— Он твой отец, — ахнула я, даже не думая, стоит ли высказывать вслух свои догадки или лучше сначала послушать, что собственно от меня хотят. Мужчина хмыкнул.
— Сообразительная.
— Но как… Как… — это все, что я смогла сказать, открывала и закрывала рот, глядя на Сашу. Он снова вздохнул.
— Вот так, — высказался наконец. Конечно, хороший ответ, мне стало намного яснее, какого черта тут происходит.
— Твой отец киллер? — последнее слово я прошептала, подавшись к Саше, хотя, безусловно, мужчина меня слышал.
— Разрешите представиться, — влез он в нашу беседу, я перевела на него сомневающийся взгляд. — Иван Андреевич Басманов.
Он мне даже руку протянул, но я с места не сдвинулась, продолжая пялиться на него широко раскрытыми глазами. Мужчину происходящее, кажется, забавляло.
— Не ерничай, — бросил ему Саша. — Расскажи ей правду.
— Какую еще правду? — я уже начинала паниковать, кто знает, что им тут в голову придет вообще?
Иван Андреевич разлил не спеша по чашкам зеленый чай, потом положил ногу на ногу, сделав глоток, вернул чашку на блюдце. Я наблюдала за ним со странным чувством: никогда не видела киллера в домашней обстановке. Милейший человек с виду.
— Саша решил свалить на меня самое приятное, — усмехнулся, почесав подбородок. — Что ж… Да, я действительно убил всех этих людей.
Мне стало казаться, еще чуть-чуть, и мои глаза вылезут из орбит. Ну честно. Разве после таких признаний кто-нибудь, кроме киллера, в живых может остаться? Не буду я пока чай пить. Вдруг все-таки яд. Этот прохвост вполне мог себе противоядие вколоть уже. Я от него всего ожидаю.
— А зачем вы мне об этом говорите? — спросила я, кашлянув.
— Потому что мой сын решил, что ты должна знать всю правду. Был заказ, я его выполнил. Вот и все.
Вот и все, обычные рабочие будни: проверка данных, командировки, выстрел в голову… Я перевела взгляд на Сашу, он явно был недоволен тем, как его отец ведет беседу. Посмотрел на меня.
— Да, — ответил на вопрос в моих глазах, — мой отец действительно киллер. Но это не все. Я тоже киллер.
Я не успела отреагировать, хотя почувствовала, что мне прямо плохеет. Иван, так сказать, Андреевич картинно закатил глаза и выдал:
— Да какой из тебя киллер? Сколько ты человек убил? Трех-четырех?
Так и захотелось спросить: а после скольких звание почетного киллера присуждают? А медали наградные есть?
— Если бы не ты, я бы и этих не убил, — парировал Саша. — Это я молчу про тех, кто погиб, когда я прикрывал тебя.
— Это не в счет, расходный материал.
Очуметь не встать. Я вот прямо остро почувствовала, что вполне могла таким расходным стать там, на лестнице. Конечно, радостно, что Саше это не в счет, но мне что-то как-то не легче. А скорую можно вызвать, интересно? А лучше сразу психушку. Я согласна на нее, лишь бы меня увезли подальше от этого дурдома. Чашечка галопередольчика с долькой лимона, сон в уютной смирительной рубашке. И никаких киллеров!
— Для тебя человеческая жизнь никогда ничего не значила, — бросил в это время Саша. Но было видно, эти слова Ивану Андреевичу как об стенку горох. И вообще, чувствуется, конфликт давний и неразрешенный.
— Это всего лишь профессия, — отрезал мужчина. — И ты мог бы стать идеальным продолжателем дела, если бы Анжелка не воспитала тебя таким нюней.
— Может, тебе стоило хоть иногда объявляться в семье? А не бросать двадцатилетнюю девушку с двумя детьми на руках?
— Это было для ее же блага, ты и сам это знаешь, не надо мне читать мораль. Без меня и у нее, и у вас было гораздо больше шансов выжить.
— Лучше бы ты вообще не появлялся.
Иван Андреевич остался таким ответом недоволен.
— А что я сделал плохого вам с Аней? Ее пристроил, сытую жизнь обеспечил.
— А я десять лет был пособником киллера! Шикарно, пап, вот вообще отличная задумка.
— Только благодаря полученным навыкам ты жив до сих пор. Сложил бы голову из-за очередной бабы… Не на Ямайке, так здесь, опыт показывает: ничему тебя жизнь не учит.
Тааааак, что еще за бабы на Ямайке? Решено, туда мы точно не поедем. Господи, о чем я вообще я думаю?! Куда поедем, с кем?! Бежать надо, куда подальше от этого сумасшедшего семейства!
— Не надо лезть в мою личную жизнь, — отрезал Саша.
— Я тебя вытащил, я!
— И я за это сполна расплатился, убивая неугодных Джафару!
Саша, только сказав, осознал, что, собственно, выдал. Я отшатнулась, глядя расширенными от ужаса глазами. И вспомнила слова Гарика: он бы не стал, его заставили.
Саша опустил голову, тяжело выдыхая.
— Да, умеешь ты впечатление на женщину произвести, — хмыкнул Иван Андреевич. Саша посмотрел на меня, я сидела, не двигаясь, только глазами вращала.
— Хочешь уйти? — задал вопрос. Я мелко закивала. Он поджал губы и кивнул в ответ. — Понимаю. Иди. Так будет лучше.
Я встала, осмотрела еще раз мужчин и на негнущихся ногах пошла к двери. В голове была каша из всего услышанного. Им-то хорошо, они фразы кидают, зная полную картину, а я вот что-то ничего не понимаю. И шокирована, конечно.
Я выползла в полупустой зал, прошла к дверям. За это время на улице пошел мелкий дождь. Я вдохнула полной грудью и потопала вперед. Даже не знала, куда иду, просто надо было что-то делать. Господи, ужас какой!
Обхватила себя за плечи, чувствуя, как капли падают на лицо. Остановилась, подняла голову, закрыв глаза. Я ведь знала, что он такой. Он в день нашего знакомства взорвал людей в машине. И Гарик мне рассказывал правду. Да, убивал, пусть и не по своей воле. Но ведь он не создан для этого, все так сказали, даже его собственный отец.
Рядом взвизгнули тормоза, я вздрогнула, приходя в себя. Хотела быстро пойти вперед, но так и осталась на месте. Это был Саша. Вылез из машины, встал передо мной. А я подумала: вот сейчас он точно не будет от ответа уходить.
— Ты почему так долго не приезжал? Целых десять дней.
Саша вздохнул.
