Я содрогнулась, когда существо, в которое превратился Натан, разинуло рот и издало очередной жуткий вопль.
Даже не знаю, кого в этот момент испугалась больше.
Судорожно выдохнув, метнулась к ближайшему дереву и в мгновение ока оказалась наверху. Пусть и понимала, что и кошка, и это чудовище наверняка без труда меня оттуда достанут. Но пока им было не до меня!
Две размазанные в воздухе тени устремились друг к другу. Превратились в неразличимый клубок. Рычащий. Воющий. Наносящий противнику яростные удары и укусы.
Впрочем, кошка сопротивлялась на равных недолго. Раздался полный боли вой, оборвавшийся на самой высокой ноте.
Я мотнула головой, отгоняя панические позывы. То, что еще недавно было опасным, свирепым хищником, лежало у ног ящероподобного мужчины грудой окровавленного мяса. Когти, что, по всей видимости, были острее риозита, располосовали живот мардака. Оттуда вывалились внутренности. Глотка тоже была вырвана. Морда животного навсегда застыла в жутком болезненном оскале.
На самом алкаре тоже виднелись глубокие царапины и укус на руке. Но явно не смертельные. Должны скоро зарасти при его-то регенерации. Хотя Ящер говорил, что раны, полученные от местных хищников, заживают дольше обычного.
Спускаться я по-прежнему не решалась – уж слишком пугал Натан в таком виде. Он и в нормальном вызывал опасение, сейчас же и вовсе!
Только когда звериная личина сменилась привычной человеческой, я перевела дух. Но продолжала медлить, не зная, чего ожидать.
– Спускайся! – рыкнул Натан.
Нервно сглотнув, кивнула. Опасливо косясь на него, полезла вниз.
Ойкнула, когда алкар молниеносно оказался рядом, едва мои ноги коснулись земли. Ухватил за плечо и грубо тряхнул здоровой рукой.
– Какого рожна ты пошла сюда одна?! Жить надоело?
– Можно подумать, тебе вообще есть дело, жива я или нет, – поморщившись от боли, буркнула. – Наверняка только порадовался бы, если бы сдохла!
Сама понимала, что несправедлива к нему. Но куда-то надо было выплеснуть скопившиеся внутри эмоции.
Лучше бы промолчала! В одно мгновение меня так крепко прижали к себе, что едва кости не затрещали. А сухие горячие губы впились в мои собственные с такой силой, что я захлебнулась криком боли.
Это больше напоминало укус, а не поцелуй – настолько яростный и грубый! Из глаз невольно хлынули слезы.
А еще накатил страх. Ящер сейчас в таком состоянии, что может попросту изнасиловать меня. Грубо. Жестко. Не обращая внимания на то, что я при этом почувствую!
Мне даже сопротивляться было страшно после только что увиденной расправы над хищником. Это зрелище в полной мере доказало, что по сравнению с этим мужчиной я жалкий котенок.
Натан отпустил так же внезапно, как и набросился. Тяжело дыша, уставился на меня каким-то болезненным взглядом, вглядываясь в мое искаженное от ужаса лицо. Потом протянул руку, будто желая погладить по щеке и успокоить.
Но я инстинктивно отпрянула назад и выставила ладонь. Меня трясло.
Его рука бессильно опустилась. В глазах возникло выражение, от которого мой страх сразу улетучился. Тоска. Сожаление. И еще нечто такое, отчего мое сердце предательски екнуло.
Я даже устыдилась своей недавней реакции. Ведь ничего плохого Натан мне не сделал! Спас мою жизнь, а потом поцеловал. Пусть грубо, но видимо, просто не смог сдержать эмоции.
И я даже понимала, какие. В его напоре чувствовалось то, как сильно он испугался за меня. Понимание того, что мог и не успеть. Облегчение из-за того, что все в порядке. Досада на мои очередные дурацкие необдуманные слова.
Я же снова его оттолкнула, когда он сам потянулся ко мне.
Стало настолько неловко и стыдно за свое поведение, что я не нашла ничего лучше, как беспомощно пролепетать:
– Прости…
Ничего не ответив, Натан развернулся и бросил:
– Пошли к пещере.
Холодно, отстраненно, как и раньше. Так, будто и не было недавней вспышки эмоций.
Проклятье! Ну, почему у меня всегда так? Или это только с ним так получается? Вечно все делаю неправильно, а потом жалею.
Да и плохо понимаю, что чувствует он сам. Слишком закрытый и непонятный. Может, из-за того, что внутри него живет дикий зверь, чью логику и мотивы трудно понять обычному человеку?
Найю и Питера мы нашли в пещере вместе с Саймоном. Тот уже не лежал, а сидел, прислонившись к стене. Улыбался и непринужденно болтал о чем-то, ничем не напоминая того опустошенного человека, какого я видела перед уходом. Даже удивительно, насколько хорошо держится! Пусть это всего лишь маска, но есть чем восхищаться. Не всякий вел бы себя так же на его месте.
При нашем появлении разговоры стихли. Найя испуганно вскрикнула, кинувшись к нам, окровавленным и мрачным.
– Что случилось?
– На мардака нарвались, – коротко пояснил Ящер. – Нужно раны обработать.
– Не буду даже спрашивать, чем все закончилось, – хмыкнул Саймон. – Похоже, мардаку сегодня не повезло!
– Так и есть, – скупо улыбнулся Натан. – Но могло быть иначе, если бы я не подоспел вовремя. Еще одно подтверждение тому, что мои указания лучше не игнорировать.
Он окинул меня нечитаемым взглядом и снова обратился к Саймону:
– Вижу, вам уже лучше.
– Да, – невозмутимо отозвался Веннер. – Думаю, через пару-тройку дней окрепну настолько, чтобы мы продолжили путь. И так проторчали здесь уйму времени!
– Если понадобится, пробудем и дольше, – возразил Натан. – Не нужно неоправданного геройства. Не хватало еще, чтобы упали где-то по дороге от истощения сил.
Саймон пожал плечами.
– Как скажешь, командир! – шутливо произнес, салютуя.
Найя поочередно обработала нам раны целебной мазью. Перевязала Натану рану на предплечье, оставленную от зубов мардака.
– Это ведь не слишком опасно? – с тревогой спросила она. – Раны плохо затягиваются.
– Все будет нормально. Через три дня и следа не останется. Просто на этот раз организму понадобится больше времени.
Она успокоенно кивнула. Я же залечивала собственные царапины с помощью целительской энергии, смешанной с шад. И правда, поддавалось намного хуже, чем при обычных ранах. Но все же дело продвигалось. Через пару дней останутся лишь шрамы, а потом я и от них постепенно избавлюсь.
То и дело поглядывала на Натана, пытаясь хоть что-то прочесть по его лицу. Напрасно! Он на меня даже не смотрел. Вел беседу с Саймоном и Найей, делая вид, что ничего особенно не произошло.
Я тоскливо вздохнула. Понимала, что если попробую поговорить с ним начистоту, он меня пошлет куда подальше.
Но одну вещь все-таки сделала, иначе бы совесть окончательно заела. Когда остальные ночью отправились спать, подошла к Натану, оставшемуся у костра, и тихо сказала:
