Женщина смотрела на Мишель, даже не пытаясь скрыть свою неприязнь. Именно эти взгляды заставили Мишель задать вопрос:
- А вы кто?
- Илзе, - коротко ответила женщина и посмотрела торжествующе.
Это имя должно было ей что-то сказать? Мишель кивнула, давая понять, что приняла ответ к сведению, и продолжила:
- Очень приятно. Но вы ведь здесь не живете?
Илзе заметно напряглась. Мишель смотрела на нее вопросительно, ожидая ответа.
- Нет, - ответила Илзе и замолчала.
В этом ее молчании Мишель послышалось продолжение – пока нет, но…
- Вы не угостите меня кофе, Илзе? Я только что с самолета, - и Мишель вежливо улыбнулась.
Она уже прикинула, что вполне может задержаться на пару дней, нужно только предупредить главного (тут она поморщилась, представив, как он отреагирует) и снять номер в отеле.
По лицу Илзе было хорошо видно, как ей хочется отказать Мишель в кофе и выпроводить ее из дома. Но она сама же сказала, что тут не живет, а значит, как ни крути, не ей и командовать в чужом доме.
- Проходите, - буркнула Илзе, махнув рукой в сторону кухни.
Мишель сняла куртку и обувь, нарочно надела тапочки Михаэля и пошла на кухню.
В полной тишине Илзе быстро сварила кофе и поставила чашку перед Мишель.
- Вы зачем приехали? – спросила прямо.
Мишель посмотрела на нее.
Молодая, не больше двадцати пяти. Светлые, почти белые волосы, брови и ресницы, льдистые глаза и неожиданно красные губы. Женщина была похожа на снежную статую. Красивая, что уж скрывать. И кажется, она Михаэлю не чужая, вон как шустро ориентируется у него на кухне.
Но Мишель не собиралась сдаваться.
- Я приехала к Михаэлю, - ответила спокойно.
- Зачем? – упрямо повторила Илзе.
Она действительно такая бесцеремонная? Или плохо знает русский язык?
- Не думаю, что это качается вас, - прямо ответила Мишель.
Илзе хмыкнула. Бросила еще один недовольный взгляд на Мишель.
- Михаэль на вас поспорил, - заявила презрительно.
В ответ Мишель лишь вежливо приподняла брови.
- Да?
- Да! – кивнула Илзе.
- Прямо таки на меня?
- Нет. Не совсем.
- И в чем же заключался спор? – спросила Мишель, смутно припоминая, что Михаэль упоминал о чем-то таком.
Хотя она уже и догадывалась, что услышит. Новогодняя ночь, костюм трубочиста. Дальше просчитать было несложно. Хотя, возможны варианты.
- Он поспорил с другом, что сможет познакомиться с женщиной, - ответила Илзе.
- Не думаю, что Михаэль испытывает сложности при знакомствах с женщинами, - безмятежно ответила Мишель.
- Он специально переоделся трубочистом, - сказала Илзе.
- Ему пошел этот костюм, - продолжила вежливо улыбаться Мишель.
Нет, она не будет ничего выяснять у этой непонятной женщины. Вот увидится с Михаэлем и устроит ему… Выволочку. Спорщик нашелся, тоже мне.
- Он выиграл спор, - заявила Илзе и победно посмотрела на Мишель.
- Я очень за него рада. Можно еще кофе?
Илзе налила еще чашку кофе. Потом подумала, полезла в холодильник и поставила на стол перед Мишель сырную нарезку.
- А вы здесь цветы поливаете? – спросила Мишель, отпивая горячий кофе. – Или зашли смахнуть мыль?
От ее вопросов молодая женщина резко дернулась и ответила гневно:
- Я ему!....
- Кто? – вкрадчиво поинтересовалась Мишель.
- Вы его бросили, - неожиданно выдала Илзе.
- А вы хотели подобрать? – спросила Мишель. – Но, кажется, у вас не получилось.
Весь этот разговор был совсем не в ее стиле. Мишель никогда не была стервой и терпеть не могла выяснять отношения.
Но здесь и сейчас ей вдруг стало важно не просто выяснить все, а еще и застолбить это место за собой.
Илзе явно растерялась от ее ироничного тона. Немного смущенно оглядела кухню, набрала побольше воздуха в легкие и выдала:
- У вас есть муж! Михаэля вы бросили! А я… я его невеста! И мы поженимся весной!
Что-то оборвалось внутри. Очень хотелось крикнуть, как Станиславский: не верю! Но не получалось. Илзе здесь, в отсутствие хозяина квартиры. Что ей здесь делать? На счет цветов и пыли Мишель подшутила, очень ей хотелось подколоть собеседницу. Не было в доме Михаэля цветов. Значит, пришла за чем-то другим. Ключ у нее явно есть. Да и тапки, украшавшие ноги Илзе, просто кричали о том, что она здесь частая гостья.
- Уже весна, - произнесла Мишель.
- В мае, - поправилась Илзе. – Мы поженимся в мае. Когда будет тепло и зацветут сады.
«Как романтично», - мелькнуло в голове.
- Зря вы приехали, - продолжила Илзе.
Видя, что ей удалось смутить Мишель, она заметно приободрилась.
- Он не хочет вас видеть.
- Пусть скажет мне об этом сам, - возразила Мишель.
Илзе снова хмыкнула и, ничего не сказав, вышла из кухни.
А Мишель осталась, пытаясь решить, что ей теперь делать.
Уезжать? Или все-таки дождаться Михаэля и попытаться с ним поговорить? Но если Илзе сказала правду, и они действительно собираются пожениться в мае, зачем нужны эти разговоры? О чем им тогда вообще говорить?
Внезапно вспомнилась давнишняя сцена в аэропорту, когда она столкнулась с Павлом и его любовницей. И то чувство неловкости и жгучего стыда, которое затопило ее, Мишель. Она готова пережить это заново?
- Вот, - прерывая ее внутренний диалог, сказала Илзе и бросила под ноги знакомую сумку. – Вашим вещам не место в моем доме.
«Пока еще не в твоем», - мысленно возразила Мишель и посмотрела на сумку.
Ее. Та самая, которую, уезжая в спешке к Павлу, она оставила здесь.
- Забирайте и уходите, - раздалось над ухом.
У Мишель случилось какое-то раздвоение личности. Одна ее часть готова была подчиниться требованию невесты Михаэля. Другая, сомневающаяся в том, что Илзе сказала ей правду, шептала, что нужно остаться и выяснить все до конца. Потребовать, чтобы женщина позвонила Михаэлю и сообщила ему о приезде Мишель. Переговорить с ним самой.
Внезапно потом ее мысленных рассуждений прервал телефонный звонок. Звонили Илзе. Женщина посмотрела на телефон и вышла.
Мишель слышала, как она сказала несколько фраз на эстонском.
- Мне надо уходить, - вернувшись на кухню, сказала Илзе. – Вам пора.
- Да, пожалуй, - согласилась Мишель, подхватывая свою сумку.
