Так, а вот и он.
Сидит на раскладном стуле с телескопической удочкой в руках. Одет в дутую зимнюю куртку синего цвета, вязаную шапку с козырьком, выцветшие джинсы. На ногах — утепленные ботинки с торчащим наружу мехом. Рядом ни одного прохожего или рыбака. На добрую сотню шагов.
— Жу фоншэн? — обратился Такеши-сан к рыбаку.
Фэн повернул голову, и его лицо озарилось тенью узнавания.
Между двумя аксакалами развернулся диалог, в котором я не сумел понять ничего. От слова “совсем«. Арина откровенно скучала, но при этом ее взгляд был жестким и сосредоточенным. Девушка изучала локацию, присматривалась к нашему собеседнику, провожала глазами случайных прохожих. В общем, выполняла прямые обязанности телохранителя.
Я пропустил момент, когда диалог на китайском закончился.
Мастер Фэн сверлил глазами мою скромную персону.
Наконец, оружейник вымолвил:
— Мой старый знакомый поведал о том, что ты попал в затруднительное положение.
Фраза была произнесена на чистейшем японском.
— Это правда, мастер Фэн, — я сделал шаг вперед и вежливо поклонился. — Мой клан перестал существовать. Я не состою в Гильдии. И мне очень нужен оружейник вашего уровня.
— Я слышал о Когтях, — мастер Фэн горестно покачал головой. — Жаль, что Тиба не сумели устоять в круговороте зла. Я усматриваю в этом нечто кармическое. Насколько ты платежеспособен, Рю?
Повороты мысли этого человека впечатляют.
— Мне известны ваши расценки, господин Фэн. Я готов оплачивать заказы любой сложности. Надбавки за срочность также предусмотрены.
— Четко и по делу, — рассмеялся оружейник. — Ты мне нравишься, Рю. Подожди несколько минут, пожалуйста. Я должен сложить удочку.
Выпрямился старик неспешно, но довольно бодро. У меня не сложилось ощущения дряхлости. Вэйдун Фэн выглядел максимум на сорок и поддерживал себя в прекрасной физической форме.
Удочка и стул были упакованы в чехлы.
Туда же господин Фэн упрятал опустевшую термокружку, из которой во время нашего разговора отхлебывал что-то горячее и ароматное. С кучей трав и специй, насколько я смог уловить.
А вот пойманной рыбы я так и не увидел.
Главное — процесс.
— Лето у нас приятное, — сказал мастер Фэн, останавливаясь перед воротами своего дома. Обратный путь мы проделали, перебрасываясь малозначащими фразами и рассуждая об уважении к старшим. — Да и зима мягкая. Тебе доводилось бывать на Тибете, мальчик мой?
— Нет, мастер.
— В горах всегда холодно. Тамошним жителям, насколько я слышал, доплачивают в старости, когда они выходят на пенсию.
Оружейник тронул незримый сенсор, и в левой створке ворот прорезалась неприметная калиточка. Прямоугольная секция отъехала в сторону, внутри загорелся свет.
— Добро пожаловать в мою обитель, друзья.
Арину мастер словно бы и не замечал.
До момента открытия калитки.
— Это твой бодигард, сынок?
Молча киваю.
— Я не пускаю к себе людей с церковными артефактами. Пусть подождет снаружи. — Быстрый взгляд в сторону девушки. — Рядом есть приличное кафе.
Арина ждет моего приказа.
— Выполняй, — вздохнул я.
— Я буду неподалеку, — говорит девушка, тщательно маскируя свое недовольство. — Позвони перед выходом.
— Добро.
Калитка затворилась, отрезая пекинскую зиму и моего телохранителя.
Мы сделали несколько шагов, и я понял, что свет исходил не от электрической лампы. Ворота вывели нас с Харадой во внутренний дворик.
А неплохо обустроился мастер-оружейник. Жилище Фэна представляло собой квадрат, отдельные грани которого насчитывали по два этажа. Всюду — ниши крытых террас, панорамные окна, ветвящиеся древесные стволы и хитроумные навесы. Одно дерево «вросло» в люк, прорубленный в плоской крыше, которая служила основой для верхней террасы. Центр дворика был занят бассейном, через который протянулись прямоугольники мраморного «настила». В глаза бросилась плоская галька, устилавшая дно бассейна. Вода магическим образом не замерзла. И никакого снега.
Мастер Фэн сделал приглашающий жест.
Обогнув бассейн, мы переместились в крытую зону, внутри которой приютились ротанговые стулья и журнальный столик с прозрачной сердцевиной.
Секция панорамного окна сдвинулась, впуская нас в обширный вестибюль. Засветились молочно-белым потолочные панели, разгоняя утренний полумрак. Посреди комнаты расположилась чаша каменного очага — вовсе не декоративного, как я изначально подумал. В чаше весело потрескивали дрова, дым тянулся к цилиндру трубы, свешивающейся с потолка. Впрочем, дровяное отопление вполне могло быть иллюзией, сотворенной талантливым дизайнером.
Мы разделись, сняли обувь.
Вещи забрал молчаливый слуга.
— Прошу следовать за мной, — сказал мастер Фэн.
Поднимаемся по спиральной лестнице на второй этаж и упираемся в дверь рабочего кабинета мастера Фэна. Створка втягивается в стену при нашем приближении. Думаю, всё здание напичкано фотоэлементами и артефакторными датчиками.
— Располагайтесь.
Окно кабинета выходило на восток — в полном соответствии с канонами фэн-шуя. Энергия утреннего солнца, как известно, благоприятствует мыслительным процессам. Наборный деревянный пол не скрипит. Кресло и рабочий стол в «позиции контроля» — выставлены таким образом, чтобы хозяин видел дверь и окно одновременно. Столешница выглядит монументально, но без фанатизма. А еще моему взору открылась сенсорная клавиатура, сросшаяся воедино с полированной поверхностью. И никаких экранов. Значит, хозяин предпочитает голографические проекции.
Кресла для гостей разместились у глухой стены, слева от рабочей зоны. Там же — компактный диванчик и журнальный столик. Полностью стеклянный. Стена с дверным проемом была отведена под книжные стеллажи. В отдельных нишах красовались образцы оружия, изготовленного мастером. Пистолеты, ножи всевозможных форм и парочка кастетов с заостренными шипами.
На столе — девственная чистота.
Апофеоз минимализма.
Мы с Такеши устроились на диванчике.
— Что ж, — сказал мастер Фэн, нажимая незаметную кнопку в торцевой части стола. — Пока нам несут чай, уточним парочку моментов. Я готов работать с Когтями на постоянной основе. С заключением контракта, как и подобает деловым людям. При этом должны быть соблюдены два важных условия.
— Я весь внимание.
— Первое, — неспешно произнес Фэн, присаживаясь в кресло рядом с нами. Я оценил этот жест. — Мой род с незапамятных времен живет в Пекине. Я люблю этот город и этот хутун. Здесь мои корни, мой Источник, моя мастерская и моё сердце.
