Здоровяк это тоже понимал, полагаю, потому ограничился тем, что подошел к столу, на котором стояла бутылка виски, и, налив в пустой бокал, залпом шарахнул вонючий напиток. Ну простите, я не эстет. Я вообще не пью, а виски воняет потными носками. Некоторые виски — очень дорогими, возможно, от Армани, но потные носки есть потные носки. По-моему, здоровяку не понравилось, его красное лицо сморщилось. Добрее он явно не стал, потому что, отставив бокал, сказал:
- Дима, я с тебя шкуру спущу.
Вот зачем ему шкура молодого мажора? На полу перед камином разложит? Будет рассказывать — а это я сам, голыми руками…
Дима, кажется, тоже ярко увидел перспективу, потому что его наконец прорвало:
— Виктор Алексеич, ну вы сами подумайте, где я найду певицу за пару часов? У нас в городе с этим вообще тухло, мы же не столица рок-н-ролла, в конце концов.
— Только рок-н-ролла мне тут и не хватало, — рявкнул здоровяк.
— Девчонка музыкант. Играет на гитаре, у нее своя группа, поет. Не уродина.
Дима на всякий случай на меня покосился, я сделала обиженное лицо, мол, вот как мы заговорили, когда уже заманили птичку в клетку.
— Переоденем, накрасим, все в ажуре будет.
Здоровяк посмотрел на меня, видимо, мысленно переодевая и накрашивая. Ему не понравилось — сие отчетливо читалось на сморщенном лице.
— Знаете что, — высказалась я, — мне этот цирк надоел. Не хотите — не надо. Мне ваши проблемы вообще до фонаря. Так что ищите кого-то другого.
Я развернулась, чтобы уйти, когда услышала голос:
— Подожди.
Замерла. Вот умеют некоторые одним словом, произнесенным негромко, заставить человека застыть. Не только меня — Виктор Алексеич с Димой тоже уставились на мужчину в кресле.
— Подойди, — поманил меня. Вот вроде жест так себе, а я чего-то иду. С опаской, конечно, но иду. Замерла в метре. Мужчина медленно оглядел меня снизу вверх, оценки я не увидела, но дольше всего взгляд задержался на лице.
— Как зовут? — задал вопрос.
— Саша.
Уголок губ снова скривился в улыбке.
— Тезка, значит. Давай начнем сначала, Саша. Петь умеешь?
— Умею.
— А в каком жанре твоя группа?
— Регги.
Снова губы дернулись в улыбке.
— Регги — это хорошо. Но у нас, как ты могла заметить, мероприятие иного плана.
— Да уж не заметишь тут, — хмыкнула я.
— Сможешь спеть что-то другого жанра?
— Ну… наверное. Мне только надо текст, и послушать сами композиции.
— Вот и хорошо. Дима, — мужчина повернулся к парню, — найди тексты и аккорды, все распечатай, композиции подготовь для прослушивания. У тебя пятнадцать минут.
Дима, кивнув, почти в воздухе растворился — так быстро его не стало. Мужчина тоже поднялся, сказав мне:
— Пойдем, — и потопал в сторону двери. Виктор Алексеич рассудительно молчал. Мы шли по коридору, смешная парочка со стороны — мужчина в дорогом костюме и я. Вот так и тянет какую-нибудь гадость сказать.
— Вас Александр зовут? — задала я вопрос.
— Да.
— Александр… — протянула, предлагая продолжить, он посмотрел непонимающе. — Ну отчество у вас есть?
Мужчина вздернул брови. Хотел что-то сказать, но, окинув меня еще раз взглядом, ответил:
— Александр Иванович.
— Хорошо.
Что тут хорошего — я не знала, но надо же было что-то сказать. Чувствую прямо его превосходство над собой и окружающим миром. Франт такой, ну, выхаживает тут, сидит в кресле, пальцем манит и улыбается.
Глава 2
Благо, мы подошли к другой двери, стукнув, Александр заглянул туда.
— О, какие люди, — услышала я женский голос. Тоже мне, нашла, чему радоваться. Мы зашли в комнату, здесь было что-то вроде гримерки, нам навстречу двигала брюнетка лет тридцати в вечернем платье. Похвастать ей было чем, и она начала сразу, пока шла навстречу мужчине. Я закатила глаза, женщина перевела на меня взгляд и притормозила в растерянности.
— Это кто? — посмотрела на Сашу.
— Певица новая.
Дама тоже не утруждала себя в воспитанности, уставилась на меня, как на внеземное явление, хоть сейчас возносись на небо, больше она удивиться все равно не сможет.
— Надо сделать из нее приличного человека, — заметил Александр. Еще один тут терпение мое испытывает.
— А получится? — с сомнением спросила дама.
— Я вообще-то тоже здесь нахожусь, — заметила им. Они переглянулись.
— Постарайся, Оль, — мужчина улыбнулся, ну нормально так, по-человечески, не то что дергал уголками презрительно. Дама, конечно, сразу растаяла и потекла. Во всех смыслах, судя по взгляду.
Александр развернулся, поймал мой хмурый взгляд и, подмигнув, вышел из комнаты. Мы остались с дамой один на один. Оглядели друг друга еще раз сверху вниз, словно прицеливаясь. Дама улыбнулась.
— Как зовут? — спросила меня.
— Саша.
— Я Ольга. Ну давай приступим, времени не так много.
Женщина прошла к длинной вешалке, на которой чего только ни висело. Окинув меня взглядом, стала копаться в одежде.
— А ты… — услышала я. — Ты подруга?..
— Александра Иваныча? — хмыкнула я. Ольга уставилась так, словно я призрак. Ну или за моей спиной призрак, не знаю. Я даже обернулась, но никого там не было. Хотя это, конечно, еще ничего не значит.
— Можешь не отвечать, — улыбнулась Ольга, снова отворачиваясь к платьям. Ну вот, а так хотелось сказать что-нибудь противное. Женщина вытащила платье, которое я тут же отнесла к категории шлюшанских. Глубокое декольте и разрез с одной стороны бедра, уходящий в дальние дали. Из зала, наверное, можно будет разглядеть мои трусы.
— Уверены? — поинтересовалась, не торопясь брать платье. Ольга осмотрела его, потом меня.
— Да тут что ни возьми… — начала она, но замолкла и всучила мне шмотку.
— А где можно переодеться?
— Тут вот за вешалкой, никто тебя не увидит.
Ладно, за вешалкой так за вешалкой, что я, никогда не была в таких ситуациях? Честно сказать, не была, ну да ладно.
Чехол с гитарой я поставила к стене, стянула футболку, одновременно снимая с ног шлепанцы. Последними были штаны.
— Ого, — высказалась Ольга, — кто бы мог подумать, что под этими шмотками такое тело. Девочка, да тебе в модели надо.
— Давайте без комментариев, — заметила я, пытаясь влезть в платье. Узкое какое, зачем женщины это носят? А главное, как? Еще и лифчик пришлось снять, с такими декольте ему места не нашлось.
