Не задумавшись, что делаю, я воткнула ногти в сферу, едва до неё дотянулась. Но легко просто она не поддалась. С коконом получилось проще, Ксанир всё сделал сам, сферу же пришлось буквально разрывать, как какой-то недоспелый фрукт. Я похожим образом однажды чистила нечто, называемое, судя по ценнику из магазина, помело.
Когда, наконец, вырвался на свободу, Дух принялся носиться отовсюду, беспокойным чернильным пятном мельтеша вокруг склонившегося над Императором ангела, иногда делая резкие агрессивные выпады в сторону бессознательного Ксанира.
— Прошу, Идрис, — взмолилась я. Никак не получалось рассмотреть, что же там с пушистиком. — Идрис! Как он?! Не молчи!
Ещё спустя несколько мучительных секунд ангел отсел в сторону, выдохнув.
— Не волнуйся, Тори, всего-то минус одна из девяти его жизней, — проговорил он, протирая лоб рукавом.
— Мр, кому всего-то, а кому целая одна девятая! — возмутился Коть в наших головах. А я облегчённо засмеялась. Повезло, что наш дорогой сварливый питомец - не обычный земной кот, а Император-попаданец. Не у каждой кошки девять жизней, что ни говори.
Всё будет хорошо, мы справились. Духу нового осьминожку пошью, другого цвета, Котя задобрим вкусняшками, чтобы не сильно горевал об утрате, а Ксанир…
— Так! — встрепенулась я, — надо бы этого гада подколодного спеленать! Идрис, справишься? А то у меня перед глазами водная гладь…
— Я бы рад, но как? Стоит ему очнуться, и любые мои путы станут бесполезны, — ангел пожал плечами. Он взял Императора на руки, гладил его между ушей и медленно прохаживался вокруг Ксанира, подозрительно на него поглядывая. Примеривался, но, судя по лицу, ничего толкового в голову не приходило.
Эх, это и правда проблема. Внутреннего дракона вызывать я часто не могу, он одним махом кушает прорву сил. Я бы даже сказала — совершенно все, потому как на расправу со сферкой, удерживавшей Духа, мне пришлось на ходу дособирать из окружающего пространства. Благо, после Ксанира в воздухе оказалось развеяно достаточно фоновой магии.
Хех, а ведь и правда… Ко мне вернулся дракон! Я снова с Вальдерисом! Да, это только небольшая его часть, но плевать! Хоть что-то родное и такое любимое, я же столько о нём горевала... На глазах проступили слёзы. Заметив это, Идрис взволнованно спросил:
— Что болит? Давай, полечу.
— Нет-нет, — отмахнулась я, — они от радости. Со мной вроде бы всё нормально. Надо позаботиться о Ксанире…
— Боги милостивые… — услышали мы вдруг от двери в главный зал тоненький звонкий голосок. Милианна стояла в проходе, прижимая дрожащие руки к груди. За её спиной возвышался напряжённый Милан. Настоящий, на этот раз. Надеюсь, а то на смену зрения сил нет.
Зато хватило на обнимашки. Дриада крепко стиснула в объятиях всех: сначала заслуженную порцию получил безумно гордый своим геройством Коть, затем смущающийся Идрис, а после очередь дошла и до меня. Лианн заодно чуток заправила меня своей чудесной природной магией, хоть я и не просила. Она влилась в мой пустой сосуд, даря блаженство, будто после тяжёлого дня я опустилась в горячую пенную ванну.
Именно в этот момент ко мне пришла гениальная идея.
— А давайте достанем ненадолго Виктора из дупла, — предложила я. — Пока Тамирон не вернётся, пусть Ксанир посидит в мифриловом плену. Что скажете? Это хотя бы обезопасит нас от него — пробиться изнутри точно не сможет.
Подумав немного, остальные моё решение поддержали. У нас тут вообще паразительное единодушие! Узнав, каким образом Ксанир проник в лавку и подобрался ко мне вплотную, Милан чуть волосы на голове рвать не начал. Его успокоили, пообещав, что позволим лично водрузить мага в дупло, причём, кулаками дриад это будет делать или ещё каким способом — пусть решает сам, а мы просто закроем на происходящее глаза. Да, даже в таких заядлых любителях всего живого, как дриады, Ксанир умудрился вызвать деструктивные наклонности…
За открытием дерева я наблюдала, сидя на столешнице возле кассы, Идрис принёс меня туда на руках. Да и вообще все скакали вокруг меня, словно я рожаю. Столько заботы сразу, что прямо не знала, куда деваться. Ангел по пути рассказал ход боя, как его видел он. Дриады пришли в восторг от явления Вальдериса и очень просили познакомить их, когда я снова наберусь достаточно магии. Дракон согласился, я услышала его отклик из глубины своей души даже сейчас. Чуть снова не расплакалась от того, как это приятно…
— Итак, можно начинать,— Милианна стояла возле ствола. — Милан, готов ловить? Тогда приступаю...
Мы затаили дыхание и уставились на дерево. Кора разошлась вертикальной полосой, из которой блеснул мифрил, но почти сразу показалась и ткань одежды Виктора. Волокна древесины выгнулись, выворачивая дупло нарушу, словно вытряхивая вампира прямо в руки Милана.
Но в последний момент Виктор неожиданно очнулся. Он распахнул глаза и ухватился поднятой рукой за ветку, остановив своё падение, быстро обежал взглядом помещение, осмотрев всех присутствующих, и задержался на Лианн. Сначала он нахмурился, но сообразил быстро, на его лице появилось небывалое удивление.
Да-да, за суетой с Ксаниром мы совсем забыли, что Мелиана более не существует…
— Так, всё потом! — скомандовала я, заметив, что Ксанир начал шевелиться. — Пихайте подонка внутрь, да побыстрее! И пойдём чаёк пить...
Глава 48
Сегодня странный день. Помимо самих произошедших событий, настораживает и то, когда они происходили. У меня даже закралась мысль, что за своевременность Котя расплачиваются все остальные. Я к чему? Помимо того, что дриады пришли буквально сразу после того, как бой собственно закончился, так ещё и Тамирон… Этот явился в точности к моменту, когда Идрис разлил по чашкам чай, даже заварничек не успел отставить. Добавили ещё один набор посуды, согнали Милана со стула дракона и принялись держать совет. Начала я с места в карьер:
— Мы тут Ксанира повязали. В дереве Милианны сидит, тебя дожидается.
Уже поднёсший чашечку к губам чешуйчатый замер.
— И это далеко не все интересные новости, Тамирон, — ехидно хмыкнула я. — Но для начала хотелось бы узнать, куда тебя так долго носило...
Он окинул нас взглядом, поставил чашку и, сведя брови, спросил:
— То есть… всё остальное, более интересное, уже обсудили? — и на дриад с Виктором смотрит.
— Они объяснились по пути в кафе, если ты об этом, — я отвела глаза и фыркнула про себя. Впрочем, произошедшее можно назвать объяснением.
Началось всё с того, правда, что Виктор заржал. Да, как самая настоящая лошадь, хотя не понимаю, откуда эта фраза в человеческом лексиконе, как по мне, то из местной фауны с копытами больше всего ржач выделяется у ослов.
Ой, кстати! Ослица! нет, это же надо было! По сравнению с Ксаниром уже почти забытый мною противный Осваль, призрак прошлой жизни, кажется теперь безобидным ягнёнком. Хотя нет… кро-о-оликом, конечно же! Я ведь почему его вспомнила — из-за прозвища. Думаю сейчас и не знаю, какое из них мне нравится больше. Вроде казалось, что кролик — милее и пушистей, а ослица — прямо грубо, но… Что ни говори, а упрямства мне не занимать! Так что сравнение с земным символом этого качества личности можно оскорблением не считать. Хотя Ксанир определённо хотел меня уязвить. Впрочем, первоначально я так и отреагировала, ему удалось. Глупо, Ксанир, глупо, сам напросился, вот к чему это привело.
