Далеко. Все было так далеко. Он вскочил на ноги и пересек половину комнаты. Где-то вдалеке он услышал, как Серефин пытается вернуть его назад. Но значение имел только человек в дереве. Только вкус силы, разрывающей его на части.
Малахия нуждался в ней. Она принадлежала ему. Это было бы так просто. Перед ним были только корни дерева, изъеденные червями цветы и гудящая энергия. Ему нужно было остановить пение. Если он этого не сделает, пение убьет его. Рот Малахии наполнился слюной, а зубы заострились, превращаясь в железные гвозди.
Чьи-то пальцы вцепились в его рукав, и он стряхнул их с себя.
Он стоял на краю пропасти, слышал свое имя и пытался дотянуться до него. Если он потеряет свое имя, дороги назад уже не будет. Он крепко зажмурился. Он не контролировал себя, никогда не контролировал. Он был недостаточно силен, чтобы сопротивляться. Да и не хотел сопротивляться.
Он хотел, чтобы пение прекратилось. Хотел попробовать эту ядовитую силу на вкус.
Серефин Мелески
Когда все это наконец закончится, Серефин будет успокаивать себя тем, что он пытался. Он сделал все, что было возможным, но никакие мольбы не могли достигнуть ушей его брата. Он смутно осознавал, что Кацпер тянет его назад, и позволил себя оттащить. Ему не хотелось быть рядом, когда произойдет что-то ужасное.
Малахия сбросил свои цепи и в один миг оказался у дерева. В том, как он передвигался, не было ничего человеческого. Монстр, готовый нанести удар. Каждая линия его тела говорила о напряжении.
Иван открыл глаза. Малахия схватил его за голову, впившись когтями в кожу, и крепко поцеловал.
Кровь. Так много крови. Серефин не мог понять, откуда она взялась. Кацпер издал низкий стон и прижался лицом к шее Серефина.
Но Серефин не отвернулся. Когда Малахия разорвал горло мужчины своими железными зубами, Серефин и глазом не моргнул. Кто-то должен был стать свидетелем этого надругательства.
«Это не Малахия», – подумал он, но не был уверен, что это правда.
Надежда Лаптева
Количество трупов, выползших из болот, превзошло все самые худшие опасения. Чтобы защитить город, им понадобилась бы как минимум армия, ведь из темноты на них наступало целое войско. Рашид испуганно выдохнул, и Надя чуть крепче сжала свои ворьены.
События развивались слишком быстро.
Трупы кишели на городских стенах, отвлекая солдат, когда болотные ведьмы нанесли первый удар. Надя и раньше бывала в бою. Она уже запятнала свои руки вражеской кровью. Она сражалась со Стервятниками и выжила. Но сейчас все было по-другому. Неведомые силы были направлены против калязинцев, против нее.
Они с Рашидом покинули стены по приказу Кати, чтобы разобраться с ведьмами или укрыться в безопасном месте. Искать укрытие было бесполезно, поэтому они отправились за ведьмами, которые прорвались за городские укрепления.
Они быстро оказались в переулке. Грунтовая дорога превратилась в грязь, а с неба лил дождь. Вдруг из стен выросли лозы с острыми шипами, преградившие им путь.
Огонь. Ей нужен был огонь. Но Крсник больше никогда не откликнется ни на одну из ее молитв.
Наде оставалось только положиться на свои силы и надеяться, что это ее не убьет. Тело пронзило ошеломляющее чувство: казалось, будто ее разрывает на части, а все внутренности меняются местами. Наконец, ее руки заискрились и вспыхнули пламенем.
Рашид, рубивший лозы мечом, отступил назад, чтобы Надя могла погрузить руки в заросли шипов, и они протестующе зашипели, но она надавила еще сильнее, дожидаясь, пока пламя не поглотит стебли целиком.
Надя взглянула на Рашида, и они отступили назад в переулок. Она была уверена, что ведьма, которая устроила эту ловушку, скоро даст о себе знать.
Пока на городских стенах разгорался шум битвы, Надя металась по городу, осознавая, что над ней просто издеваются. Прямо посреди улицы могла разверзнуться пропасть, которая исчезала, как только они с Рашидом разворачивались обратно. Когда они шли по переулку, он заполнялся крысами. Куда бы они ни направились, их ожидало новое препятствие, странная магия, за которой стояли не ведьмы, а кто-то другой.
Город превратился в лабиринт, и они были заперты внутри него. Из ближайших зданий донеслись звуки схватки, и Надя ринулась туда только для того, чтобы погрузиться в темноту.
Дождь прекратился. Свет факелов исчез. Она больше не слышала криков, воплей и лязг железа. Вокруг нее была лишь всепоглощающая тьма.
В ушах раздался мягкий, игривый смех, и она сделала резкий выпад, но ее кинжал разрезал воздух.
Надя закрыла глаза, пытаясь унять колотящееся сердце, и попробовала дотянуться до чего-нибудь внутри пустоты.
Что-то изменилось. Надя пошатнулась, и ее голова закружилась от прилива силы, которая не принадлежала ни ей, ни пустоте. Она покачала головой, потому что знала эту энергию. Надя отказалась от нее, позволила ей сгнить в небытии. И все же ее невозможно было игнорировать.
Она не могла в это поверить.
Он был жив.
Кто-то звал ее по имени. Она повернулась, пытаясь найти источник голоса, и ей показалось, что он принадлежит Рашиду, но вокруг никого не было.
Надя чувствовала Малахию достаточно близко, чтобы к нему прикоснуться. Она не хотела двигаться дальше: на это не было времени. Вдруг что-то задело ее плечо, и всю руку пронзила обжигающая боль. Ему было так холодно и страшно, и… и…
Она отстранилась, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Она должна как можно скорее пробиться сквозь тьму и пролить немного света, но не знала, как превратить аморфные магические нити в то, что ей нужно. С огнем все было намного проще, и ее ладони снова заискрились.
Еще одно скользящее прикосновение, на этот раз по ее животу. Она согнулась от боли, и по ее телу разлилось странное тепло. Смех. Шепот, который она не могла разобрать, и еще одна вспышка боли.
Ей было невыносимо жарко и безумно холодно. Очередной удар пришелся по спине, и она пошатнулась. Из ее груди торчало что-то зазубренное и железное. Все это отвлекало ее от главной задачи… Ей нужно было сосредоточиться на… Ей нужно было…
Надя споткнулась. Пустота исчезла, и ее оглушили звуки битвы, но уже через мгновение все затихло. Она снова погрузилась в темноту. Надя попыталась сосредоточиться, но ей было слишком больно. Кто-то выкрикивал ее имя, но она не могла…
Ее колени коснулись земли. Очень холодно. Очень темно.
А с неба лил кровавый дождь.
Малахия Чехович
Медь, железо и пепел. Он уже пробовал силу на вкус, пробовал божественность и безумие.
Он пришел к мысли, что может играть в эту игру вместе с богами. Он впитал столько силы и выжил, убил одного из них. Его будут бояться.
