— Ты и так не угадаешь, между прочим. И "упорхнуть" в свою задрипанную деревню ей не помешает никто. Мы оба прекрасно это знаем.
— Ты можешь помешать! Ты, Игорь. Или она обрадуется, что ты до сих пор рядом, или возьмет и затоскует. А там — поминай, как звали! И даже если решит уехать, лучше, чтобы с благодарностью умотала, а не с желанием отомстить и насолить. Это ты понимаешь?
Игорь слабо верил, что Женя когда-нибудь отплатит ему неблагодарностью. Все-таки, подлости в ней никогда не было. Но. Женская душа — та еще пакость. Никогда не угадаешь, что из нее может выползти, если обидишь или расстроишь…
После долгих раздумий решил, что провести пару дней дома точно не помешает. Да и от него не убудет, в конце концов…
По поводу подарка заморочился не сильно. Возраст еще не тот у девочки, чтобы слишком капризничать. Да и времени на это не было — выбирать и придумывать. Отправил Сашку в ювелирный, дал денег, чтобы тот приобрел что-нибудь поприличнее. И без особенного понта, что важно. Ни к чему ей светить дорогими украшениями среди нищих студентов. Не дай бог, на проблемы еще нарвется. Сашка понятливый и опытный оказался. Купил цепочку с кулоном-звездочкой. Без всяких излишеств. Засунули в коробочку, бантиком повязали. Что может быть лучше первого золота на совершеннолетие? Автомобиль? Не в этом случае.
Игорь чуть не забыл про дату. Хорошо, Светка напомнила накануне. Да только, поздно уже было выдвигаться в сторону дома: дорога длинная, метель, гололед. И замотался в тот день, хуже собаки. Потому и выехал только утром. Решил не звонить заранее — пусть будет сюрприз.
Сюрприз удался. Правда, немного иной, чем он загадывал.
Первое: Жени дома не оказалось. В половину двенадцатого ночи.
Второе: Света не знала, где девчонка находится.
Третье: телефон не отвечал. Гудки были. Никто не сбрасывал. Игорь со Светланой даже нашли, откуда эти гудки доносятся. Из Женькиной комнаты играла мелодия. Негромкая, но внятная. А вот Жени рядом не было.
Сюрприз. Да такой, что все прежние выходки детской шалостью показались!
Глава 17
"День Рожденья — грустный праздник." Каждый год повторялось одно и то же. Было смешно и печально, когда на ум приходила эта старая песенка. Но она приходила еще за пару недель до даты, а потом звенела в мозгу, все громче и громче. Заканчивалось все одинаково: Жене хотела рыдать от обиды — в далеком детстве, мечтала побыстрее проскочить этот день и забыть — когда стала немного постарше.
Праздник еще никогда не удавался. Сначала про него забывали родители. Мама, правда, поздравляла скромно и грустно, каждый раз обещала, что подарок скоро купит. Потом подарком называли первую обновку, которую пришло время приобретать — ботинки, шарфик, да хоть носовой платок. Главное, что купили для Жени. Ну, и пусть, что через несколько месяцев после даты… Отец вообще забывал о нем. Однажды Женя попробовала намекнуть. В ответ услышала, что он помнить всякую ерунду не обязан.
И она бы готова была принять такую ситуацию: пусть будет, как есть, не так и страшно, подумаешь, не сделали подарок… Но ведь ей обещали его! Каждый раз маячил перед глазами образ праздника — с гостями, с тортом, с кучей сюрпризов и поздравлений! Но, всегда одинаково, не получалось у родителей. Девочка потом уже поняла, что они просто ничего не хотели делать. Смирилась. Но День Рождения свой не любила.
В интернате, в общем-то, и надеяться было не на что. Не те люди, не те отношения. Выжить бы, какие уж праздники? Там она радовалась каждому дню, который одолела без происшествий.
В доме Суворова все было иначе. Света будила ее пораньше, звала за стол, где уже стоял торт со свечками. От души поздравляла, кажется, искренне. И подарки были. Милые, приятные, всегда полезные. Правда, Женя ими так дорожила, что страшно было трогать лишний раз. В первые именины Света подарила ей новенький мобильник (до этого Жене был выделен чей-то старый, ненужный, но вполне рабочий). Они вместе его включили, проверили все программы, наставили кучу приложений. Великолепная вещь оказалась! Вечером подарок был аккуратно уложен в коробочку, завернут в красивую бумагу и спрятан на самое дно шкафа, под гору вещей. Это было самое ценное сокровище в жизни девушки. И каждый день таскать его в школу — было сродни святотатству. Света обижалась, увидев, что Женя продолжает пользоваться старой трубкой. Для успокоения ума и сердца, подарок доставался и демонстративно "светился" перед женщиной целых несколько дней. Потом снова прятался. И так — несколько раз, пока Светлана не поняла, что заставлять девчонку бесполезно.
На свои семнадцать лет Женя получила безумно дорогую сумку из крокодиловой кожи. Узнала в Интернете, какие ценники на этот бренд, — чуть в обморок не упала. Правда, сообщить Светлане, что безумие — таскать учебники в том, что стоит целого бюджета среднестатистической семьи, — Женя не рискнула. Обиделась бы, однозначно. И таскать пришлось. Хотя Женя с удовольствием спрятала бы сумку поближе к мобильному.
И она очень радовалась вниманию Светланы. Больше никто в жизни так ее не баловал, и никогда. И стыдно было, что этого вдруг стало недостаточно. Хотелось, чтобы Игорь поздравил. Можно и без подарков. Просто пару слов — утром. И совсем для полного счастья — чтобы он улыбнулся, обнял. Знала, что не случится. Запрещала себе мечтать. И, все равно, мечтала.
Вроде бы, два раза уже Суворов дал ей понять: нет ему никакого дела до Женькиных праздников. Он просто о них не знал, не думал, не вспоминал. Но, дура неугомонная, как еще назвать, надеялась, что хотя бы восемнадцать ее лет Игорь Дмитриевич заметит. Как бы не так!
