– Вы правы, ни разу.
– Все предпочитают разбираться тихо, не вынося сор из избы, – кивнула я. – А в данном случае даже выносить не потребовалось, парень наверняка с радостью ухватился за предложение.
– Что опять возвращает нас к вашему Мэлу… – протянул Дориан. – Как удачно, что вас распределили именно в эту группу!
Последняя фраза заставила меня проглотить язвительное замечание, вертевшееся на языке.
– А разве это было сделано не по вашему приказу?
– Нет. – Начальник департамента удивленно взглянул на меня. – Я никак не мог повлиять на распределение внутри академии!
– А как же квартира Мэла, в которую меня заселили?
– Это другое! – усмехнулся Дориан. – Старая ведьма была кое-чем обязана мне лично и легко пошла на сделку.
– Странно, что все так совпало, – нахмурилась я. – Может быть, кто-то из академии решил помочь вам?
Лорд О’Шейли покачал головой:
– Исключено. Все документы делались через моего друга, чтобы не показывать заинтересованность департамента.
– Герцог Нортлендский занимает пост декана в Йоршаде, – заметила я.
– Это не мешает ему иметь связи в Вест-Агдере! – отпарировал Дориан. – Но он никак не мог повлиять на распределение в группу!
– Тогда как это получилось?
– Понятия не имею и не могу даже предположить, если вы будете хлопать глазами вместо того, чтобы рассказать мне все, – огрызнулся он, а я сразу почувствовала себя бодрее и лаконично пересказала все, что происходило в канцелярии.
Дориан забарабанил пальцами по подлокотнику.
– Странно, – заметил он. – О том, что вы должны попасть в академию, знали только я и Ройс.
– И Эль, – добавила я.
– И Эль, – согласился лорд О’Шейли. – Но у нее есть личные причины работать на департамент.
– Не сомневаюсь, – не удержалась я от колкости, но мой собеседник этого не заметил.
– Возникает вопрос: кто и зачем распределил вас именно в эту группу.
– Распределением обычно занимается магистр Хродгар…
– И что?
Я замялась, прежде чем ответить, слишком уж неприятной была сама мысль о предательстве этого человека:
– Дело в том… что… он меня узнал…
– Что? – Дориан подскочил в кресле. – И вы молчали?
Вопрос был задан таким тоном, что я невольно поежилась:
– Я думала, это не имеет отношения к делу.
– Вот как?
– Да. Он много лет был моим куратором…
– И тем не менее промолчал, когда вас выгоняли с позором, – язвительно заметил начальник Департамента магического контроля. – Когда он узнал?
– Два дня назад. – Сейчас мне казалось, что прошло два года.
– Почему вы не сказали сразу?
– И что бы вы сделали? Вызвали его и допросили? Взяли клятву о неразглашении? – Я истерически рассмеялась. – У вас нет ничего на магистра, лорд О’Шейли!
– Теперь будет. – Темные глаза сверкнули.
Я вздрогнула, вспомнив, с кем разговариваю. Дориан О’Шейли не отличался милосердием и великодушием. Странно, что он так долго и терпеливо сносил мои выходки.
– И впредь прошу незамедлительно сообщать мне подобные известия! – продолжал начальник Департамента магического контроля, не замечая моего состояния. Я опустила голову.
– Простите, мэтр…
Он дернулся, словно от удара.
– Фейт…
Я сделал вид, что не расслышала. Вышла на террасу, подзывая лиса. Пабло показался не сразу. Если бы я не знала подлую натуру своего фамильяра, то решила бы, что он специально затаился, ожидая, что Дориан принесет мне извинения. Во всяком случае, в глубине души я на это надеялась. Но начальник департамента все так же стоял у камина, внимательно наблюдая за тлеющими углями.
Из чисто детского упрямства не желая встречаться с ним, я обогнула дом и вошла с черного хода, откуда обычно заходили слуги.
Путь вел мимо кухни, где как раз миссис Хотчинс пила чай с кухаркой.
– …верх наглости – привести в дом любовницу!
Слова заставили меня замереть у дверей кухни. Пабло тронул меня лапой, но я приложила палец к губам, призывая фамильяра к молчанию, и замерла у стены.
– Что вы хотите, миссис Хотчинс, какие времена, такие и нравы!
– Это верно! – Судя по бульканью, чай вновь был разлит по чашкам. – Признаться, при прежней хозяйке вряд ли такое могло быть возможным…
– Кстати, как поживает мистер Боггарт? – встрепенулась кухарка.
– Все в порядке, недавно прислал мне открытку…
Дальнейшее я слушать не стала… В одном экономка была права: для всех мое проживание в доме лорда О’Шейли могло означать лишь одно. И если на Севере на подобные отношения смотрели сквозь пальцы, южане в этом вопросе были более чопорны и свято блюли если не сами приличия, то хотя бы их видимость. Сплетни распространялись со скоростью пожара. Размышляя над тем, что мне все-таки придется уехать из столицы, когда все закончится, я поднялась в свою спальню.
Глава 23
Долго наслаждаться одиночеством мне не дали. В дверь постучали, и лорд О’Шейли показался на пороге. В руках он держал два объемных свертка.
– Вот ваши вещи, изъятые при обыске. – Он протянул мне один из них. – Привезли из полицейского управления.
– С-спасибо. – При мысли о том, сколько же людей за последнее время рылись в моем грязном белье, меня передернуло. Дориан заметил это и с усмешкой протянул второй, не менее объемный:
– Так и думал, что это понадобится.
– Что это? – Я не торопилась принимать сверток.
– Скажем так, частичная компенсация за грубость дознавателя и неудобства…
– Компенсация? – Я заметила на лентах, обвязывающих бумагу, имя известного модельера.
– Да, полицейское управление приносит вам свои извинения и в качестве частичной компенсации оплатило эти вещи, понимая, что вам неприятно будет носить то, что видела половина полицейских Нимруда.
– Ну знаете ли! – От подобной наглости я задохнулась. Мало того что этот лощеный блондин покупал мне наряды, так он еще использовал для этого казенные деньги, причем деньги конкурирующего ведомства.
– Знаю. – Он улыбнулся. – От меня бы вы такой подарок точно не приняли, а судя по вашему лицу, теми вещами, которые побывали в руках полиции, вы явно будете брезговать. А оставлять вам одно-единственное платье было бы жестокостью.
– Поэтому вы решили ославить меня на всю столицу? – язвительно поинтересовалась я. – Как вы думаете, как быстро в полицейском управлении разлетится весть, что вы распорядились купить мне платье и белье? Да к вечеру весь город будет знать не только фасон, но и размер!
