– И кто бы это мог быть, как ты думаешь? – заинтересованно спросил Хэм и взглянул на ледяное пространство за окном, словно ожидая увидеть там нечто большее, чем мерцание световых бликов.
Отметив его непроизвольный жест, Пэт с улыбкой сказала:
– Условие существования жизни – четко выстроенная пищевая цепочка. Вопреки известному анекдоту о фермере, который разводил песцов, скармливая им крыс, а тем в свою очередь отдавал ободранные тушки своих питомцев, такой замкнутый круг нереален. И те и другие при подобной кормежке перемерли бы от авитаминоза и расстройства желудка, поскольку для нормального рациона требуются растительные компоненты. Значит, в первую очередь здесь должен был бы обосноваться какой-нибудь вид растительности.
– Ну, это бы еще ничего, а вот если что пострашнее? – полюбопытствовал Хэм.
– Думаю, есть и такие. Вспомни, кто набросился на нас в ущелье Большого хребта? Я потом имела возможность хорошенько изучить убитое тобой чудовище, останки которого доставили в Эрос. Это существо, по-видимому, родственник аборигенов Хотленда, которым из-за их трех глаз дано научное название Triops. Но оно, несомненно, более свирепое и, скорее всего, менее разумное, поскольку хищники руководствуются в основном высокоразвитыми инстинктами. Я предложила назвать их Triops Noktivivans
[5], чтобы отметить причастность этого вида к ночной стороне планеты.
– Можно подумать, что, давая имя какой-нибудь твари, мы делаем ее ручной! – фыркнул Хэм.
Пэт отмахнулась от его замечания и продолжила:
– Все внешние признаки этих триопсов – две руки, четыре ноги, три глаза – свидетельствуют о том, что предки этого вида обитали в Сумеречной Стране. Даже их светобоязнь не абсолютна: вспомни, как они «лакомились» омерзительной протоплазмой, хотя освещение той части ущелья существенно отличалось от здешней тьмы. Возможно, пещерные триопсы лишь переходная ступень к еще более диким обитателям этих просторов. – Вздохнув, она тоже взглянула в окно и добавила: – Так что надо быть готовыми ко всему…
Хэм что-то проворчал и ободряюще похлопал жену по плечу – да ладно, мол, – но Пэт вновь увлеченно заговорила:
– Они появились здесь сравнительно недавно. Если руководствоваться земными мерками, то перерождение миролюбивых аборигенов в чудовищных хищников могло произойти примерно за двадцать тысяч лет. Однако этот срок весьма приблизителен – нам же не известна скорость эволюции на Венере. Они могли приспособиться к новым условиям значительно быстрее.
– Вот-вот! Я, например, приспособился к ночной жизни студентов университета за один семестр, – перебил ее Хэм.
– Но не все же такие вундеркинды! – усмехнулась Патриция и надолго умолкла.
Некоторое время ничто не нарушало тишину корабля, но затем в темноте снова зазвучал задумчивый женский голос:
– Меня занимает вот какой вопрос: какая жизнь появилась здесь до триопсов? Допустим, некий первый абориген, будущий родоначальник нового вида, отыскал путь, приведший его на темную сторону планеты. Но что-то же он ел, иначе бы не выжил! Значит, здесь уже имелась некая флора, а поскольку ночной триопс – хищник, следовательно, была и фауна. Вот какой напрашивается вывод.
– Ты хочешь сказать, что в этом мраке и холоде возможно существование даже разумных существ? – нахмурил брови Хэм.
– Такое тоже возможно, но необязательно. Как известно, высокий интеллект не гарантирует устойчивость вида, – спокойно проговорила Пэт.
– Но ведь именно разум сделал человека практически властелином Вселенной, разве не так? – возмущенно вскинулся Хэм.
– Это просто патетика, – все так же невозмутимо возразил женский голос. – Настоящими хозяевами той же Земли – не будем говорить о Вселенной – являются обыкновенные нематоды, то есть разнообразные черви, населяющие практически всю планету. Их численность в миллионы раз превосходит количество столь обожаемых тобой Homo sapiens. – Услышав недовольное ворчание, Пэт усмехнулась. – Ладно, не будем касаться человечества – можно провести и другие параллели, ну хотя бы гориллу и черепаху. Это тебя больше устроит? – Поскольку возражения не последовало, она продолжила: – Горилла, как ты понимаешь, более интеллектуально развитое существо, чем черепаха, однако последняя встречается повсеместно и даже в водной стихии, а ареал гориллы ограничен отдельными областями Африки: разум не помог ей приспособиться к жизни в других условиях.
– Мне кажется, ты как-то специфически понимаешь значение разума, – недовольно проговорил Хэм. – В конце концов ни черепахи, ни нематоды не привели к научному и техническому прогрессу, в результате которого мы находимся здесь.
– Все это верно, но я хотела показать, что интеллект сам по себе не является решающим фактором, когда речь идет о выживании. В огненном смерче ядерного взрыва погибнет любая цивилизация, а вот «безмозглый» таракан уцелеет.
Голос Пэт становился все слабее и слабее. Обеспокоенный Хэм поинтересовался, как она себя чувствует.
– Это все нервы, – проговорила она. – Наверное, я хочу сама себе доказать, что мы не встретимся здесь с чуждым и непонятным нам разумом: даже трудно представить, насколько чудовищным может быть проявление интеллекта на этой чудовищной планете.
Когда она повернула рубильник, включив наружные прожекторы и свет в кабине, Хэм заметил тревожное выражение серых глаз и болезненную бледность любимого лица.
– Тебе просто надо отдохнуть, – заботливо сказал он и, когда Пэт скрылась в жилом отсеке, погрозил кулаком тьме за иллюминаторами, проворчав: – Уж я до вас доберусь, будьте вы хоть трижды разумными!
2
Пятичасовой сон благотворно сказался на экипаже челнока. Пэт повеселела и больше не казалась такой изможденной, и Хэм, успокоенный ее видом, занялся подготовкой к первому выходу наружу. Прежде всего они достали легкие скафандры с внутренним подогревом, приспособленные для существования в условиях пониженных температур. Поскольку приборы показывали, что наружный воздух вполне пригоден для дыхания, отпала надобность в дополнительных фильтрах, и теперь защитные маски лишь оберегали лица от обмораживания.
Хэм проверил работу всех систем жизнеобеспечения скафандров, а также исправность четырех укрепленных на наголовниках мощных ламп, установленных таким образом, чтобы равномерно освещать пространство вокруг человека: при включении этих мини-прожекторов он оказывался как бы в конусе света.
Кстати, это новшество в оборудование скафандров внесли по рекомендации Хэма, который описал разработчикам реакцию триопсов на свет.
Затем он зарядил два пистолета, рассовал по многочисленным карманам запасные магазины к ним, а также заряды к паре бластеров, укрепил оружие в предназначенных для них петлях и только после этого разрешил Пэт облачиться в скафандр. Она добавила к своему снаряжению еще мешок для образцов, причем Хэм страстно надеялся, что тот так и останется пустым.
