«Я первый советник короля, Габриэль гет Адарха Тшегерд.
Полный мой титул гетермер — первая кровь. Правители — высшая».
И умертвие испытующе посмотрело на меня. Я равнодушно пожала плечами, мне действительно было все равно, кем является Гобби, для меня он останется просто Гобби… даже когда уйдет из моей жизни.
«Узнал об этом сегодня, — вдруг написал он. — Воспоминания вернулись, полностью. С того момента как торговец Литке назвал меня по имени, они начали возвращаться стремительно. Теперь я знаю все».
Я была очень рада за него, и даже не верилось, если честно.
«Теперь дальше, — продолжил он писать, — Гаэр-аш и Рханэ выяснили то, о чем я лишь догадывался — вечные создали резервные храны своих сущностей, чем фактически подтверждают свое название. Из чего я сделал два вывода — первый, твой друг Тадор Шерарн вероятнее всего существует, не знаю, жив или нет, но он существует определенно. И второе — у тебя большие проблемы».
— Почему? — нет, не то чтобы я не знала про то, что у меня проблемы, и даже большие, просто на этот раз мне интересно какие именно имеет ввиду Гобби.
«Лорд-отступник, — начал писать зомби, — тот, что появился в момент, когда ты изготавливала Эль-таимы, и которого убили Дастел, Хари и Шейн, возродившись (а он, несомненно, возродился), как быстро, по-твоему, осознает, что стало причиной его гибели?»
Пожала плечами.
«Риа, — продолжил Гобби, — ты создала артефакты, способные противостоять истинной Тьме! Истинной Тьме — неоспоримому преимуществу отступников. Ты фактическая угроза вечным!»
— Сомневаюсь, — безразлично ответила я. — Эль-тайм артефакт, который даже сильнейшие из артефакторов могут создать лишь раз в жизни, так что…
Но Гобби, укоризненно покачав головой, написал:
«Они очень быстро выяснят, чья ты ученица. А тот факт, что Тадор Шерарн не вернулся к тебе, говорит лишь об одном — ему не дали такой возможности!»
Устало потерев виски, я спросила:
— И какой вывод мне следует сделать?
«Еще не решил, — написал он и продолжил: — Ты не будешь помогать мэнеру Уткоме и никаких амулетов для него так же делать не станешь!»
— Почему? — меня напрягла категоричность Гобби.
«Потому что здесь присутствует третья сторона, Риа. Мэнер Уткоме не связан с отступниками, похоже замешана Темная Империя и темные лорды. И насколько я успел изучить своего противника, она пришлет одну из своих шестерок — темного лорда, удостовериться в том, что Уткоме действительно сгнил. А она пришлет, она крайне осторожна. А теперь представь себе могущество той, у кого сами темные лорды на посылках?!»
Я поежилась.
«Нельзя, чтобы в Темной империи стало известно о тебе!!!» — написал и трижды подчеркнул Гобби.
Я посмотрела на него, он продолжил: «Та, что идет по трупам, и по чьему приказу убили меня, явно попытается заполучить талантливого артефактора, и итог у этого сотрудничества будет один — твоя смерть! Никаких амулетов для Уткоме, он сам виновен в случившемся, его наказание — позорная смерть, и это заслуженное наказание».
— Гобби, это… — начала было я.
«Я попросил Ташши ускорить казнь мэнера Уткоме», — резко написал Гобби.
У меня дар речи пропал.
Виновато посмотрев на меня, он написал:
«Жизнь мерзавца и убийцы не стоит твоей, Риа. Прости. Я посвятил принца в свои опасения, он полностью согласился со мной».
— Ты рассказал все Ташши? — я поверить не могла.
«Танаэш достоин доверия, — просто написал Гобби. — Прости».
Сложив руки на столе, я несколько долгих секунд смотрела на причудливый древесный узор, потом тихо спросила у Гобби:
— И ты спокойно перенесешь его смерть?
Выразительно посмотрев на меня, Гобби ответил:
«Он спокойно обрек меня на гибель, Риа».
Да уж, с таким не поспоришь.
Я посмотрела на свое умертвие, и неожиданно для самой себя спросила:
— Умирать страшно?
Гобби опустил голову, затем написал:
«Страшно оставлять столько дел незавершенными… Страшно проваливаться в мглу… Страшно осознавать, что единственный выход — стать зомби».
И мне стало ясно то, что он не сказал — Гобби… Габриэль, смертельно раненный Габриэль, отчетливо понимая, что его съедят обезумевшие от голода умертвия, пошел на единствено возможное в той ситуации — позволил себя укусить, а затем спрятался где-то, ожидая процесса изменения организма… И ждал он с четким пониманием, что станет безмозглым зомби.
«Я решил, что лучше уж призрачный шанс на отмщение, чем участь быть растерзанным на куски оголодавшей нежитью», — недрогнувшей рукой написал он.
А затем стремительно продолжил:
«Плохо помню, что происходило после моей смерти».
Чуть не ляпнула: «Тебя все били», но сдержалась и мягко сообщила:
— Ты был вполне разумен?
«Думаешь?» — он отрицательно покачал головой и написал: «Мой разум проснулся, когда я увидел упавшую тебя, ощутил запах крови и понял, что у тебя нога сломана. А вот что было до этого…»
— Тебя все били, — да, я все же сказала это.
Гобби задумался, потом посмотрел на меня, нахмурился и написал: «В смысле?»
— В прямом, — я посмотрела на Гобби. — Когда я после падения приподнялась, они все тебя били. Всей толпой. Честно говоря, мне лично до сих пор интересно за что.
«Видимо, за дело», — он усмехнулся.
А затем стремительно продолжил писать:
«После завершения Мертвых игр Ыгрх спрячет тебя, затем вы покинете человеческие королевства. Приказ я уже подписал, так что ты будешь защищена».
А в следующее мгновение Гобби стремительно сжал исписанный лист бумаги, вырвал из блокнота, засунул себе в карман. Не сразу поняла в чем дело, но тут дверь распахнулась без стука и в мою комнату вошел Норт. Улыбнулся мне, глянул на Гобби, после мягко, бесшумно, словно ступал не по полу, а по воздуху, Дастел подошел, мягко присел на корточки у моих ногу, плавно провел по колену и вниз по ноге, коснулся босых ступней, вскинул голову, улыбнулся мне и зачаровывающим, соблазняющим тоном произнес:
— Помнишь о свидании?
Сложно было помнить о чем-либо, ощущая его ладонь на своей ноге, и то как нежно прикасаются к коже сильные теплые пальцы.
— Мне нравится, как ты реагируешь на меня, — едва ли не промурлыкал Норт. — Но давай вернемся к вопросу — как на счет свидания?
