Несколько молодых хайлордов заинтересовались, но принц кинул на них недовольный взгляд, и те сразу же замолчали.
— Советую выкинуть эти подробности из своей памяти. Навсегда! — заявил он братьям Ворсли, на что я взглянула на него с благодарностью.
— Магия, — произнес Роланд Годдарт негромко. — Похоже, говорить они будут только с вами, леди Шерри! Дознаватели уже столкнулись с этой проблемой, но таковы уж северяне!.. Спросите своих цепных псов о магии.
И я кашлянула.
— Магия, — сказала им. — Как хорошо я ею владела?
Этого не знали, но, кажется, в Бастионе у меня было целых два наставника. Одна — дряхлая ведьма-шиалорка, которой уже лет под сто, но все равно ее все боялись, а второй — какой-то старик с Юга. Про того они ничего не знали.
— В чем я была одета, когда мы въехали на мост? — спросила у них.
Этого они тоже не помнили. Задумались, переглянулись, а потом заявили, что на мне была какая-то женская одежда.
— А что я говорил! — не удержался от возгласа Вильфред Моррис.
— Прекрасно! — отозвалась я с чувством. — Значит, какая-то женская одежда! А кольца, почему на моих руках не было колец?
Этого братья Ворсли тоже не знали, но тут же высказали смелое предположение, что кольца мешали мне держать меч и стрелять из лука.
— Восхитительно! — отозвалась я, не понимая, радоваться ли мне или горевать.
— Достаточно, — заявил принц. — Можете идти, Ворсли! Оба свободны.
Но тут я снова воспротивилась.
— Пусть они останутся, — попросила у Роланда. — Ваше высочество, Вильфред Моррис же остался!
- О чем я серьезно пожалел, — отозвался он строго, но я видела, что его глаза улыбались.
— Быть может, они могут постоять в стороне?! — не сдавалась я, и братья Ворсли горячо поддержали мою просьбу.
Заявили, что раз уж их приставили меня охранять — меня и мою лошадь, — то они будут стараться изо всех сил. Особенно, пока их отец в лазарете. К тому же им лучше остаться здесь, потому что за дверью уже ждут эти богомерзкие змеи.
— Какие еще змеи?! — удивилась я.
— Шиалорцы! — заявил мне Фергус, и в его устах это прозвучало словно ругательство. — Что они делают здесь, во дворце, эти порождения ползучих тварей?!
Я хотела было возмутиться, потому что лорды за моей спиной зашушукались, а принц нахмурился, но неожиданно вспомнила…
Вот так, пришло понимание, о чем они толкуют.
У шиалорцев была собственная вера, отличная от почитаемого в Ангоре пантеона Богов с Все-Матерью и Все-Отцом в его главе. Они были змеепоклонниками. Верили в природную силу Земли, пользовались Темной Магией и считали, что мир породила Мать-Первая Змея, а люди вылупились из яиц, оплодотворенных Изначальным Змеем.
Тут дверь по приказу принца распахнулась, и в нашу с тетей Мюри гостиную вошло четверо в черных одеждах. На них были длинные туники и широкие штаны, а на головах у них оказались черные чалмы.
Первым ступал молодой черноволосый воин. Он бы высокого роста, шел горделиво. Черные глаза, словно яркие угли, выделялись на смуглом, дышащем уверенностью и благородством лице.
— Моя принцесса! — произнес он торжественным голосом. — Рад вас видеть в полном здравии!
Опустился сперва на одно колено, затем на другое, склонив голову. То же самое сделали и остальные из шиалорской делегации, и мне показалось, что они вот-вот падут ниц, растянувшись передо мной на ковре. Но нет, не растянулись, наоборот, поднялись на ноги.
Внезапно ко мне пришло осознание, что тот мужчина говорил на другом языке. И я замерла растерянно, подумав, что вот и все!..
Я прекрасно его понимала, поэтому все рассказы Вильфреда Морриса о яблоках в загородном имении, банке варенья в буфете дома Моррисов и Академии Магии Сакстердола — все это ложь!
Как и слова братьев Ворсли о моей лошади, красивых могилах родителей и еще о том, что я одолела в бою на мечах их сестер вместе с Одноглазым или же Одноухим Джоном. А ведь Фергус и Эрвин выглядели такими простодушными олухами — но поди же, обманули и магов, и дознавателей, и меня, потому что мне захотелось им поверить!
Я закрыла глаза, ожидая, что на меня вот-вот нахлынут воспоминания.
Но их не было, поэтому я решила им немного помочь. Я — принцесса Шиалора, сказала себе, и зовут меня Ашера Кхан…
Но воспоминания почему-то не приходили, а пузырь в памяти так и остался непотревоженным.
— Слава Матери-Змее, с вами все в порядке! — произнес высокий воин, после чего перешел на язык Ангора, словно сказанное дальше предназначалось не только для меня, но и для ушей остальных в этой гостиной. — Надеюсь, очень скоро вы переедете в отведенные шиалорцам покои, где все будет именно так, как вы привыкли у себя дома, моя принцесса! Наш лекарь быстро поставит вас на ноги! К тому же почти все повозки с вашими нарядами уцелели, поэтому вы сможете надеть то, что вам привычно, а вовсе не то, что вас заставляют носить. — В его голосе прозвучали неодобрительные нотки. — Да и часть служанок…
Но осекся, потому что в этот момент заговорил Роланд.
— Все мои избранницы, — произнес он ровно и холодно, — останутся в Восточном и Южном Крыльях дворца. В покоях, которые им отвели, и это не обсуждается. Здесь у них есть все, что потребуется.
Произнес он это таким тоном, что сомнений не осталось даже у шиалорцев — жить я буду здесь, в этих самых комнатах вместе с тетушкой Мюри; лечить, если понадобится, меня станет доктор Норвей, а заботиться — вышколенные дворцовые горничные Годдартов.
Никого другого ко мне не подпустят.
К тому же Роланд Годдарт потребовал у воина представиться, заявив, что я все еще не вспомнила, кто я такая, поэтому спешить с выводами не стоит. Я вполне могу оказаться другой девушкой, тогда как Ашера Кхан пропала при невыясненных обстоятельствах во время обрушения моста.
— Мун Кин, моя принцесса! — поклонился он мне еще раз. — Начальник стражи и ваше доверенное лицо. Меня назначил сопровождать и охранять вас ваш отец, султан Ихран.
— Спасибо! — отозвалась я на шиалорском. — Я ценю вашу заботу, Мун Кин, но вы уже слышали, что останусь в этих покоях до тех пор, пока все не прояснится. К тому же пока на моем плече горит метка королевского отбора, поэтому я буду принимать в нем участие.
На лице начальника стражи промелькнула торжествующая улыбка.
— Я счастлив, что к вам возвращается память, моя принцесса, хотя меня все заверяют в обратном! Вы говорите на своем родном языке…
— Но-но! — раздался ехидный голос лорда Морриса. — В чем-то я понимаю причину радости шиалорской делегации, но разделить ее не могу, и господину Мун Кину тоже советую придержать лошадей! Чариз, моя сестра, она же Шерри, если вам угодно, свободно говорит по-шиалорски. Так же, как я. — Последние он произнес на языке змеепоклонников, наполненном шипящими согласными, после чего продолжал уже на шиалорском. И речь его лилась гладко, без запинки и акцента. — У нашего отца долгое время были деловые интересы в Шиалоре. Одно время у нас водилась там собственность, поэтому мы, случалось, жили там месяцами. К тому же как у Шерри, так и у меня с младенчества были гувернантки, которых мама выписывала из Шиалора.
