Не обрадовался победе Калки, мало ему показалось. Собрал он войско больше прежнего и повел в Авекшу, дабы истребить всех векш от мала до велика. Прознал про то Яма и сам встретил войско то грозное, надеясь уговорить краснокожих обратно повернуть. И сколь бы коварными не были речи Калки, удалось Яме перехитрить его да выпросить себе силу демона огненного, за бога в реке белой почитаемого. Мол де выйдет из силы той ключ, чтоб Врата запереть. Сколь коварен и силен был Калки, столь же и глуп, потому согласился он на хитрость Ямы да домой повернул.
Но сестра Калки — огнеокая ведьма Ями — братнего приказа ослушалась и в Авекше осталась, проследить хотела, чтобы Яма уговор исполнил. А как разгадала хитрость его, околдовала Дхармараджу и заставила взамен силы огненной, у глупца Калки отобранной, силу водную ей отдать, которой Яму сама Сарасвати наградила. Поддался Яма чарам ее, отдал силу свою, да только прознали о том воины векшские и решили ведьму убить. Вступился за ведьму зачарованный Яма да погиб, и из рук его мертвых сила огненная выпала. А Ями тело мертвое подхватила да в реку белую вместе с ним сбежала. Как ни пытались догнать ее векши — все равно не смогли, ведьма же тем временем силой Ямы воспользовалась да Врата запечатала. И хоть имелась у векш сила огненная, не могли той воспользоваться, чтобы Врата открыть, обидчикам отомстить да душу Брамы домой возвратить. Долго бились они о Врата, да лишь мелкие трещины пробить смогли, сквозь которую не провести войска.
С тоской взирала Сарасвати на тщетные попытки народа своего, да лишившись тела, ничем не могла им помочь. Лишь горькие слезы копила внутри себя, чтобы однажды обрушить их на реку белую, что Браму похитить посмела. И чем больше успокаивалась Сарасвати, тем медленнее текли воды зеленой реки, не касаясь почти волшебного лотоса. И знали векши, что как только лотос остановится, очнется от сна магического Мьялиг и спросит за отца и Браму, ее благословившего, а узнав об их участи, придумает как Врата открыть да краснокожий народ в белой реке живущий одолеть.
Да только все качается лотос волшебный, все дремлет подросшая Мьялиг на его ложе, да снятся ей сны золотые, и пар тех снов исцеляет тьму от пролитых Сарасвати слез.
Глава 25. Рука бога
Творцы не просто так отрастили себе крылья в третью войну двух рек. Если химеры сражались с векшами на равных, присвоившие себе силу умирающего Калки благословения реки не удостоились и не могли позволить огню в них разгореться во всю мощь. Противник же притащил из-за Врат не только странных псов, распознающих засады и другие ловушки, но еще и тени, жуткие тени, не всегда убивающие тело, зато всегда разум. Проще всего тень было уничтожить сверху, и те творцы, кто не сумел отрастить крылья и научиться летать, погибали первыми. После закрытия Врат наступил долгожданный мир, и для выживания крылья уже не требовались, но они все равно ценилось в сообществе. Они стали мирным демонстрацией силы творца, и с их помощью он как будто бы возвышался над остальными.
История с гончими смерти показала Яну, что крылья — это далеко не роскошь и даже не средство передвижения, а в первую очередь жизненная необходимость. И теперь каждый день несмотря ни на что он под чутким руководством демона Максвелла расправлял за спиной белоснежные в алых рунах крылья и взлетал вверх над копящим силы Внешним Рубежом. Управлять ими оказалось легко, куда сложнее было удержать равновесие вверху, уговаривая живущий в нем с детства страх, что Ян контролирует ситуацию. И никто внизу не знал, каких усилий ему стоило держать себя в руках.
Но для тех, кто оставался внизу, было не до него. Неделя и без того выдалась сумасшедшей, и сумасшествие это не всегда оказывалось полезным, вроде заградительных костров Яна. Взять хотя бы рухнувшую Башню творцов — нерушимый бастион, который даже осквернение почти не задело — оно коснулось лишь кабинета Дэна. Цепь из охранных и маскирующих амулетов покрывала всю Башню снаружи и еще тянулась внутри, укрепляя швы и несущие конструкции от любых неожиданностей, какие могли возникнуть из-за вспыльчивых магов. Амулеты цепи заряжали сильнейшие из творцов, в том числе и Лин Вей, еще до создания системы Рубежей. Но и возможность подзарядки тоже подразумевалась, и роль живых батареек исполняли посетители Башни, пользующиеся лифтами, библиотекой или хранилищами, а особенно — тренировочными залами, с удовольствием поглощающими огонь новичков. Конечно, любой амулет цепи легко мог выпить кто угодно, но чтобы все сразу! Тут даже Ян бы лопнул от переизбытка энергии! Да и кто бы не?..
О том, кто же все-таки не, Макс отправился узнавать у Густафа Маркони, а вернулся как будто бы постаревшим лет на десять, еще и побитого Мигеля с собой притащил. Последнее многим не понравилось, особенно Финну Феллоузу, явно нарисовавшему у себя в голове напротив еще одной фамилии крестик, потому Ян решил на время отложить тренировку полетов. Не то, чтобы ему хотелось заступиться в случае чего за Мигеля, но врезать главе клану Феллоузов руки чесались давно, жаль, веской причины, кроме собственных догадок про прорыв Внешнего Рубежа, не было. А здесь такой повод!.. Мог бы быть, только вот следом за Мигелем Макс притащил Николаса Тернера — лучшего целителя на Внешнем Рубеже, а с ним вместе подтянулись лучшие бойцы клана Ниланов. С такой компанией не то что драку — словесной перепалки не дождешься, и Ян уже собирался вновь вернуться к занятиям, когда услышал, как Макс обсуждает с Николасом Милу.
— Почему не позвать Райджигана? — нахмурился Айзек, трясшийся над членами своего клана, как наседка над цыплятами.
— Разница в течениях, — ответил за Макса Николас. — Дед, предотвращение некроза еще ни одного целителя не убило, а там, судя по всему, процесс похожий.
— Некроз? — переспросил Ян, и все обернулись к нему. — Мила… Вы хотите сказать, что она?..
— Ян, — перебил Макс, — давай не сейчас.
— Серьезно?! А когда ты мне собирался сказать, что она?.. Черт! Ты серьезно хочешь снова оставить меня в неведении? После всего?!
— Ян! — Макс, нахмурившись, посмотрел на него, как на капризного ребенка, вылезшего со своими желаниями совсем не вовремя.
— Он прав, — неожиданно поддержал Мигель, и Ян перевел на него удивленный взгляд: из разбитой брови Мигеля стекала золотистая жидкость, спускалась по веку вниз, окрашивая глаз в тот же цвет. — Ты прав, — повторил он и убрал от лица руку Николаса с изумрудной руной: — Прибереги силы для Милы. А тебе лучше услышать обо всем сейчас, потому что, если она умрет, Лану ждет та же участь, а значит, и Врата, и богиня Воды лягут на твои плечи. Мы, — Мигель обвел столпившихся вокруг него творцов, — все мы ничего не сможем сделать. Но если ты начнешь нервничать зря и оставишь ради сестры и Милы Рубеж, тоже ничего хорошего не получится. Так что как бы ты меня сейчас не ненавидел, слушай внимательно. — На тыльной стороне его правой ладони вспыхнула руна Ока Правды, и Ян, пожертвовав благословением, сотворил у себя такой же символ.
— Я весь внимание, — сказал он и услышал, как Макс негромко чертыхнулся.
— Ты уже знаешь, что тень второго уровня действует сначала на огонь, потом на разум. Но на самом деле, если огня нет или его мало, то организм творца тоже разрушается, в лучшем случае убивая, в худшем превращая в зомби. Чем выше уровень тени, тем сильнее она воздействует на организм носителя. Мила заключила в себя богиню Воды, которая по сути фабрика по производству теней. Поэтому Миле нужна помощь целителя, но не только она, — Мигель залез в карман и, достав оттуда смартфон, разблокировал, с минуту возился с чем-то внутри него, потом протянул Яну: — Ты, конечно, писатель, только лучше выбери видео — твоя морда ее больше порадует, хотя бы тем, что не битая.
