– А голос его вы узнали?
– Голос был хриплый, знаете, как у любого пьяного мужчины.
– Другими словами, – сказал Мейсон, – если дойдет до
свидетельства в суде, вы сможете поклясться, что определенно видели в машине
Сэма Лекстера?
– Конечно, могла бы. Кто еще в доме носит такую шляпу?
– Значит, вы опознали шляпу, но не человека.
– То есть как?
– Эту шляпу мог надеть кто угодно.
– Да, – кисло согласилась она.
– Это может оказаться важным, – сказал Мейсон. – Откуда вы
знаете, что за рулем сидел не Фрэнк Оуфли?
– Я знаю, что это был не он.
– Откуда?
– Ну, если угодно, я гуляла с Фрэнком Оуфли. Я оставила его
на углу возле дома. Он вошел с парадного входа, а я – с заднего. Вот почему я
проходила мимо гаража.
– А шофер… как его, Джим Брэндон? Это не мог быть он?
– Нет, если только он не надел шляпу Сэма Лекстера.
– Кому вы об этом рассказали?
– Фрэнку.
– Вы всегда зовете его по имени? – спросил Мейсон.
Она быстро отвела глаза, но тут же вызывающе повернулась к
Мейсону:
– Да. Мы с Фрэнком большие друзья.
– Что он сказал, когда вы с ним поделились?
– Он сказал, что пожар из-за выхлопных газов не мог
начаться, что я только все запутаю, если буду об этом говорить, и посоветовал
молчать.
– Еще кому вы рассказали об этом?
– Другу Уинифред – но не Гарри Инмену…
– То есть Дугласу Кину?
– Да, Дугласу Кину.
– Кто такой Гарри Инмен?
– Он ухаживал за Уинифред. Кажется, она ему отдавала
предпочтение, но он ее бросил, как горячую картофелину, как только понял, что
она не получит денег.
– А что сказал Дуглас Кин, когда вы ему рассказали?
– Сказал, что считает это важным обстоятельством. Он задал
мне массу вопросов: какая труба, куда вела… Он хотел знать, шла ли труба прямо
в спальню Питера Лекстера.
– А она туда шла?
– Думаю, что да.
– А потом что?
– Он посоветовал мне заявить об этом.
– Вы это сделали?
– Нет еще. Я ждала… друга. Я хотела посоветоваться с ним,
прежде чем что-то делать, чтобы не вышло неприятностей.
– В какое время вы застали в гараже Сэма Лекстера?
– Около половины одиннадцатого.
– За несколько часов до пожара?
– Да.
– Вошел ли Сэм в дом сразу после этого?
– Не знаю. Я так рассердилась на него, что вышла, чтобы его
не ударить.
– Но он, очевидно, возвратился в дом до пожара: ведь он был
в пижаме и халате, когда вы проснулись?
– Да, это так.
– А в машине он был совершенно одет?
– Кажется, да.
– Вы сказали, что зажгли свет?
– Да. А что?
– Свет в гараже, значит, был выключен?
– Да.
– И дверь закрыта?
– Да.
– Значит, последний, кто завел в гараж машину, должен был
закрыть за собой дверь, так?
– Да, конечно.
– А выключатель был возле маленькой дверцы?
– В нескольких дюймах. А что?
– А вот что, – медленно произнес Мейсон. – Если Лекстер
заехал на машине в гараж, он должен был выйти из машины, пойти к двери, закрыть
ее, погасить свет и вернуться к машине. Ведь нельзя же въехать через закрытую
дверь. А если он был так пьян, что не мог заглушить мотор, то он вряд ли
способен был встать, закрыть дверь гаража, погасить свет и дойти до машины.
– Я об этом и не подумала, – кивнула она.
– Вы ждете друга, который должен дать вам совет?
– Да, он вот-вот явится.
– Не сообщите ли вы мне его имя?
– Не думаю, что нужно вдаваться в такие подробности.
– Это не Фрэнк Оуфли?
– Я отказываюсь отвечать.
– И не собираетесь делать заявление, пока ваш друг не даст
вам совет?
– Это я решу сама. Я не полагаюсь полностью на друга.
– Но вам кажется, что пожар мог быть связан с выхлопной
трубой?
– Я же не механик, я ничего не понимаю в автомобилях, не
разбираюсь в выхлопных газах. Но знаю, что в газовой топке все время огонь, и мне
кажется, что, если газ из карбюратора попал в топку, он мог взорваться.
Мейсон перебил ее вопросом:
– В гараже была только одна лампочка?
– Да, очень яркая, она висела посередине.
– А вы не думаете, что видели не шланг, а веревку?
– Нет, это был гибкий шланг, резиновый, и он шел от
выхлопной трубы машины Сэма Лекстера к отверстию в отопительной трубе. Труба
большая, покрытая асбестом. Нагретый воздух поднимался по ней в спальню Питера
Лекстера и в гостиную.
Мейсон задумчиво кивнул и сказал:
– Вот что. Если вы надумаете сообщить полиции свою историю,
я помогу вам связаться с оперативной группой.
– Я хотела бы этого, – просто сказала она.
– Хорошо, – пообещал Мейсон, – мы подумаем и сообщим вам,
если у нас появится какая-то новая мысль. Тем временем вы можете дать нам
знать, что именно советует вам ваш друг. Если решите заявить полиции, сообщите
нам.
– Как мне вас найти? – спросила она.
Мейсон тронул Дрейка за руку, мягко подталкивая его к двери.
– Мы еще к вам зайдем сегодня, попозже.
Она улыбнулась:
– Я рада была рассказать вам все, что мне известно.
В коридоре детектив вопросительно посмотрел на адвоката.
– Ну что ж, – хмыкнул Мейсон, – проблема кота остается!
– Я так и понял, – заметил Дрейк. – Но мне не совсем
понятно, каким будет твой следующий ход.
Мейсон понизил голос почти до шепота:
– Когда я увижу своего почтенного коллегу Шастера, я попрошу
его прочесть пункт двести пятьдесят восьмой Кодекса о завещаниях, где сказано,
что человек, осужденный за убийство, не имеет права наследовать имущество
убитого и любая часть имущества, которую он должен был унаследовать, переходит
к другому наследнику.
