— Да-а, скоро тут будет шумно… — с тоской проговорил воевода. — Ладно! Давайте, готовьтесь к встрече! Всё почистили? Крепсов убрали?
— Да, всех спрятали, кроме этого, — охранник кивнул в сторону Славки.
— С этим мы разберёмся. Свободен.
Едва за охранником закрылась дверь, заговорил Якут:
— Что случилось, командир! Я не понимаю! У нас такой шанс был, а ты его псу под хвост?!
— Заткнись, Агай!
— Да что заткнись?! Что заткнись?! Давай, пока не поздно ещё, сделаем!? Пристукнем шпендика, браслет наш снимем, скажем, это он! Он безвест, всё сходится, ну! Убил невидимка? Невидимка! А где он?! Да вот он! А иначе нам всем кранты, командир!
— Да, а орудие убийства он проглотил, так? Или… — Михаил бросил злой взгляд на Славку. — Или что?
Якут досадливо сморщил лицо.
— А может, он не один был! Может их два! Два невидимки!
Сквозь усталость до Славки не сразу, но дошло, что «пристукнем шпендика» — это о нём. Узкоглазый открыто призывал воеводу убить его и выдать за… За невидимку! Жиртреста убил невидимка! Чёрный человек — человек без браслета!
Сразу две тяжёлые, отливающие чёрным металлом волны страха поднялись в его измученном сознании — страха смерти и страха перед убийцей-невидимкой. Эти две волны двинулись навстречу друг другу, сошлись с оглушающим грохотом, обрушились и придавили так, что он не мог ни вздохнуть, ни моргнуть. И только приглушённые охватившим его ужасом голоса охранников доносились до него, как сквозь толстую стену.
— Тут от одного все на ушах стоят. А ты хочешь второго сочинить?! Агай, харе фантазировать. Дело решённое!
— Да почему!? — Якут несколько раз звонко хлопнул ладонями себя по лбу. — Почему?!
— Да потому! — отрезал Михаил, и будто нехотя признался. — Он сказал!
Тарагай остановился.
— Он?
— Да. Запретил категорически! Придётся выкручиваться иначе.
— Не понимаю. Зачем?! Зачем ему этот джиппех?
— А мне почём знать?! — прорычал Михаил. — Он мне не докладывает. Сказал, ни в коем случае не трогать! И если с ним что-то случится, вот тогда нам точно кранты! Это он дал понять чётко. Всё, давай готовиться к встрече. Отведи этого к остальным. И одежду ему дай какую-нибудь. И не бзди, проскочим! Он обещал…
* * *
Из одежды нашлась только старая форма охранника, которая оказалась Славке сильно мала. Но всё же это было лучше, чем вообще ничего.
На улицу они так и не вышли. Тарагай повёл немного пришедшего в себя Славку узким бетонным коридором, в конце которого была ещё одна металлическая дверь. Якут крутанул колесо дверного запора и втолкнул Славку в тёмную комнату. За то время, пока дверь была ещё открыта, он успел разглядеть сидящих вдоль стен Дядька, Читу и Аркашу. А затем дверь закрылась, и стало совсем темно.
Славка закрыл глаза — ничего не изменилось.
Он выставил перед собой руки и неуверенно шагнул вперёд.
— Иди сюда, — послышался шёпот Читы. — Тут скамейка.
Он пошёл на голос, шаря перед собой руками. Скоро рука упёрлась во что-то мягкое. Чита хихикнула, ухватила его за запястье и потянула к себе.
— Садись, — прошелестел её голос совсем рядом.
Славка неловко затоптался на месте, разворачиваясь. Стал медленно приседать, пока, наконец, не коснулся задом поверхности скамьи. В подвале было тихо и зябко. Он протянул руку и ощупал стену за спиной. Пальцы коснулись кирпичной кладки. Где-то чуть в стороне раздавалось дыхание остальных узников.
— Где мы? — поинтересовался он шёпотом.
— Под дворцом, — раздался голос Аркаши. — Что там случилось-то? Нас сюда упаковали и даже не объяснили ничего.
Разговаривать с Белобрысым Славке совершенно не хотелось, но он понимал, что этот вопрос интересует тут всех.
— Убийство случилось.
На какое-то время тишины в подвале стало больше, чем темноты.
— Кто? — раздался голос Дядька после довольно долгой паузы.
— Жирный… Эжен, который.
Чита охнула.
— Господи, упокой его душу, — зашептал Дядёк.
— Во дела! — прогудел Аркаша.
— А убийца что? — поинтересовался Дядёк. — Поймали?
— Нет. Ищут. Невидимка убил. Госбесов понаехало с собаками. Генерал с ними. И ещё, я слышал, с Егором Петровичем министр какой-то летит.
— Не какой-то, — вздохнул Дядёк. — Это отец Эжена.
Чита нащупала Славкину руку, положила себе на бедро и накрыла своими ладонями. И Славка сразу успокоился.
— Как же он его смог? — подивился Белобрысый. — Неужели прямо во Дворец пробрался?
— Евгений Анатольевич на улице ночевать остались, забыл? — напомнила Чита.
— Так это он что, — захлебнулся восторгом Аркаша, — прямо при тебе его ухлопал?
— При мне.
— И какой он, невидимка этот? — не унимался Белобрысый.
— Никакой. Как ты сейчас.
* * *
Дядёк едва слышно молился. Белобрысый, наконец, утихомирился и замолчал. Чита тёрлась щекой о Славкино плечо. В любое другое время он бы дорого отдал, чтобы сидеть вот так с ней рядом, но теперь, после бессонной грозовой ночи, ему хотелось только одного — спать. И скоро под мерный скорбный речитатив Дядька он незаметно поплыл куда-то по тихой вязкой реке, текущей между Явью и Навью. Белая клетка, чёрная клетка — пустая и бескрайняя шахматная доска. Мысли путались, время будто растворилось — ни минут, ни часов не стало. Всё одно — темнота и тишина.
— Как будто ночь, да? — тихо спросила Чита. — Только звёзд не хватает.
Славка задрал голову и посмотрел слипающимися глазами в невидимый потолок.
— У меня был друг… — прошептал он. — В августе, знаешь, можно видеть много падающих звёзд. Персеиды. И вот мы лазали с тем другом на крышу нашего дома их смотреть. Чтоб загадывать желания. Ложились и будто парили в звёздном небе.
— А я боюсь на звёзды долго смотреть.
— Чего так? Красиво же…
— Не, страшно… Так посмотришь подольше и понимаешь, какие мы все крохотные по сравнению с этой холодной тьмищей. Что ей стоит нас проглотить? Даже не заметит…
— Не проглотит, — Славка обнял Читу за плечо и прижал к себе. — Мы сами часть этой бездны. Одно с ней целое.
— И как, удалось тебе?
— Чего?
— Желание загадать?
— А-а-а. Не знаю. Метеориты быстро сгорают — успеть очень трудно. Раз, и всё. Но я придумал, как надо. Я просто повторял своё желание, одно короткое слово, без остановки. И смотрел в небо, в надежде, что когда вспыхнет очередная звезда, я как раз и скажу.
