Глава 20
Суббота, 13 апреля. Экспедиция снаряжена
Разбудило его ощущение, что кто-то прошел в ногах его кровати, потом на стол поставили что-то тяжелое. Стукнули ставни. Он приподнял голову. В сером рассветном сумраке перед ним стояла служаночка, с которой он разговаривал ночью.
— Что тебе, дитя?
— Преподобный отец, — она сделала книксен, не глядя на него, — капитан велел сказать, что уже семь часов и внизу накрыт завтрак.
Не говоря больше ни слова, она удалилась, оставив на столе полотенце, кусок черного мыла и кувшин с горячей водой, от которой шел пар — даже стекло запотело. Фэйрфакс некоторое время смотрел на них, потом упал обратно на подушку. Всю его ночную браваду как рукой сняло. Тем не менее он собрался с мужеством и, усилием воли отбросив одеяло, опустился на колени рядом с постелью. Отец небесный, услышь мою молитву и прости мне мои грехи, ибо я тяжко согрешил в Твоих глазах… Знакомые слова сами всплывали в памяти, но теперь они казались мертворожденными и пустыми, и он поспешил закончить. Прошу Тебя, днесь дай мне сил, чтобы мог я послужить Тебе для вящей славы Твоей. Во имя Господа нашего, Иисуса Христа. Аминь.
По-прежнему обнаженный, он подошел к столу и перелил воду в таз. Потом взял мыло, намочил его и принялся намыливаться. Под скользкими пальцами ребра и мышцы, бока и чресла с их выпуклостями и твердыми плоскостями казались чужими и незнакомыми. В семинарии будущих священников приучали не обращать внимания на свое тело, чтобы не появлялось непристойных мыслей. Теперь же он обнаружил, что неожиданно для самого себя впервые в жизни сознательно исследует эту неизведанную территорию, и на него нахлынули воспоминания о прошлой ночи. Желание вновь увидеть Сару было сродни физической боли, и в то же время одна мысль о том, чтобы оказаться в ее обществе, вынужденно делая вид, что между ними ничего не произошло, приводила его в ужас. Он сложил ладони ковшиком, зачерпнул из таза воды и ополоснулся, потом потянулся за полотенцем. Еще через несколько минут, высохший и полностью одетый, он вышел в коридор и спустился на первый этаж.
В комнате, где они ужинали накануне, снова горел камин и был накрыт стол. Над ним, спиной к нему, склонилась какая-то женщина. При мысли о том, что это может быть Сара и им удастся хотя бы мгновение побыть наедине, сердце едва не выскочило из груди. Но женщина обернулась, и он увидел, что это всего лишь Марта Хэнкок. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы скрыть разочарование.
— Доброе утро, преподобный отец.
Ее грубое, рубленое лицо было холодным и неприветливым.
— Доброе утро, мисс Хэнкок.
— Полагаю, вы хорошо провели ночь?
Саркастические нотки в ее голосе мгновенно заставили его насторожиться.
— Прекрасно выспался, благодарю вас. Надеюсь, вы тоже хорошо спали.
— Нет, сэр, отнюдь.
— Я весьма огорчен.
— Я глаз не сомкнула из-за всех этих хождений по коридору. В жизни ничего подобного не слышала. Пришлось даже не раз выходить из комнаты… — Выражение ее лица оставалось каменным, но в ее тусклых карих глазах что-то мелькнуло — торжество? злорадство? презрение? — и Фэйрфакс почувствовал, как во рту у него пересохло. Она с убийственной вежливостью продолжила: — Вы, должно быть, очень утомились и проголодались, преподобный отец. Не желаете ли позавтракать?
— Нет, спасибо. Мне нужно найти капитана Хэнкока. Не будете ли вы так добры сказать мне, где его можно отыскать?
Сердце Фэйрфакса гулко бухало, в ушах грохотала кровь.
— Ищите его сами.
Марта повернулась к нему спиной и продолжила расставлять тарелки. Фигура у нее была в точности такой же, как у брата, только в женском варианте. Фэйрфакс поглядел на ее квадратные плечи, на широкую талию:
— Боюсь, вы вообразили себе нечто неподобающее…
Марта Хэнкок даже не снизошла до того, чтобы обернуться.
— А еще священник! — презрительно фыркнула она. — Передайте ее светлости, чтобы до наступления ночи эта помолвка была расторгнута, не то я расскажу Джону, что своими глазами видела, как она входила в вашу спальню. Передайте ей, что я не позволю выжить меня из моего собственного дома какой-то потаскухе.
— Нет, мадам, она не такая. — Казалось бессмысленным отрицать то, чему она явно была свидетельницей, не говоря уже о том, чтобы оправдываться. Да и лгать тоже не хотелось. Сказать было нечего. — Она не такая, — повторил он и вышел из комнаты.
Едва оказавшись за порогом, Фэйрфакс бросился к лестнице, преодолел ее, перескакивая через несколько ступенек разом, направился по коридору к комнате Сары и негромко постучался. Ответа не последовало. Он осторожно приоткрыл дверь:
— Сара?
Но ее нигде не было. Ставни были открыты. Позаимствованная у Марты ночная сорочка, аккуратно сложенная, лежала на пустой постели.
Когда он шел обратно по коридору, то встретил Куика, только что вставшего. Сквозь открытую дверь комнаты доносился кашель Шедуэлла.
— Доброе утро, преподобный отец.
— Доброе утро, мистер Куик. — Он попытался изобразить жизнерадостность. — Как чувствует себя доктор Шедуэлл?
— Неважно, сэр, совсем неважно. С него всю ночь лил пот. — Бледность лица Куика подчеркивали темные круги под глазами. Волосы его были всклокочены. Похоже, он толком не спал. — Я хотел принести ему еды. Ему необходимо поесть, прежде чем вставать, чтобы набраться сил.
— Если ему хуже, наверное, стоит провести день в постели?
— Вне всякого сомнения, сэр. Я уж как только ни старался его убедить. Но он заявляет, что лучше умрет там, на склоне, чем в чужой постели.
Когда они вдвоем спускались по лестнице, Фэйрфакс небрежно тоном произнес:
— Я хотел поздороваться с леди Дарстон, постучал в ее дверь, но, судя по всему, она уже ушла. Такое возможно?
— Теперь, когда вы об этом упомянули, мне кажется, что я слышал, как она проходила мимо нашей двери еще до рассвета. — На нижней ступеньке он положил ладонь Фэйрфаксу на руку. — У вас нет никакой возможности прекратить эту затею? Мы так мирно и прекрасно жили в нашем домике в Уилтоне. Я уже надеялся, что все опасности позади. Но потом пришло письмо от Лэйси — и посмотрите, в каком положении мы оказались.
В голосе Куика звучало неподдельное отчаяние. Фэйрфакс похлопал его по руке:
— Я не мог бы остановить это, даже если бы захотел. Капитан Хэнкок твердо вознамерился идти до конца. Но, пожалуй, лично вам необязательно во всем этом участвовать, мистер Куик. Вы ведь можете отказаться. Уверен, доктор Шедуэлл не захочет подвергать вас опасности.
— Он несколько раз предлагал мне это. Но я был его секретарем и компаньоном с шестнадцати лет. Он спас меня, когда я оказался в бедственном положении. Он дал мне образование и показал весь мир. Как я могу сейчас его бросить?
