть на договор купли-продажи?
От взгляда начальника департамента не укрылось то, как напрягся лорд-канцлер.
– Его… его нет…
– Что?
Визитер вскочил и в волнении зашагал по кабинету:
– Я отдал деньги, и девушка пообещала передать договор вместе с картиной, когда привезли картину, договора не было, и я не стал настаивать, а потом…
– А деньги? – жестко оборвал Дориан. – Деньги вы отдали сразу?
– Конечно! Я – занятой человек, это все знают!
– Некоторые даже очень хорошо осведомлены, чем вы занимаетесь, – пробормотал начальник департамента. – Значит, договора купли-продажи нет?
Под пристальным взглядом лорд-канцлер заерзал.
– Вы же понимаете, что это легко проверить! – жестко произнес Дориан.
– Вы будете проверять мои слова? – Старик задохнулся от возмущения. – Дориан, вы не посмеете так поступить с другом вашего отца!
– Смею и поступлю. Только сначала зафиксирую ваши показания, чтобы получить основание обвинить вас во лжи!
– Вр-рун! – подтвердил ворон.
Лорд-канцлер с ненавистью взглянул на хозяина кабинета.
– Угомоните вашего ворона, О’Шейли!
– Просто не обращайте внимание на его болтовню, – посоветовал Дориан. – Итак, договор все-таки существует?
– В том-то и дело, что да, но на другое имя, и там стоит другая сумма! В разы меньшая, чем та, которую отдал я!
– И на чье имя?
– Аделаиды Фронтейн. Можете не записывать, я навел справки через полицейских. Единственное упоминание о ней – в академии, где она провалила вступительный экзамен.
– Кажется, ваш сын тоже поступал туда в этом году? – вежливо поинтересовался лорд О’Шейли.
– Да, но Луи готовился и все сдал!
От начальника департамента не укрылось, как торопливо посетитель произнес эту фразу. Наверняка лорд-канцлер заплатил за поступление мальчишки. Дориан вздохнул. Похоже, ему придется заняться и этим делом тоже. Конечно, негласные квоты на поступление были всегда, но с приходом ректора Теоса количество таких адептов увеличилось в разы. Дориан давно подозревал, что новый ректор нечист на руку, но пока доказательств этому не было. Наверное, стоит отложить отпуск.
Лорд-канцлер все еще сидел, ожидая уверений, что его делом займутся. Дориан вздохнул:
– Почему картину привезли вам?
– Потому что в этом договоре указан адрес доставки.
Дориан нахмурился:
– Я правильно понимаю, что вы купили картину, заплатили за нее и вам ее доставили?
– Да, но в договоре стояла другая сумма! – в отчаянии выкрикнул канцлер. – И мне сказали, что это – Боргольт, а это не Боргольт!
– Кто указан в договоре как автор произведения? – голос был жестким. Дориану уже порядком надоела эта история.
– Не помню, – огрызнулся лорд-канцлер.
– Но не Боргольт?
– Нет.
– Кто видел, как вы передавали деньги?
– Мой слуга, он дал мне кошелек.
– И все?
– Да. Вы хотите сказать…
– Я ничего не хочу. Это вы пришли ко мне с требованием поймать преступницу, которая применила магию, чтобы выманить у вас крупную сумму денег! – отчеканил лорд О’Шейли. Неприязнь к лорд-канцлеру смешивалась с разочарованием, что дело оказалось пустышкой и он не сможет подобраться к ректору. – При этом у вас нет ни одного доказательства!
– А договор?
– Договор о том, что некая Аделаида Фронтейн купила картину и попросила доставить ее вам? – фыркнул Дориан. – Это, скорее, походит на то, что вы пытаетесь скрыть от жены адюльтер!
– Да как вы смеете! – Лорд-канцлер вскочил, возмущенно сопя. – Я – примерный семьянин!
– Который не далее как на той неделе посещал публичный дом тетушки Марджери? – скучающим тоном поинтересовался начальник департамента.
Взгляды скрестились. Лорд-канцлер первым отвел глаза.
– Послушайте, Дориан. – Он потер лоб. – Я пришел к вам именно потому, что вы и ваши люди – лучшие. Вы можете мне не верить, но это действительно так. Я не знаю Аделаиду Фронтейн, а сама консультант, которая продавала мне картину, утверждает, что весь день проспала в подсобке.
– Ее проверили на магическое воздействие?
– Да.
– Как я понимаю, результат отрицательный? – Дориан усмехнулся. – Этого следовало ожидать.
– Но…
Начальник Департамента магического контроля задумчиво постучал пальцами по столу.
– Лорд Фицуильямс, я буду краток: состава преступления нет. Вообще. – Он выдержал многозначительную паузу. – Весь ваш рассказ сводится к тому, что вы купили картину и не удосужились проверить имя художника.
– Не только! – возмутился посетитель. – Когда хозяин галереи рассматривал договор, то обнаружил, что данные продавца вписаны рукой консультанта, а вот все мои данные и сумма продажи – совершенно другим почерком!
– Это тоже не является нарушением закона. – Дориан устало посмотрел на лорд-канцлера. – Если вас и провели, то сделали это настолько тонко, что не подкопаешься. Бумаги оформлены, картина доставлена.
