Мы проговорили до самого полудня, едва-едва не опаздывая на бал. Драйян и без того видел по зеркалу, что происходило в империи. С каждым днем сидеть в академии ему было все сложнее. Все сложнее было держаться вдали от проблем. Его неуемное чувство справедливости не давало ему закрыть глаза и отвернуться, а потому Элен стоило надавить на него лишь чуть-чуть.
Из зала заседаний мы выходили как с хорошими новостями, так и с плохими. Я оказался прав в том, что драконам наскучило каждый раз возвращаться в Шагдарах и они полетели дальше. Судя по всему, у нас оставался только день или два до того момента, пока они заявятся на наши земли. Их не останавливала магия, их невозможно было убить, даже хоть немного навредить, а единственное оружие, которое могло бы избавить нас от них, еще не прошло и десяти процентов обучения. Да и уже сейчас я знал, что никогда не поставлю Адель под удар, даже будь она хоть трижды оружием. Для меня ее обучение было поводом. Только поводом, чтобы задержать ее подле себя подольше. Чтобы открыться ей и открыть прекрасный цветок любви в ее сердце.
Вторая новость была великолепной. Просто ошеломительно одуряющей! Драйян согласился переложить на свои плечи тяжкое бремя и возглавить империю. Со скрипом зубов, со сжатыми кулаками, но он согласился, понимая, что не может оставить родителей и людей, не может отказаться от дела, в которое было столько вложено. Оставалось надеяться, что Аврора просто закатит ему скандал, а не порвет на маленьких и очень грустных Драйянов.
Эта новость была хорошей для меня, но не для него. Я рос гвардейцем, оборванцем, отрепьем и никогда не видел себя королем даже в самых кошмарных снах. Если Драйян возглавит империю, я самолично передам ему ключи от Реверонга, потому что уверен на сто процентов, что он никогда не разрушит маленькое, но очень гордое королевство. Никогда не поставит на колени детей и стариков. Если Реверонг войдет в империю, я смогу освободить свои плечи от тяжкого груза, я смогу подарить Аделине ту жизнь, которую она так страстно желает. Спокойную и размеренную.
— Ты улыбаешься слишком явно, — пробурчал Драйян, запрыгивая в седло.
— Я не могу не улыбаться при мысли о том, что сейчас увижу Адель. Меня распирает от любопытства. Как думаешь, какой стороной она наденет платье? — решил я отвлечь друга, пока для меня разыскивали и переносили сводных братьев Аделины.
И если против одного ее брата я ничего не имел, то со вторым собирался провести не слишком приятную для него беседу. Был рад, что Драйян со мной, потому что один на один я навряд ли сдержусь. А так у меня есть тот, кто не даст мне убить эту мразь.
Это был мой дар ее родителям за то, что я буквально ворую у них дочь. Даже если она откажет, даже если на нее не подействует ни одно мое слово, я все равно ее украду, потому что, возможно, нам остался только этот день. И я хотел провести его с ней. Хотел окружить ее любовью и заботой, а еще… Именно сегодня я желал сделать ее своей женой, чтобы у нее и у ее дочери в случае чего осталось мое имя рода, мои земли и те накопленные богатства, которые мне не нужны ни на том, ни на этом свете. — Лишь бы она не на тебя его напялила. И как говорить обо всем Авроре? — тяжело вздохнул Драйян, с досадой качая головой.
— Она тебя поймет, брат, будь покоен. Поймет и поддержит.
В Реверонг мы вернулись прямо к балу. Оставалось всего несколько минут на то, чтобы переодеться и хоть как-то привести себя в порядок. В зал я спешил как никогда. Не врал насчет любопытства, но Адель, как и всегда, сделала все наоборот — то есть мне назло. Мне нравилась эта игра, нравилось покорять эту крепость каждый день вновь и вновь. Нравилось заслуживать ее доверие, нравилась ее улыбка, ее глаза цвета спелой вишни. Я любил ее всю и смог понять это только тогда, когда вновь увидел девушку в Реверонге. Та самая нить, что связывала нас, всколыхнулась, едва она вошла во дворец, а я не мог поверить в то, что она жива.
Знал, что это она. Знал, но не хотел признавать. Ни тогда на берегу Реверонга, когда связь возобновилась спустя столько лет. Ни тогда, когда мы вновь встретились в Шагдарахе. Я не хотел признавать, отрицал чувства, подаренные Тьмой, а когда узнал о ее смерти, все внутри просто оборвалось. Не верить доносчикам не было причин, но я был безумно рад, когда выяснилось, что они ошиблись. Чувствовать свою вторую половинку — это лучшее, что могла придумать Тьма.
С каждым днем эта связь укреплялась, и уже сегодня я мог сказать на расстоянии, где именно находится Адель. Что делает, что чувствует. Не понимал, как раньше жил без этой связи. Не понимал, как это — быть без нее теперь. Это все равно что остаться без рук или ног, без самого себя, без своей сути.
Беседовать с королевской четой пришлось в срочном порядке. И король, и королева заметно выдохнули, едва узнали о том, что Драйян вскоре займет императорский трон, а Реверонг, возможно, вступит в империю. Однако вторая новость привела их в ошеломление — мы не ждали драконов так рано, но придется воевать, придется отстаивать свои земли от тех, кто не принадлежит этому миру.
Весть о моей скоропалительной свадьбе они восприняли спокойно, как и о том, что им самим придется объявлять окончание отбора и сообщать, что кронпринц уже влюбился и не мыслит себя без своего сердца. Я же в очередной раз бессовестно свалил все на Драйяна и Аврору. Друг должен был создать и проконтролировать мою иллюзию на балу, а Аврора уладить вопрос с истериками и подарками. Я любил своих друзей, и они платили мне тем же. Ну и ответной руганью, конечно.
Волновался как мальчишка. Нервничал, несмотря на то, что был на сто процентов уверен, что без победы не уйду. Надо будет — закину на плечо и увезу, потому что без нее уже не мог. Да и не хотел. В конце концов, она язвила и огрызалась куда смешнее Драйяна и Авроры. Знал, что откажет. Знал, что не оставлю ей выбора. Знал…
Да только никак не ожидал, что она улизнет от меня не через забор, а в обморок. По сравнению с ее плохим самочувствием драконы показались мне не такой уж страшной угрозой. Наверное, это и есть настоящая любовь, когда кто-то один становится для тебя дороже целого королевства. Да что там! Даже дороже целого мира. Это было эгоистично, неправильно, ненормально для будущего правителя, но я и не собирался им становиться. Я хотел быть счастливым человеком, пусть даже только сегодня.
Глава 17:
И сердце отвечает «да»
АДЕЛИНА
Приходить в себя не хотелось. Точнее, я давно уже пришла в себя, но открыть глаза и увидеть этого мерзавца — значит проиграть самой себе. Вот и лежала на кровати да сопела недовольно, потому что уж очень сильно у меня чесался кончик носа, но выдавать себя было нельзя.
— Все хорошо? Можно переносить ее во дворец? — встревоженно поинтересовался Ранисах у придворного целителя, которого несколько минут назад вытащил прямо с бала.
— Все хорошо. Я бы сказал, что это от переизбытка чувств. Знаете, у дам в положении такое часто бывает. Да и не в положении. В любом случае Ее Светлость уже пришла в себя и прекрасно нас слышит.
