Лана, решив не паниковать раньше времени, осмотрелась и обнаружила справа от арки кое-что интересное: там, на отполированном до блеска полу сидел пожилой монах и чинно выводил на бумаге иероглифы. Он делал небольшой росчерк кистью, отводил ее в сторону, любовался получившейся линией, проводил новую — и так по кругу. Движения были настолько плавными и грациозными, что старческие пятна на руках и лысой голове казались нарисованными. Но Лана откуда-то знала, что старику уже минуло больше сотни лет, и он давно хотел бы оставить этот мир, вернувшись в Колесо Сансары. Перед монахом сидел черноволосый подросток и хмурил брови, с каждым мазком кисти становясь все мрачнее и мрачнее.
— Это долго! — не выдержал мальчик и вскочил на ноги. — Долго, понимаете?! А учиться я как по-вашему должен?
— Учителя смогут навещать тебя здесь, и все они будут творцами, чем не всякий ребенок может похвастаться.
Монах закончил выводить иероглиф, отложил лист в сторону и взялся за новый. Он был невозмутим и сосредоточен, в то время как подросток в ярости сжимал кулаки. Но стоило мальчику с шипящим «тогда!» податься вперед, как рука с кистью дернулась, нарисовала в воздухе замысловатую руну и заключила ее в круг. Руна вспыхнула золотом, полетела вперед и, припечатав мальчика по лбу, пронесла пару метров назад, опрокинула на пол. Лана охнула и кинулась к упавшему, но бессмысленность своего поступка осознала, лишь когда встретилась с горящими яростным отчаяньем темно-карими глазами подростка. Он ее не заметил и не услышал сочувственное: «Ты там как?»
Точно, она же призрак, а значит, никому не сможет помочь. Она вздохнула и полетела прочь.
Декорации сменились. Лана снова хлюпала босиком по лужам куда глаза глядят, а глаза дальше носа ничего не видели из-за тумана. И звук гонга, как ориентир, исчез. И ничего не менялось, словно она стояла на месте.
— Ну а здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте, а чтобы попасть в другое место, нужно бежать вдвое быстрее, — вспомнилась мудрость от Льюиса Кэрролла.
И она побежала, боясь в итоге налететь на дерево или стену, но ничего такого не случилось — случился обрыв, огражденный хлипким забором из низеньких столбов и пары реек, зато по всему периметру. Он-то и остановил Лану, представив взору спускающееся вниз ущелье с текущим по дну ручьем. Упадешь с такого — все кости переломаешь, чего ни в коем случае не хотелось бы прочувствовать на собственном опыте. Она отошла подальше от края и осмотрелась. Конечно же! Разве могло быть иначе? Перед обрывом стоял давешний мальчишка, и кожа его была полностью покрыта сияющими рунами, похожими на полученную от монаха ранее. Какой непоседа оказался — уже столько раз наказали! Лана почему-то улыбнулась и крикнула:
— Эй, ты же не прыгать отсюда собрался?
Мальчик вздрогнул, сделал пару шагов назад и только потом, обернувшись, столкнулся взглядом с ее обезоруживающей улыбкой. Убедившись, что это не один из монахов, он шумно выдохнул и нагло поинтересовался:
— Ты, вообще, кто такая?
Но ответить Лана не успела, так как оказалась по ту сторону экрана, который все отдалялся и отдалялся, унося прочь хмурого темноглазого подростка.
— Так вот как это было! Вот оно что! — засуетилось рядом бурлящее рыжим аморфное тело, без глаз, но со ртом, а потому довольно болтливое. — Я будущий случайно смешал времена, когда тянул сюда твою душу! Вот оно как!
Лана сидела на полу, поджав под себя ноги, и думала, можно ли называть полом то, на чем она сидит. Далеко вниз, вверх и в стороны в темноте висели плоские экраны с видеозаписями, своим интерфейсом напоминающие youtube. Но их наличие не мешало девушке сидеть и наблюдать за мечущимся в радостном припадке рыжим существом.
— Я — гений! — орал рыжий, с удовольствием булькая огненными пузырями своего тела. — Я, мать вашу, криворукий чертов гений! Аха-ха-ха!
Лана уже пыталась заговорить с ним и даже хвалить, но ему было не до нее — он был слишком счастлив. Тогда она попыталась посмотреть, чего же показывает местный yоutube, но стоило ей приблизиться к экрану, как тот улетал, перемешиваясь с остальными. И картинки мелькали, мелькали, не давая запомнить отрывок увиденного. В итоге ей надоело, и она уселась по-турецки, подперев подбородок руками. Эта тактика оказалась самой удачной: рыжий успокоился и подлетел к ней, не переставая радостно пузыриться.
— А ты знаешь, кого от прыжка остановила? А знаешь, сколько всего это объясняет, Лана-Лана? Эх, помню я тогда сидел в засаде, чтобы подхватить в последний момент, а тут ты! Отвлекла и исчезла. А потом настоятель заставил его храм отмывать в одиночку. Скука смертная, в общем. Так знаешь, а?
Лана ошарашенно помотала головой: ей показалось, что ни на что не могла повлиять. А получается, повлияла.
— Да ладно? — губы рыжего выгнулись в недоверчивой улыбке, и несколько пузырей лопнуло с разочарованным «ууу».
— А кого?
— Так Дениску же! Сейчас.
Рыжий поманил одно из окон и, когда оно подлетело, вытер его бурлящей когтистой рукой. Экран засиял и выдал изображение незнакомца, с которым Лана столкнулась на лестнице. Дело происходило в круглой комнате, выкрашенной в черный, на стенах, полу и потолке перемигивались рыжие руны. В центре комнаты стоял квадратный ритуальный камень — чернее и в то же время ярче всего остального. На камне лежала девушка, укрытая черным саваном все с теми же рунами. Парень прошел к камню, откинул часть ткани и, склонившись над телом, провел рукой по светлым волосам.
— Поверни камеру! — Лана вскочила на ноги и подалась вперед. — Эй! Я знаю, что ты можешь! Поверни камеру!
— Да пожалуйста, — рыжий деланно развел руками, но камера повернулась, показывая лицо девушки — лицо Ланы.
— Какого?! Эй! Что он собрался делать?
— Не собрался — уже. Страдает…
Лана недоуменно посмотрела на монстра, тот снова развел руками. Да, четкого ответа от него явно ждать не стоило, потому она снова повернулась к экрану. Незнакомец, склонившийся над ее телом там, в черной комнате, не выглядел страдающим, скорее задумчивым. Его пальцы осторожно гладили Лану-на-камне по щеке, и на краткий миг ей показалось, что она чувствует прикосновение его теплых рук. Эти руки… это он держал ее там, на пятом этаже, а за его спиной развевались черные крылья.
— Так он меня все-таки убил, — пробормотала Лана, но злости на незнакомца не было.
— Чего? — возмутился рыжий и показательно покрутил пальцем у предполагаемого виска. — С чего вдруг Дениске тебя убивать?
— Ну там, — невпопад пояснила она, — на выставке… И крылья у него черные…
— Железобетонный аргумент! Вот ты ответила, и я ка-ак все понял! Вот прям совсем все! Даже теорию струн! Прикинь?
Но на провокацию она не повелась, и монстр, горестно вздохнув, заговорил:
— Во-первых, никто тебя не убивал. Ты пока что всем живая нужна. Во-вторых, в случае с Денисом надо другие глаголы с «ил» использовать: схватил, утащил, защитил, — рыжий хотел сказать что-то еще, но вдруг застыл с открытым ртом и задумался, потом махнул рукой: — А не, это на «ит».
