— Возможно ты и прав, незнакомец. Что ж, если тупость не позволит ему сделать выводы из случившегося, рано или поздно он умрёт. Ставлю золотой, что рано, — хмыкнула Фурия.
«На такое пари я бы не согласился,» — протянул Ансельм. «Не нужно быть предсказателем, чтобы увидеть, что его ждёт верёвка.»
Гоблин затравленно огляделся по сторонам, пробормотал неразборчивое извинение и бросился на утёк.
— Спасибо за помощь, уважаемый, — поднимаясь на ноги, произнесла Фурия.
— Пустое, — громыхнул орк, — путники, впервые попавшие в Зальфари, часто застывают, поражённые его красотой и неукротимым духом. Этим и пользуются такие воришки.
— Как тебя зовут?
Блин, могла бы фрейм посмотреть. Совсем уже перестала отличать реальность от вымысла, дурёха.
— Меня редко зовут, — качнул головой здоровяк. — Боятся, что я прознаю про их тёмные дела. Арзра́м — моё имя. Урла́к — моё ремесло.
— Прости, я действительно не местная. Кто или что такое урлак? — заинтересованно протянула орчанка.
— Урлаками кличут тех, кто добровольно решает поддерживать общественный порядок. Пустошь большая. Она привлекает убийц и воров, отбросы со всего Виашерона. Кто-то должен следить, чтобы законы исполнялись, а виновные получали по заслугам.
— Полезное дело. Что ж, ещё раз спасибо за помощь, Арзрам. Не подскажешь, в какую сторону находится Мавзолей Шейха… — она попыталась вспомнить имя его обитателя.
— Шейха Макераса Одарённого, — буднично продолжил законник. — Плохое место. Что ты там забыла?
— Я ищу одного чел…Разумного. Табакси. Говорят, он носит украшения из костей и часто странствует по пустыне.
— Я знаю, о ком ты говоришь. Он переменчив, как самум. Никогда не знаешь, куда его занесёт.
— Да, я слышала то же самое. Однако он часто проходит мимо Мавзолея. Поэтому и иду туда.
— Не желаешь составить мне компанию? — подбоченился урлак.
— А ты что там забыл? — удивилась и немного напряглась девушка.
— Вчера в Зальфари произошло убийство. Я знаю, кто виноват, — Арзрам говорил короткими рубленными фразами. — И знаю, куда он направляется. Собирался отправиться вдогонку, когда застал твою беду — ограбление. Наши дороги совпадут на время. Вдвоём будет безопаснее.
Как думаешь, не врёт? — Фурия послала мыслеобразы паладину, передавая суть разговора.
«Думаю, нет. Он такой же слуга закона, как и я. Аксиос направил его нам на помощь.»
Послушай, иногда сигара, это просто сигара.
«Что такое?.. Хм, ясно. А иногда неожиданное вмешательство — это просто божественное проведение,» — в тон ей ответил рыцарь.
— А кто убийца-то? — на ходу поинтересовалась Фурия.
— Гурда́р Крадущийся.
При этих словах в её голове пронеслась вспышка резкой боли. Мелькнуло и растаяло, как дым, воспоминание.
Смех. Тепло рук. Низкий вибрирующий голос. Крики. Холод.
— Я… кажется знаю его, — она ощутила, что во рту пересохло.
— Действительно? — урлак даже остановился. — Кем он приходится тебе? Другом? Врагом?
— Я думаю… это мой отец.
Глава 18
— Так ты его ищешь, а не того странствующего табакси? — внимательно посмотрел на неё орк.
— Нет? Что? — она сжала руками виски.
Голова разрывалась, словно пыталась уместить две реальности. Её существование на Земле: занятия спортом, сладость побед и горечь поражений, любящих родных, травму, депрессию, угасающую волю к жизни, вырванный у злодейки судьбы последний шанс.
И загадочные отрывистые воспоминания, связанные с Виашероном: две фигуры, склонившиеся над ней, что смотрят любящими глазами, морская качка, долгая дорога, сеть тоннелей, крики и лязг стали, женский успокаивающий голос, хруст снега под ногами, болезненные стоны, падение, дикий холод, подкрадывающаяся смерть и одинокий охотник, с оханьем подбирающий пищащий свёрток из шкур.
«Фурия, что с тобой? Что происходит?» — встревожился паладин.
— Эй, Двуживущая, ты в порядке? — Арзрам пощёлкал пальцами перед её лицом.
— Нет. Я не знаю. Не понимаю. Ничего не понимаю, — она пошатнулась, но устояла.
Пульсирование в висках медленно стихало.
Облизав пересохшие губы, девушка начала размеренно вдыхать через нос и выдыхать через рот, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.
— Я не знаю этого Гурдара, — выпалила она, — и одновременно… знаю. Как такое может быть?
Законник ответил на это непонимающим взглядом.
— По всему выходит, что я была слишком мала, даже для того, чтобы запомнить его лицо, не то что имя, однако ты произнёс его и оно отозвалось во мне. Юкха — моя мать. Гурдар — мой отец.
Зачем я сказала Арзраму про него?! Ответила инстинктивно. Не подумала. Совсем не подумала. Если урлак охотится за Гурдаром, только что я лишилась сопровождающего. В душе такой раздрай, ещё и голова толком не соображает.
«Правда — лучше даже самой изобретательной лжи,» — заметил Ансельм. «Если вам не суждено путешествовать вместе, так тому и быть, однако откровенность может и помочь тебе.»
— Память крови, — весомо обронил орк. — Я слышал о таком. Редкий дар. Наследственный. Передаёт воспоминания от матери к ребёнку. Теперь постепенно они будут просыпаться в тебе. Неизвестно, что именно открывает эту плотину, но когда она прорвана, её уже не заткнуть. Ты не выглядишь, как лгунья, а я давно научился различать, где правда, а где ложь. Скажи, ты помешаешь мне задержать Гурдара?
— Нет, — пожала плечами Фурия. — Мне нет до него дела. Если уж кого и можно назвать моим отцом здесь, так это Яггрена. Он находился со мной, когда это было важно.
«Ты уверена?» — спросил рыцарь.
— Пошли, у меня мало времени, — проигнорировала она рыцаря. — Нужно отыскать странника с костями.
Что произошло с Гурдаром? Почему он жив и почему его не было рядом? Как я оказалась в лесу одна, когда меня нашёл Яггрен? Одни вопросы и никаких ответов.
Арзрам прищурился и медленно кивнул.
Они вышли к границе деревни, к каньону между скалами, ведущему в безбрежное море песка. Холодный ветер гнал его вперёд, заставляя струиться. Температура в пустыне падала так же стремительно, как и росла.
— Ничего, что мы идём ночью?
— Нет, — не замедляясь, качнул головой орк, — это самое комфортное время для путешествия, хоть и довольно опасное — много чего вылезает из песка по ночам. Однако нет губительной жары, как днём. Будем идти покуда сможем, а к рассвету ляжем спать. Главное найти безопасное место.
