– Но деньги! Я отдал гораздо больше, чем заявлено в договоре!
– Это известно только с ваших слов, никаких доказательств, верно?
Лорд-канцлер поджал губы. И без того тонкие, они превратились в полоску, а носогубные складки стали еще резче.
– Думаю, то же самое вам сказал и начальник полицейского управления, граф Северин Уолли, после чего вы направились ко мне. – Дориан поднялся, давая понять, что разговор закончен, но посетитель проигнорировал намек.
– Граф Уолли, который, в отличие от вас, действительно работает и прекрасно знает свое дело, проверил магические кристаллы, стоящие на входе, – отчеканил он. – Согласно им, в галерею заходила еще одна женщина.
– Ну пусть граф Уолли, если он прекрасно работает, сделает официальный запрос, я скажу своим людям сличить следы магической ауры с нашей базой. – Дориан потянулся к ручке двери.
Лорд-канцлер покачал головой.
– В том-то и дело, что магическая аура неизвестной практически полностью совпадает с аурой консультанта.
– Что? Это невозможно!
– Не мне вам рассказывать, что такое возможно, мэтр, – последнее слово лорд-канцлер с издевкой протянул. – Насколько мне известно, у вас в департаменте есть такие умельцы.
– У нас – да, но… – Дориан задумчиво прикусил губу, взвешивая все «за» и «против». Дело лорд-канцлера давало возможность начать расследования и по поводу злоупотреблений в Нимрудской академии. По крайней мере, две зацепки у него были: Луи Фицуильямс, сын лорд-канцлера, и неизвестная Аделаида Фронтейн, которая как раз в это же время провалила вступительный экзамен. Интуиция подсказывала, что все события как-то связаны между собой.
Взгляд упал на лист бумаги, на котором было написано слово «Прошение», Дориан вдруг почувствовал радость, что ненавистный отпуск отменяется.
– Хорошо, пишите заявление, и пусть граф Северин Уолли пришлет мне материалы по делу.
– Вы можете запросить у него сами… – Канцлер достал заранее приготовленный свиток и протянул его собеседнику. – Вот заявление.
– Не могу. – Лорд О’Шейли развернул свиток и пробежался глазами по строкам. – Вы обратились к нему первому, и если он не справляется сам, то пусть официально передает дело мне. В противном случае я направлюсь в галерею, официально зафиксирую, что полиция была, и обвиню вашего друга в саботаже и сокрытии улик.
Свиток небрежно лег на стол. Дориан подошел к двери и приоткрыл.
– Гарри, вызови ко мне Мэллоу и Торрэнта, – крикнул он секретарю и обернулся к лорд-канцлеру: – Не смею больше вас задерживать, милорд! Всего доброго.
Тому ничего не оставалось, как попрощаться и выйти. Оставшись один, начальник Департамента магического контроля прошелся по комнате, а потом повернулся к ворону.
– Ну, Корвин, а ты что думаешь?
– Дур-р-рак, – каркнул он и отвернулся. Дориан не стал уточнять, справедливо решив, что характеристика птицы относится к недавнему гостю.
Глава 7
Весть о том, что лорд-канцлера обманули при покупке картины, облетела весь город. Больше всех возмущался Боргольт, которого очень задел слух о скорой кончине. Обиженный художник в сердцах поклялся, что больше не продаст ни одной картины грубияну, который осмелился намекнуть на скорую смерть гения.
Все это рассказала мне Ириниэль, когда мы сидели с ней за столиком в пабе. Остальные музыканты играли на сцене, а певица спустилась в зал. Мило поулыбавшись поклонникам, она сослалась на усталость и села за мой столик, чтобы пересказать последние сплетни. Глаза эльфийки светились торжеством, а звучный голос звучал особенно чарующе, когда она в подробностях рассказывала мне о возмущении Боргольта.
– А еще, представляешь, кто-то пожертвовал нам значительную сумму. Почти столько, сколько мы потеряли на концерте для лорд-канцлера!
– Неужели? – совершенно искренне изумилась я, поглаживая рыжего фамильяра, сидевшего у меня на коленях.
– Ты не представляешь, как это нас спасло! – Эльфийка так и светилась от счастья. – Летом театр закрыт, и единственное, чем мы можем заработать на жизнь, – это вот такие выступления!
Я наклонилась к лису, чтобы скрыть довольную улыбку. Пусть я и заработала на этой афере меньше, чем могла, но восторжествовала справедливость, и это стоило многого.
Бар я покинула далеко за полночь. Счастье пьянило ничуть не хуже вина, и я с удовольствием прогулялась по ярко освещенным улицам. Ночь всегда была моим временем. А тем более теплая южная ночь, пронизанная запахом жимолости и скрипом цикад.
Пабло с довольным видом трусил рядом, задрав хвост. Как и все лисы, он предпочитал ночные прогулки. Шерсть фамильяра переливалась огненными искрами, а скалился он так, что встречные прохожие спешили перейти на противоположную сторону.
Я дошла до дома, когда лис вдруг остановился. Его шерсть вздыбилась, а из пасти вырвалось глухое рычание.
– Пабло, что там? – Огненный шар появился в ладони. Я подняла руку, когда из ниши показался Мэл.
– Фейт, это я!
– Мэл, что случилось? – Я заметила, что эльф неестественно бледен.
– Я… можешь мне помочь, пожалуйста, – умоляюще взглянул он на меня.
– Смотря в чем, – настороженно посмотрела я на него. Жизнь научила не давать пустых обещаний, особенно пока не знаешь, в чем дело.
Расценив мой ответ, как согласие, эльф потащил меня к входной двери.
– Я все объясню! Только давай зайдем в квартиру!
Стремление скрыться напрягло больше, чем все остальное.
– Мэл, я и шагу не сделаю, пока ты не объяснишь мне, что случилось! – потребовала я. Лицо эльфа перекосило от страха.
– Фейт… ты что, не понимаешь, что меня ищут! – Он снова попытался потянуть меня за собой и вскрикнул. Не выдержав такой бесцеремонности, Пабло тяпнул эльфа за ногу. – Ах ты па… разит!
Лис встал между нами, готовый защищать хозяйку. Белые зубы блестели в свете уличных фонарей.
Мэл опасливо покосился:
– Уйми своего фамильяра!
– И не подумаю. – Я скрестила руки на груди. – Признавайся, во что ты впутался?
– Послушай, – оглянулся он. – Мы можем поговорить у тебя дома?
Я заколебалась. С одной стороны, Мэл явно влез во что-то противозаконное, с другой стороны…
Несмотря ни на что, эльф был единственным, кто поддержал меня после отчисления и помогал мне все эти годы. Он ездил со мной к родителям, изображая потенциального жениха, ради которого я якобы осталась в столице, помогал в моих авантюрах. И даже наша последняя размолвка не могла перечеркнуть все то, что нас связывало.
– Хорошо, пойдем! – Я открыла дверь. Лис заворчал, но возражать не посмел. Молча мы поднялись на этаж. Уже стоя на площадке и роясь в карманах в поисках ключа, я вспомнила о вездесущей соседке, бывшей академической ведьме.
