У Эсси слегка кружилась голова, и ее подташнивало. Она постоянно сглатывала, но старалась казаться невозмутимой. Это кольцо предназначалось для выгодной сделки. Лично для нее оно ничего не значило. И все же она была очарована его росписью. Блеском бриллианта. Но она больше не позволила себе надеть его. Ни разу.
— Я так понимаю, вы хотите его продать?
Эсси кивнула, не решаясь заговорить.
— Оно оттуда же, что и прежние вещицы?
— Я… Этого я не знаю.
Сказав эти слова, Эсси осознала, что кольцо никогда не предназначалось для нее. Это изысканное кольцо создавалось для рук другой женщины. Эдвард не выбирал его для нее, вкладывая в него свою любовь. За ним не стояло его заботы о ней. Он просто достал его из комка грязи и пустил в дело. И с ее стороны было бы глупо наделять кольцо какой-нибудь другой ценностью, кроме как материальной.
Нащупав в кармане конверт с билетом на пароход, Эсси посмотрела на Герти — теперь она точно знала, что ей следует делать. Сегодня же вечером они обе покинут Лондон.
Мистер Лоуренс положил кольцо на стол, затем встал и вышел из комнаты через маленькую дверь, проходящую прямо через стеллаж, что тянулся вдоль всей стены. Было слышно, как он ходит в соседней ком- нате.
Герти заинтересовалась новыми вещами, появившимися на полках стеллажа, она подошла ближе, удивленно вскинув брови. Кожаная сандалия, видавший виды бронзовый кинжал и несколько ваз из граненого хрусталя.
Когда ювелир вернулся, у него в руках был пухлый конверт кремового цвета. Кольцо и пуговица по-прежнему мерцали на его столе.
— Вот моя плата. Полагаю, вы сочтете цену справедливой.
Герти чуть не ахнула, увидев сумму, написанную на конверте, а руки Эсси невольно потянулись к животу. Мистер Лоуренс лишь слегка прищурился, но ничего не сказал.
— Спасибо, сэр, — почти в унисон пробормотали девушки, когда ювелир передал Эсси конверт.
Перед тем как спрятать конверт в карман, Эсси успела ощутить поразительную его гладкость. Ей было неловко пересчитывать деньги при нем, она это сделала, как только оказалась на улице.
— Ну, похоже, на этом наши дела закончены, леди, — ласково сказал мистер Лоуренс. — Спасибо, что обратились именно ко мне. Надеюсь, вы посоветуете поступать так же и своим друзьям, если они найдут еще что-нибудь интересное, — он постучал пальцем себя по носу и подмигнул.
Эсси кивнула.
— Прощайте, мистер Лоуренс. Спасибо вам.
Должно быть, антиквар уловил в интонации Эсси нечто такое, что не сулило продолжения их сотрудничества. Поэтому он несколько дольше положенного задержал ее руку в своей, вглядываясь в глаза девушки. Затем мистер Лоуренс скользнул взглядом с раскрасневшихся щек Эсси на набухшую грудь и дальше на располневшую талию. По лицу антиквара промелькнула догадка, но она не вызвала ни малейшей жалости. Теперь он все знал. И все понял.
Отпустив руку Эсси, мистер Лоуренс отступил к столу, взял пуговицу и протянул Герти.
— Вы не сможете носить ее в накрахмаленном жабо, как королева Елизавета и ее супруг, или украсить ей свое бальное платье, но я надеюсь, она принесет вам удачу. Ведь каждый художник нуждается в талисмане, не правда ли?
— Сэр! Мистер Лоуренс, мы не можем это взять… — запротестовала Эсси, бросаясь к сестре.
— Ерунда! — отмахнулся ювелир. — Довольно и того, что принесли мне ваши ребята в куске глины.
Герти взяла пуговицу из рук мистера Лоуренса и подняла к свету — камни заиграли всеми цветами радуги.
— Спасибо, мистер Лоуренс, — прошептала Герти, завороженная волшебным зрелищем.
Слезы наполнили глаза Эсси, и ком подступил к горлу. Она была не в силах что-либо сказать, боялась, что если заговорит, то уже не сможет сдержать этот поток благодарностей, горя и страха, что переполняли ее.
— Я… мы… не можем… — так и не сумев закончить предложения, она лишь покачала головой.
— Пуговица твоя, — заверил антиквар Герти. — Я настаиваю. Моя мама как-то сказала мне, что у каждой девушки должно быть что-то зашито в подоле юбки на черный день.
— Спасибо, сэр, — поблагодарила Герти.
— Прощайте, мистер Лоуренс, — повторила Эсси и потянула сестру к выходу.
Оказавшись на улице, Эсси повела сестру к ближайшей станции метро. Если план Эсси сработает, то уже сегодня вечером они уедут из Лондона.
Великий пожар
Чипсайд, Лондон, сентябрь 1666 г.
Снаружи продолжал бушевать огонь, который вот уже несколько дней пожирал Лондон, но в подвале, куда спустилась Аврелия, воздух был прохладный и влажный. Она начала копать. Она обещала отцу, что позаботится о маме и маленьком братике, но для этого ей нужны были папины ценности.
Порывом ветра захлопнуло дверь подвала, заточив девушку в кромешной темноте. И все же она продолжала копать.
Она не знала, что их дом уже тоже начал гореть, а когда поняла, то было уже слишком поздно. Потолок подвала рухнул, и девушку придавило охваченной пламенем балкой. Под тяжестью балки громко хрустнул позвоночник Аврелии, и она уже ничего не чувствовала, наблюдая, как красные и синие языки пламени кружатся в танце вдоль деревянного бруса, подступая к ее юбке. Этот танец огня напомнил ей о жизни, таящейся в сокровищах, зарытых в земляном полу подвала.
Она стремилась сдержать свое обещание позаботиться о маме и Сэмюэле, чтобы папа мог гордиться ею.
Уже горели ее чулки, и спертый воздух стал терпким и горьким. Пламя перекинулось на юбки, и девушка закричала от неспособности что-либо изменить — покалеченная и придавленная балкой. Вскоре у нее сжалось горло, она уже не могла глотать. Дыхание стало прерываться, так как легкие наполнились дымом. Девушка уронила голову и закрыла глаза. Нарастающий жар обволакивал ее тело.
Аврелия представляла себе лица тех, кого любила.
Мама.
Сэмюэль.
Дэвид.
Джордж.
Джейкоб.
Папа…
Она молила Бога, чтобы он забрал ее к отцу и братьям до того, как пламя испепелит ее лицо. Иначе как они узнают ее?
Аврелия вспомнила улыбку матери, малыша Сэмюэля, сжимающего ее палец в своем пухлом кулачке… первый сладостный поцелуй Джейкоба, на вкус напоминающий сливы. Последним видением, перед тем как ее сознание поглотила тьма, был образ прекрасного черно-белого кольца, которое сделал отец для ее помолвки.
Его шедевр.
Глава 28
Кейт
Бостон, наши дни
Кейт подключила к ноутбуку дополнительный монитор. Она слегка нервничала, потому что все еще не закончила статью для Джейн. Сроки поджимали, а она ни на йоту не приблизилась к пониманию, кто закопал драгоценности на Чипсайде и почему.
