- Готова. - мрачно ответила девушка.
Сколько ей было лет? Едва ли она старше Хелиры. Такая молодая, еще жить да жить, но вот она берет в руки нож с бумагой и решительно идет в центр комнаты.
Круг призыва не был чем-то сложным. Всего две окружности, одна вписанная в другую, а между ними четыре незамысловатых символа. Когда-то давно Ватарион предупреждал Хель, что четвертый символ - самый важный. Стоит допустить одну лишь ошибку, и ритуал призыва мстительного духа превратится в ритуал пожертвования тела демону. Однако сейчас на бумаге был написан именно измененный символ, отличавшийся от изначального наличием всего одной маленькой черточки.
Рассмотрев рисунок и найдя его простым, девушка опустилась на пол, подобрав под себя юбку, а после бесстрашно провела лезвием ножа по левой ладони. Кровь темной лужицей собралась в горсти, и настало время начертания. Окропив пальцы правой ладони кровью, призывательница очертила вокруг себя две окружности. Они получились хоть и немного кривыми, но на результат это повлиять не должно. Эстар внимательно следил за получающимся рисунком, не замечая, как в руке Сина мелькают тонкие лезвия, то появляясь, то исчезая. Он всегда так делает, когда чувствует переживание. Занятно то, что эта привычка всегда имела отношение только к Хелире, иное не трогало ледяных струн его души.
Закончив с кругами, девушка стала медленно чертить символы, боясь допустить ошибку. Она была внимательна и сосредоточена, поэтому все получалось так, как было нужно. Эстар утвердительно кивал, следя за получившимся кругом, а когда последняя черта была поставлена, он встал напротив призывательницы и стал давать ей последние указания:
- Хорошо, все получилось. Ты справилась. Остался последний шаг - произнести заклинание призыва. Я буду говорить слова, а ты повторяй их за мной. Хорошо?
- Да. Я готова, - сидя в кровавом круге, решительно ответила девушка. Подняв на бывшего демона непреклонный взгляд серых глаз, она выразила полную готовность со всем покончить, и времени на последний вдох ей не требовалось.
Внутренне сжимаясь от напряжения, Эстариот стал произносить слова призыва, а жертва послушно повторяла их бледными губами. Ее рука продолжала кровоточить, пачкая юбку, но это уже не имело значения. Заклинание было не очень длинным, поэтому через минуту, когда прозвучало последнее слово, троица доморощенных демонологов застыла, ожидая начала действия колдовства.
Секунды прозрачной росой скатывались на дно чаши времени, собираясь в безмолвные минуты, однако чары не свершились, словно из мира ушла вдруг вся магия. Горели факелы на стенах, тянуло холодом от пола, а у Эстара начали заметно подрагивать руки. Если бы взгляды были осязаемы, бывший демон уже проткнул бы лоб девушке, но та лишь растерянно моргала, непонимающе хмуря брови. Среди всех присутствующих только Эстар знал, как должен проходить дальше ритуал, и теневой король заметил бледнеющее лицо парня.
- Когда обряд начнет действовать? - нарушил тишину Син, прожигая бывшего демона взглядом.
- Он уже должен был подействовать. - нервно дернул щекой бледный парень. - Я не понимаю. Мы все сделали верно! Это не могло не сработать! Хотя бы кто-то должен был явиться!
Холодные ладони страха пробрались под одежду мужчины, медленно сжимая в своем плену любящее сердце. Тупая боль кольцом обхватывала грудь, но где та грань, когда надежда погибает?
- Может, в заклинании ошиблись? - раздался хриплый голос Ветра, не готового смириться с поражением. Только не в этом деле.
- И заклинание, и печать исполнены правильно... - опустившись на пол, схватился за голову Эстар. - Я думал, что может прийти какой-то другой демон, если Хелира не справилась со своей задачей, но чтобы никто не пришел - такого просто не может быть. Только если...
- Если что?
- Есть лишь одно объяснение, Син. - подняв голову, больным взглядом посмотрел на мужчину парень. - В Преисподней больше нет ни одного высшего демона. Мы... мы ее потеряли. Теперь навсегда. Это... конец.
Летопись
Летопись четырех миров. Несколько часов до гибели третьего мира.
Полторы тысячи лет назад разразилась Первая Священная Война. Ее причинами послужила неспособность колдунов управлять магией внутри себя, что неизменно приводило к безумию. Использование чар нарушало гармонию сил внутри магов, и приводило к явлению, которое позже назвали колдовским Голодом. Под воздействием Голода маги теряли разум и становились агрессивными, нападая даже на тех, кого ранее клялись защищать. В этом не было их вины, они просто не могли понять происходящее.
По итогам Войны те немногие колдуны, которые еще сохранили здравие рассудка, были обращены в бегство, так как Святая инквизиция, основанная правителем королевства Сихейм тех времен, не делала различий между носителями темного дара, решив истребить всех подчистую во благо своего народа. Беглецы силой захватили порт, который ныне принадлежит Адертану, и на кораблях отправились на юг.
Объединенные войска Сихейма, Лаодикеи и Артахана понесли большие потери, когда бросились догонять колдунов, а потому было решено отгородиться от них при помощи божественной силы истинно верующих священного королевства. Вознеся молитву Богу и объединив силу дарованного благословения, инквизиторы смогли создать Завесу. Она возвысилась на всей протяженности Великого океана, разделявшего северное и южное полушарие планеты, надежно защищая мирный народ от порождений темных сил. Зло не могло пересечь Завесу, оказавшись отрезанным от прочего мира за Великим океаном.
Шли года, сменялись поколения, многие знания были утеряны людьми, но Святая инквизиция тщательно сохраняла и переписывала все летописи минувших дней. Те, кому не повезло во время Войны столкнуться с обращенными в безумие колдунами, чаще всего гибли, но были и те, кто смог вырваться из лап смерти и оставить свои записи увиденного для потомков. Эти свидетели утверждали, что колдовской голод превращал магов в жутких чудовищ без единого проблеска разума.
Но было кое-что, о чем те летописцы не могли знать.
Ныне, в то время как в поместье эрцгерцогини смертные пытались понять ошибку своего ритуала, а в императорском дворце готовилось состояться собрание лордов по поводу выбора нового правителя, тревожный взор Великого аса был устремлен на юг. Туда, где сверкающей стеной возвышалась белоснежная Завеса, рассекающая воды Великого океана надвое и уходящая глубоко вниз до самого дна.
Так далеко ни одна птица многие сотни лет не залетала, и на одна рыба не приближалась к темным водам Последнего заграждения. Но если бы остроглазому орлу довелось пересечь запретную черту и воспарить над водами, сокрытыми мерцающим светом, его взору предстала бы пугающая в своей неподвижности картина.
Это происходило с колдунами спустя долгое время, после начала Голода. Утратившая гармонию магия овладевала не только разумом, но и телом колдунов, превращая их в монстров, близких по своей сути к низшим демонам.
