Она знала, но убедила себя, что это неправда.
– Ты не должен был ей этого говорить! – воскликнул Серефин.
Миломир нахмурился. Катя так сильно сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
– Я думала, ты убил его, – процедила она сквозь зубы.
– Так и было.
Царевна изогнула бровь, и Серефин чуть не улыбнулся в ответ.
– Он очень живучий. Это наша семейная черта.
Внезапно Надю осенило: кусочки пазла встали на место. Она зажмурилась, не прислушиваясь к общему разговору. Когда она вновь открыла глаза, ее встретил внимательный взгляд Серефина.
– Чирног, – тихо сказала она.
Катя недоверчиво фыркнула:
– Это невозможно.
Серефин нахмурился и ткнул в шрам на своей шее.
Катя вздохнула, но, кажется, приняла его довод. Они не могли притворяться, что боги не хотели иметь никаких дел с транавийцами.
– Нам нужно решить, что с ними делать, – тихо сказал Миломир, обращаясь Кате.
– Моего отца нет в городе, так что у нас есть немного времени.
Серефин печально вздохнул. Пока Катя с Миломиром тихо обсуждали третьего пленника, он подошел к Наде.
– Я собирался тебе сказать, – прошептал он.
– Я знала, – ответила она. – Думала, что мое воображение играет со мной шутки, но… я знала.
– Ты звучишь неуверенно.
– Потому что я и правда не уверена.
Он кивнул:
– Что ж, это объясняет твое приветствие. Я был уверен, что ты вонзишь в меня кинжал.
– А как… как он… – Нет, она не должна была этого делать. Этому нужно положить конец раз и навсегда.
Серефин посмотрел на нее, явно обдумывая свой ответ.
– Ему очень плохо, но он жив.
Этого было достаточно. Она не могла просить большего.
– Что ты чувствуешь по этому поводу? – спросила Надя.
Серефин задумался. Что-то в нем изменилось. Она видела перед собой короля, который осознавал, какая ответственность лежит на его плечах. Он больше не пытался убежать.
– Я испытываю облегчение, – просто сказал он. – Когда это случилось, мной управлял Чирног. Эта мысль помогает мне не умереть от сожаления.
Она с любопытством наклонила голову. Серефин искоса посмотрел на Катю, и выражение его лица изменилось.
– Мы можем поговорить позже. Лучше не обсуждать его в присутствии царевны. Катя не должна была знать, что он выжил, но, я надеюсь, мы сможем отвлечь ее внимание. У нас и так достаточно поводов для беспокойства.
Надя была согласна. Она встретилась взглядом с изумленной Анной, стоявшей на другом конце двора. Вздохнув, девушка вновь повернулась к Серефину. Один из шрамов растянул его губы в постоянной усмешке. Его нынешний облик соответствовал Надиному представлению о кровожадном принце. Но он совсем не подходил юноше, которого она знала.
– Ты должен на меня злиться, – сказала она.
Его рука снова потянулась к застежке на поясе. Как и прежде, книги там не было.
– Да.
– Ты злишься?
– Ты спрашиваешь, хочу ли я пронзить твое сердце мечом?
– Вроде того.
Серефин пожал плечами:
– Я вроде как должен тебе отомстить.
– Так и есть.
– Это и был твой изначальный план? Уничтожить Транавию таким способом?
– Нет.
Да, она хотела нанести удар. Но если бы Надя знала, что задумала Марженя, она бы все равно это сделала? Ей нравилось думать, что нет. Хотя бы потому, что она осознавала все последствия уничтожения магии крови. Транавийцы использовали свою магию в быту, не причиняя никому вреда, и без нее они могли не выжить. Речь больше не шла о победе в войне – все было намного сложнее.
– Ты так долго меня обманывала. Почему я должен тебе поверить?
– Почему я должна поверить, что ты не собирался убивать своего брата?
Серефин усмехнулся:
– Это хороший вопрос.
– Не думаю, что мы можем просто обвинить друг друга в ужасных поступках и считать, что квиты, – с сомнением сказала Надя.
– Нет? Конечно, я зол на тебя. А теперь тебе придется работать со мной, чтобы остановить конец света, иначе у нас просто не останется стран, за которые мы могли бы воевать. Твое наказание – терпеть мою компанию.
Действительно, это будет настоящей пыткой. Надя медленно кивнула.
– И еще кое-что.
Серефин приподнял бровь.
Надя оглянулась через плечо. Анна смотрела на Серефина с бледным, как мел, лицом. Серефин проследил за Надиным взглядом, и его выражение лица дрогнуло. Девушка не ожидала, что он узнает монахиню: все-таки со дня нападения на монастырь прошло слишком много времени. Она не могла вспомнить лица тех, кого сразила в бою, хотя они, вероятно, этого не заслуживали.
– Я выросла с ней, – тихо сказала Надя. – Она была там в тот день, она была со мной в туннелях.
– Ах, – сказал Серефин бесцветным голосом.
Надя не ожидала, что он пройдет мимо нее и подойдет к Анне. Монахиня замерла, приготовившись сорваться с места.
Надя последовала за Серефином, наблюдая за тем, как он склоняет голову перед Анной. Это было странное зрелище: Транавийский король кланялся калязинской монахине. Его губы шевельнулись, но Надя не смогла расслышать ни слова.
Лицо Анны немного прояснилось.
– Это ничего не исправит, – отрезала она.
– Нет, – сказал Серефин. – Невозможно исправить то, что произошло на поле боя. Но мы вольны выбирать свое будущее, а я очень устал от этой войны.
Катя прервала разговор с Миломиром и бросила на Серефина оценивающий взгляд.
– Ничто не сможет вернуть жизни, которые я отнял, – продолжил он. – Но мне пришлось путешествовать по этой стране в компании вашей клирички, царевны и… кем бы он ни был, – Серефин махнул рукой в сторону Миломира, который издал оскорбленный звук, – и все, что я увидел, – это истощенное и разбитое королевство, такое же, как и мое собственное. Вы не обязаны меня прощать, я этого и не жду, но позвольте мне предложить свою помощь. Я хочу все исправить.
Катя подняла брови, и они с Надей многозначительно переглянулись. Девушки явно подумали об одном и том же. Когда этот вечно пьяный принц решил стать королем? Может быть, в момент осознания, что они продолжают вести войну, в которую никто из них больше не верит.
Надя так долго боролась за идеалы, которые ни к чему ее не привели. Выбор, который она сделала на вершине горы, оказался неправильным, и ей оставалось только надеяться, что в будущем это может обернуться чем-то хорошим.
