Каждое слово лорда Гаэр-аша я слушала затаив дыхание, сердце билось все быстрее.
— Или держат под замком, — продолжил ректор, — как в принципе всегда и поступают с талантливыми артефакторами, или же субличность все еще находится в храпе, без возможности возродиться в новом теле.
Сердце остановилось.
— Ив этом случае мы имеем две насущные проблемы: первая сложна чисто технологически — проникнуть в Харгаиу и освободить твоего наставника, вторая — более этическая, ты же понимаешь, что для того чтобы предоставить ему тело, это тело сначала требуется где-то взять. Живое тело. Живого человека. Ты пойдешь на это?
Я ответила не задумываясь:
— Нет!
Потом подумала, еще подумала, но ответ был все тот же:
— Нет…
Гаэр-аш усмехнулся, и с нескрываемой иронией произнес:
— Я так понимаю «нет» это на второй вариант, который с телом живого человека?
— Да, — я чувствовала себя предательницей, но убивать кого-либо, пусть даже и ради дяди Тадора… нет. Нет, никогда!
— Я рад, — ректор улыбнулся мне, — правда рад. А что с первой проблемой?
Проникнуть на территорию Харганы, в самое сердце отступников, туда, где каждый шаг сулит встречу с вечным и соответственно смерть? Хотя о чем это я — смерть в сравнении с возможностью быть выпитой сущие пустяки! Но все же…
— Да, — я представила себе серые развалины древней Хешисаи, той ее части, которая не была занята Темной империей, — да…
Еще не знаю как, но точно — да.
— Как стремительно изменились твои планы, — подначил лорд Гаэр-аш. А затем добавил: — И мне просто любопытно, насколько они еще изменятся в ближайшем будущем…
— Вы о чем? — подняла на него удивленный взгляд.
Его глаза сверкнули синим пламенем, и ректор тихо произнес:
— Танаэш.
Я все так же удивленно на него смотрела.
— Ташши, — повторил Гаэр-аш.
Мой взгляд не изменился, я лично понять не могла, причем тут наследный принц седьмого королевства.
— М-да, — все глядя на меня медленно потухающими глазами протянул глава Некроса, — ничего. Никаких чувств. Никаких эмоций. Одного не могу понять, почему же на Норта была такая реакция?
— Сложно объяснить, — почему-то призналась я. — Норт стал очень близким, не знаю почему. Я перестала его опасаться, мне нравилось быть с ним… А потом… было больно.
— Теперь нет?
Я улыбнулась, вспомнив, как заснула, устроившись на плече Дастела. И тихо сказала:
— Нет. — и неожиданно для самой себя продолжила: — Норт меняется, не знаю нравится ли мне это. Скорее нет.
— Норт будет меняться и дальше, — произнес Гаэр-аш, — и довольно сильно. Он младше меня, его характер не был закален в противостояниях с дядей, поэтому, полагаю, кровь темного лорда превозобладает в нем.
Невольно поежилась. Поняла, что совершенно не хочу об этом думать и спросила:
— Вам было тяжело сегодня?
К моему удивлению ректор честно ответил:
— Мне было безумно жаль меня, того прошлого меня, и потерянных лет.
Помолчав, я спросила:
— Что с ней будет?
— Стазис, — ответил Гаэр-аш. — Как Кеалир дас Эмоа она мне не интересна, я бы отпустил, но как леди Исента, внедрившаяся в ближайшее окружение вдовствующей королевы и старательно пытающаяся завладеть наследным принцем, она слишком опасна, по мнению Рханэ. Стазис КасЭтморад для нее фактически равносилен смерти.
— Стазис КасЭтморад? — переспросила я.
— Да, личная разработка министра Рханэ и адепта Инара Арканэ, одного из талантливейших учащихся академии Визериуса. Я просмотрел плетение — был впечатлен.
В принципе, если стазис достаточно силен, тогда ее сознание и тело погружаются в состояние «ничто», и в этом случае ни умереть, ни вернуться в Харгану, чтобы воскреснуть.
— Действительно впечатляющее решение, — признала я.
— Да, интересный ход в борьбе с вечными.
Ректор кивнул, а затем спросил:
— С кем ты была в шахте, в момент поимки Кеалир?
— С учеником, — я не видела необходимости скрывать.
— Вечных?
— Да.
— Третья встреча?
— Астральные перемещения так легко отследить? — мне просто интересно было.
— В принципе нет, но Рханэ специалист в этом, по всей столице стоят уловители, как ты понимаешь, война с отступниками способствует поиску специфических решений.
Мы помолчали.
— Танаэш резко и категорично высказался против какого-либо интереса к тебе со стороны Рханэ, — сообщил вдруг Гаэр-аш. — Фактически первый случай, когда он резко высказался в сторону дяди, и проявил категоричность.
Можно было конечно промолчать, но я решила признаться:
— Это мы были в артефакторской мастерской.
В ответ напряженная тишина.
— Я сделала артефакт для Ташши, позволяющий обнаружить есть ли блокирующие обнаружение нежити амулеты. К слову — они были на входе в саму мастерскую.
Гаэр-аш снова промолчал, затем задал глухой вопрос:
— Зачем вы прятались под кроватью в спальне мэнера Уткоме?
— Я заметила, как он наслал проклятие на торговца Литке, — и поежилась, огонь в камине угасал, становилось зябко.
Лорд Гаэр-аш снял с себя мантию, укутал меня, снова сел в кресло, пододвинув мои ноги ближе к себе, прикрыл глаза всего на миг, а когда распахнул ресницы, в камине без дров и подпитки заполыхало синее пламя.
— Есть преимущества у проснувшейся крови, — сообщил ректор с улыбкой.
Улыбнувшись в ответ, тихо спросила:
— А где сейчас Гобби и Эдвин?
— Гобби, — Гаэр-аш усмехнулся, — возвращает бумаги Рханэ, делает вид, что он безмозглое умертвие и вообще не понимает, зачем их взял. Рханэ делает вид, что повелся. Эдвин вел допрос леди Исенты.
Вспомнила, как Эдвин умеет вести допрос… Содрогнулась.
— Почему он? — не могла не спросить.
— Эдвин умеет спрашивать, сохраняя физическое состояние допрашиваемого на приемлемом уровне, — откровенно ответил ректор.
От такой откровенности стало как-то нехорошо.
— В целом Рханэ повезло, что глава клана Меча находится в его столице, — продолжил Гаэр-аш.
— Почему?
Ответить мой опекун не успел, открылась дверь и в комнату вошел вернувшийся Эдвин. Остановился, удивленно глянул на меня, после чего, криво усмехнувшись, прошел, взяв второе кресло, пододвинул к огню, сел.
