От исхода этой битвы зависела судьба Ангора, и я не собиралась дожидаться на холме, глядя, как гибнут мои любимые, если Боги на этот раз окажутся не на нашей стороне.
И все потому, что к Максвеллу присоединилась еще и армия наемников из Лангерона и Зуфии — уж и не знаю, сколько ему это стоило… Похоже, бывший первый советник годами обворовывал казну Ангора, чтобы выложить астрономическую сумму, так что силы на этот момент были примерно равны.
Поэтому я не собиралась оставаться в стороне.
Мы, Макнейлы, редко остаемся в стороне, если впереди ждет хорошая заварушка. Только если нас очень сильно попросят об этом любимые.
Стоит ли упоминать, что поездка на родину оказалась живительной для моей памяти и Кеннет Хоулз был в корне неправ? Путь память окончательно ко мне так и не вернулась, но я уже начала вспоминать знакомых людей и кое-какие эпизоды из прошлого.
И еще — я вспомнила своего брата и многие моменты из нашего детства.
К тому же с каждым днем я все увереннее держала в руках оружие, поэтому решила, что если дела пойдут не так, как мне этого хочется, то без моего участия в битве не обойтись.
…Но мне не пришлось.
Через пять часов после рассвета Артур Максвелл потерпел сокрушительное поражение и пал в бою, и теперь остатки его армии вместе с наемниками разбегались, прячась от гнева Годдартов, по всему Ангору, спешно пытаясь проникнуть за его пределы.
ЭПИЛОГ
Две свадьбы мы решили отпраздновать в один день, потому что все давно уже было решено.
Мой отбор завершился, по словам Кирона, в тот самый день, когда он меня увидел, а для Изабель все стало ясным еще в Ла-Реше, когда Кирон передал ей письмо брата с признанием в любви.
Позже Изабель мне его показала. Роланд сообщал, что она всегда была и будет в его сердце, и он понял это окончательно и бесповоротно. Осознал перед лицом будущей битвы и думает только о ней.
Вернее, только о ней и думает, а больше никого ему не надо.
Что уж говорить — всем давно было известно, что Изабель тоже в него влюблена!
Так что на своих избранницах женились сразу два брата Годдарта, на что третий, Конрад, постоянно над ними потешался, заявляя, что он-то серьезно повременит с браком. Да и вообще, не собирается он влюбляться — все эти поцелуи и глупые прогулки за ручку не для него!
На это мы с Изабель отвечали, что очень даже правильно — рано ему еще влюбляться! — после чего возвращались к поцелуям и прогулкам за ручку со своими любимыми, а еще к свадебным хлопотам.
Подружками невесты на моей свадьбе стали три сестры Ворсли, девушки крайне сурового характера, но при этом привлекательной внешности и с очень добрыми сердцами.
Раньше, в Северном Пределе, мы знали друг друга, зато в Авенне по-настоящему сдружились. Кстати, они сопровождали моего брата и участвовали в финальной битве, чему я, признаюсь, даже немного завидовала. Но при этом понимала, что сама во всем виновата — не стоило давать поспешных обещаний будущему мужу!..
Но война закончилась, а впереди нас ждало мирное, счастливое будущее.
Столица постепенно возвращалась к привычной жизни, как и королевский дворец. В нем три красавицы-Ворсли произвели настоящий фурор, из-за чего их братьям добавилось забот. Они не только продолжали охранять меня, что делали с величайшим усердием, но еще и отгоняли кавалеров от своих сестер.
К этому занятию Фергус и Эрвин тоже отнеслись с большим энтузиазмом.
Впрочем, сестры могли и сами за себя постоять. К тому же они нисколько не обращали внимания на старания кавалеров привлечь к себе внимание, заявив во всеуслышание, что все столичные мужчины — слабаки.
Но этим они только подогрели к себе интерес — те всячески пытались доказать обратное.
И все потому, что Север и Ангор наконец-таки поладили.
Былые противоречия, как и прошлые обиды, оказались забыты. Правда, не сразу — слов по этому поводу было сказано много, а со стороны Годдартов то и дело звучали извинения за то, что их отец оказался настолько несправедлив к своим верным соратникам.
Но этому было объяснение.
Реджинальд Годдарт получил серьезную травму головы и повредился умом на территории Северного Предела, из-за чего воспылал необоснованной ненавистью к северянам. Теперь эти времена были позади, и молодой король поклялся никогда не допустить подобного.
Кстати, Реджинальд Годдарт, написавший еще одно отречение, но уже в пользу Роланда, на этот раз единогласно принятое Парламентом, до сих пор оставался в монастыре Все-Отца. Церковники тоже смиренно признали свою ошибку, но, несмотря на публичное раскаянье в своих заблуждениях, положение их серьезно пошатнулось.
Они почти растеряли свои привилегии и впали в немилость у нового короля, поэтому сидели тихо, надеясь, что в будущем все уладится. И еще следили, чтобы Реджинальд Годдарт оставался в добром здравии, потому что о возвращении в столицу речи не шло.
Болезнь прогрессировала.
Я знала, что разум к нему не вернется никогда, и Реджинальд Годдарт так и останется в монастыре до конца своих дней. Правда, оттуда приходили обнадеживающие вести — похоже, близился очередной период просветления, и бывший король уже начинал узнавать людей. Поэтому в скором времени мы собирались его навестить и получить родительское благословение.
Впрочем, и без этого благословения дела у нас шли очень даже хорошо.
Максвеллы, отец и сын, пали в бою, остальные предатели были схвачены. Тех, чья вина оказалась неоспоримой, ждали суд и суровое наказание, остальным за мелкие прегрешения было даровано королевское помилование.
В Ангоре установились мир и ликование.
Правда, возликовали далеко не все.
Я отлично помнила лицо старого лорда Ворсли, когда того наконец-то вывели из стазиса и он осознал, что проспал целую войну!..
О, лорд Ворсли так взъярился, что его чуть было снова не пришлось погружать в стазис!
Пусть и с трудом, но он все-таки смирился с этой потерей и теперь принимал активное участие в заседаниях Ближнего Круга, куда его ввели по просьбе моего брата, ставшего ближайшим советником короля Роланда.
Я знала, что новый Договор Согласия близится к подписанию, и Северный Предел наконец-таки вернется в Ангор, потому что мы всегда были верны Годдартам.
Как и Мюриэль Бургес, которая помогала мне с подготовкой к свадьбе, заменив мне покойную мать, — она тоже была всегда верна Годдартам, за что и получила свою награду. Роланд позволил ей перебраться во дворец, и тетушка пребывала на седьмом небе от счастья.
Чариз Моррис тоже была с нами во дворце, заслужив благодарность Годдартов за спасение Конрада. Да и Вильфреда не обошла милость короля. Несмотря то, что он ходил по лезвию бритвы, балансируя между добром и злом, когда попытался выдать меня за свою родную сестру, старший Моррис все-таки спас мне жизнь. К тому же он повел себя как настоящий дипломат в переговорах с Клаймором, когда прибыл туда с Изабель.
