— Эш! — выкрикнул Дрю.
— Робби, — сказал Мэтт.
Питер наклонился к Дереку поближе.
— Если он идет в кино, то тратит на билет десять долларов, а за это время зарабатывает девять тысяч сто тридцать два доллара.
Дерек улыбнулся.
— А если будет варить яйца пять минут, то заработает триста восемьдесят.
— Стью.
— Фредди.
— Малыш О.
— Уолт.
К этому времени осталось трое: Дерек, Питер и Ройс, у которого случались припадки буйства, поэтому он приходил с сиделкой.
— Ройс, — сказал Мэтт.
Дрю придирчиво осмотрел Питера и Дерека.
— Он зарабатывает две тысячи двести восемьдесят три доллара, пока смотрит серию «Друзей», — сказал Питер.
— Если бы он захотел насобирать денег на новую «мазератти», ему пришлось бы потратить целый двадцать один час, — сказал Дерек. — Черт, хотел бы я уметь играть в баскетбол.
— Дерек, — выбрал Дрю.
Дерек начал вставать.
— Ага, — сказал Питер, — но даже если Майкл Джордан будет собирать сто процентов своего дохода на протяжении четырехсот пятидесяти лет, все равно он не станет таким же богатым, как Билл Гейтс в эту секунду.
— Ладно, — сказал Мэтт. — Я возьму гомика.
Питер спрятался за спинами игроков команды Мэтта.
— У тебя должно хорошо получиться, Питер, — сказал Мэтт достаточно громко, чтобы все услышали. — Просто следи за той большой штукой.
Питер прислонился спиной к спортивному мату, которыми были оббиты стены спортзала, словно в психушке. В изолированной комнате, где в любой момент все может выйти из-под контроля.
Где-то в глубине души ему хотелось знать так же точно, как и все здесь, кто он такой.
— Хорошо, — сказал тренер Спирз. — Давайте играть.
Первая метель в этом году случилась до Дня благодарения. Все началось после полуночи. Ветер раскачивал старые кости дома, а град барабанил в окна. Пропал свет, но Алекс была к этому готова. Она внезапно проснулась в абсолютной тишине, наступившей после отключения электричества, и потянулась за фонариком, который с вечера положила рядом с кроватью.
Там же были и свечи. Алекс зажгла две свечи и посмотрела, как ее огромная тень крадется по стене. Она помнила о таких ночах, когда Джози была маленькой, когда они вместе забирались в постель и Джози засыпала, загадав желание, чтобы утром отменили уроки.
Почему у взрослых не бывает таких выходных? Даже если уроки завтра отменят — а насколько Алекс могла судить, так оно и будет, — даже если ветер будет выть так, словно стонет от боли сама земля, даже если стеклоочистители покроются слоем льда, Алекс все равно должна будет явиться на работу. Отменят занятия йогой, баскетбольные игры и спектакли в театре, но никто не отменял настоящую жизнь.
Дверь распахнулась настежь. Там стояла Джози в майке и в мужских шортах. Алекс понятия не имела, где она их взяла, и мысленно попросила Бога, чтобы они не принадлежали Мэтту Ройстону. На какое-то мгновение Алекс не могла сопоставить эту молодую женщину с красивым телом и длинными волосам с тем образом, который ожидала увидеть: маленькой девочки с распущенными косичками в пижаме с разноцветным рисунком. Она отбросила одеяло, приглашая.
Джози нырнула в постель и натянула одеяло до подбородка.
— На улице так ужасно, — сказала она. — Словно пришел конец света.
— Интересно, что будет с дорогами.
— Думаешь, завтра будет выходной?
Алекс улыбнулась в темноте. Может, Джози и повзрослела, но ее приоритеты не изменились.
— Скорей всего.
Удовлетворенно вздохнув, Джози упала на подушки.
— Интересно, сможем ли мы с Мэттом поехать куда-нибудь покататься на лыжах?
— Если заметет дороги, невозможно будет никуда выйти дома.
— Но ты же выйдешь.
— У меня нет выбора, — ответила Алекс.
Джози повернулась к ней, и в ее глазах отразилось пламя свечи.
— У всех есть выбор, — сказала она и приподнялась на локте. — Можно тебя кое о чем спросить?
— Конечно.
— Почему ты не вышла замуж за Логана Рурка?
Алекс показалось, что ее выбросили на улицу в метель без одежды, настолько она не была готова к вопросу Джози.
— Почему это тебя интересует?
— Все потому, что он не был достаточно хорошим? Ты говорила, что он красивый и умный. И ты его точно любила, по крайней мере, в то время, когда…
— Джози, это старая история, и тебя это не должно беспокоить, потому что к тебе это не имеет ни малейшего отношения.
— Это имеет ко мне прямое отношение, — возразила Джози. — Потому что я — наполовину он.
Алекс уставилась в потолок. Наверное, действительно наступил конец света. Наверное, именно так и бывает, когда начинаешь верить, что с помощью зеркал и дыма тебе удалось создать долговечную иллюзию.
— Он и правда был таким, — тихо сказала Алекс. — Дело было вовсе не в нем. Дело было во мне.
— Ну и потом он был женат.
Алекс села в кровати.
— Как ты узнала?
— Об этом сейчас пишут во всех газетах, ведь он баллотируется. Не надо быть большим ученым, чтобы это узнать.
— Ты ему звонила?
Джози отвела глаза.
— Нет.
Где-то в глубине души Алекс хотелось, чтобы Джози поговорила с ним: чтобы убедиться, что он следит за карьерой Алекс, если, конечно, вообще о ней спросит. Ее уход от Логана, тогда казавшийся правильным решением по отношению к нерожденному ребенку, теперь выглядел эгоистичным. Почему она раньше не поговорила с Джози о нем?
Потому что она защищала Логана. Возможно, Джози и выросла, не зная отца, но разве это хуже, чем узнать, что отец не хотел ее рождения?
«Еще одна ложь, — подумала Алекс. — Небольшая. Просто, чтобы уберечь Джози от боли».
— Он бы не бросил свою жену, — сказала Алекс, не глядя на Джози. — Я не смогла поместиться в то место в его жизни, которое он мне выделил. Не знаю, понимаешь ли ты, что я хочу сказать.
— Кажется, да.
Под одеялом Алекс нашла руку Джози. Этот жест мог бы показаться неестественным, если бы это произошло на виду, поскольку был слишком открытым проявлением чувств для них обеих. Но здесь, в темноте, когда весь мир вокруг исчез, это выглядело вполне нормально.
— Прости меня, — сказала она.
— За что?
— За то, что не дала тебе возможности вырасти рядом с ним. Джози пожала плечами и выдернула руку.
