Патрик, перегнувшись через Алекс, взял наручные часы, которые оставил на ночном столике.
— Черт, — повторил он и отбросил одеяло. — Я уже на час опоздал на работу.
Он схватил свои трусы, а Алекс выскочила из постели и потянулась за халатом.
— А как же Джози?
Не то чтобы они скрывали свои отношения от Джози — Патрик часто заезжал в гости после работы, или на ужин, или забоать Алекс в ресторан. Несколько раз Алекс пыталась поговорить с Джози о нем, чтобы понять, как она относится к тому» что мама чудом нашла себе мужчину, но Джози всеми способами старалась избежать этого разговора. Алекс сама не была уверена, как далеко зайдут эти отношения, но понимала: они с Джози столь долго были одним целым, что появление Патрика означает, что Джози осталась одна, а именно сейчас Алекс не могла позволить этому случиться. Она собиралась возместить утраченное время и действительно в первую очередь думала о Джози. Поэтому, если Патрик проводил ночь у нее, она следила, чтобы он уезжал, прежде чем Джози проснется и увидит его здесь.
Только не сегодня, в десять утра этого ленивого летнего вторника.
— Может, это хорошая возможность рассказать ей? — предложил Патрик.
— Что рассказать?
— Что мы… — Он взглянул на нее.
Алекс смотрела на него. Она не могла закончить предложение, она сама не знала ответа. Она не думала, что этот разговор у них с Патриком случится вот так. Была ли она с Патриком только потому, что он так хорошо умел спасать неудачников, нуждающихся в помощи? Когда закончится судебный процесс, захочет ли он продолжения? Захочет ли этого она?
— Что мы вместе, — решительно сказал Патрик.
Алекс повернулась к нему спиной и резким движением затянула пояс халата. Другими словами, это было не совсем то, к чему она стремилась. Но с другой стороны, откуда ему об этом знать? Если бы он сейчас спросил ее, чего она ждет от этих отношений… Алекс знала, что ответить. Она хочет любви. Ей хотелось, чтобы у нее был кто-то, к кому она возвращалась бы домой. Ей хотелось мечтать, куда они поедут, когда будут на пенсии, и знать, что он все еще будет рядом, когда она поднимется на самолет. Но она никогда ему в этом не признается. Вдруг она сделает это, а он посмотрит на нее непонимающим взглядом? Вдруг еще слишком рано думать о таких вещах?
Если бы он сейчас спросил ее, она бы не ответила, потому что ответ — это самый верный способ получить обратно свое сердце.
Алекс пошарила рукой под кроватью в поисках тапочек. Но вместо этого обнаружила ремень Патрика и бросила ему. Может быть, причина того, что она не говорила Джози о том, что спит с Патриком, не имела ничего общего с желанием защитить Джози, а скорее попыткой защитить себя.
Патрик продел ремень в джинсы.
— Не обязательно делать из этого государственную тайну, — сказал он. — Ты имеешь право… ну, ты понимаешь.
Алекс посмотрела на него.
— На секс?
— Я пытался подобрать менее грубое слово, — признался Патрик.
— Но я также имею право на то, чтобы сохранять свою личную жизнь в тайне, — заметила Алекс.
— Тогда мне, наверное, нужно забрать задаток за расклейку плакатов по всему городу.
— Хорошая идея.
— Думаю, лучше я куплю тебе что-то из драгоценностей.
Алекс опустила глаза, чтобы Патрик не заметил, как она перебирает слова предложения, пытаясь найти между ними намек на признание.
Господи, неужели всегда так тяжело, когда не ты командуешь парадом?
— Мама! — позвала с первого этажа Джози. — Если хочешь завтракать, то я нажарила блинов.
— Послушай, — вздохнул Патрик. — Мы еще можем скрыть это от Джози. Тебе нужно только ее отвлечь, пока я выскользну из дома.
Она кивнула.
— Я постараюсь задержать ее в кухне. Ты… — Она посмотрела на Патрика. — Только поторопись.
Когда Алекс направилась к двери, Патрик схватил ее за локоть и притянул к себе.
— Эй, а попрощаться? — сказал он, наклонился и поцеловал ее.
— Мама, они остывают!
— Увидимся, — сказала Алекс, отстраняясь.
Она поспешила вниз и увидела Джози, перед которой стояла целая тарелка блинчиков с черникой.
— Как пахнет… не могу поверить, что проспала так долго, — начала Алекс, и только сейчас поняла, что стол накрыт на троих.
Джози сложила руки на груди.
— Ну и какой кофе он любит?
Алекс опустилась на стул напротив дочери.
— Ты не должна была об этом узнать.
— Во-первых, я уже взрослая девочка. А во-вторых, тогда гениальному детективу не следовало оставлять свою машину перед домом.
Алекс выдернула распустившуюся нить из салфетки.
— Без молока и две ложки сахара.
— Что ж, — сказала Джози. — В следующий раз буду знать.
— Что ты об этом думаешь? — тихо спросила Алекс.
— О том, что буду готовить ему кофе?
— Нет, о том, что будет следующий раз.
Джози подцепила вилкой большую ягоду.
— Думаю, от мрего мнения здесь мало что зависит, правда?
— Если ты против, я перестану с ним встречаться, — сказала Алекс.
— Он тебе нравится? — спросила Джози, глядя в тарелку.
— Да.
— И ты ему нравишься?
— Думаю, да.
Джози подняла глаза.
— Тогда тебя не должно волновать, что думает кто-то другой.
— Меня волнует, что думаешь ты, — сказала Алекс. — Я не хочу, чтобы ты думала, что стала для меня менее важной из-за него.
— Только веди себя благоразумно, — ответила Джози с легкой улыбкой. — Каждый раз, занимаясь сексом, у тебя равные шансы на то, чтобы забеременеть или нет. Пятьдесят на пятьдесят.
Брови Алекс поползли вверх.
— Ничего себе. Мне казалось, что ты меня не слушала, когда я читала тебе эту лекцию.
Джози растерла пальцем капельку кленового сиропа, упавшую на стол, не отрывая глаз от деревянной поверхности.
— Так ты… это… любишь его?
Казалось, эти слова причиняют ей боль.
— Нет, — быстро сказала Алекс, потому что если ей удастся убедить Джози, то она сможет и себя убедить в том, что ее чувства к Патрику просто страсть и не имеют ничего общего с… с этим. — Прошло всего несколько месяцев.
— Мне кажется, время не имеет значения, — сказала Джози.
Алекс решила, что лучший способ пересечь это минное поле и уберечь и Джози, и саму себя от боли — притвориться, что для нее это не имеет никакого значения, просто мимолетное увлечение, каприз.
