— Всё понятно, — стараюсь придать своему голосу позитивные нотки, — значит, сегодня ещё свобода, — натягиваю одну из своих счастливых улыбок. — Я в универ, заодно узнаю, что там можно будет делать дистанционно.
Выметаюсь из кабинета… Выдох… Закусываю губу, сдерживая всхлип. Нет, Жень, хочу, чтобы ты принял решение без моего давления. Завтра, так завтра…
Глава 12
Евгений
Тишина. Это плохой знак.
Регина как всегда идеальна. Чёрное элегантное платье без рукавов. Треугольная горловина. Светлая кожа. Рыжие, сегодня прямые, как поток раскаленной лавы стекающий по плечам, волосы. Ровная спина. Руки под столом. Лицо, кажется, не выражает ни одной эмоции, но резко очерченные высокие скулы Регины выдают напряжение. А это значит, что предшествующий разговор её задел.
Напротив… Герасимов… Делаю глубокий вдох, при всей моей, мягко скажем, неприязни к нему, не могу не признать, что выглядит он шикарно. Если бы мне нужно было производить серьезное впечатление на клиентов и потенциальных партнёров, я бы нанял человека именно с такой внешностью — высокий, крепкий, с мощной шеей и лицом говорящим, что, чтобы ему не доверили, всё непременно останется в сохранности спустя и тысячу лет. Светло-русые волосы его чуть простят, но общему образу это идёт только на пользу — отсутствие резких контрастов не вызывает лишних эмоций, а значит, стабильно.
Проблема в том, чтобы найти такую внешность плюс мозги, нужно постараться. Был бы простым управляющим и вне нашей истории, не задумываясь переманил. Чёрт! И этот его голос — находка для обработки партнеров. Дайте мне машину времени и скажите на какую бабочку наступить, чтобы заиметь такого сотрудника!
Беседа возобновляется.
— Богдан Александрович, вы же прекрасно понимаете, что можете просидеть здесь хоть целый день, но Евгений Егорович от этого не появится.
— Я точно знаю, что он не может пропустить встречу, которая назначена на сегодня, Регина Викторовна. Ваша же компания невероятно скрашивает ожидание.
— Хорошо, — вздыхает Регина, принимая решение. — Могу я услышать суть ваших претензий к господину Рудову? Учитывая моё прямое отношение к вашим вчерашним передвижениям, надеюсь, мне не нужно объяснять, что я в курсе дела.
А желваки-то заиграли.
— Претензия одна — пусть оставит Верову в покое.
— А её саму вы об этом спросили? — она впивается в лицо Герасимова, тщательно отслеживая мимику. — Она вам отказала, — без издевки и превосходства, лишь констатация факта.
Лицо Богдана каменеет.
— Что и следовало ожидать, — и далее в течении десяти минут она дает ему полный психологический анализ их несовместимости, но на этом не останавливается, включая режим свахи. Это её хобби, если свою жизнь Регина так и не смогла наладить, то чужими манипулирует мастерски, создавая очень гармоничные и прочные браки.
Герасимову тут же предлагают несколько невест на выбор, демонстрируя фото на планшете и давая четкие грамотные характеристики. Регин, ты — ох…ительна!
Он ни разу её не прервал.
— Сколько он тебе платит? — следует сразу после того, как она приостановилась.
Герасимов, сука, даже не думай!
— Я буду платить в два раза больше!
Я подрываюсь и слышу:
— Сидеть!
И это по мою душу, потому как он и так сидит. Но сразу же поднимается обходит стол, останавливаясь недопустимо близко. Достаёт ручку и блокнот, наклоняется так, что его плечо касается плеча Регины, что-то быстро пишет. Вырывает лист, пододвигая так, что он оказывается прямо перед ней.
Регина бросает быстрый взгляд и… молчит. Молчит! А потом позволяет прикоснуться к своему лицу его большому пальцу и прочертить линию от подбородка до скулы.
— Подумай, — бросает он, а я срываюсь с места, потому что никто не смеет так нагло вести себя на моей территории.
Залетаю в переговорную. Регина там же где и была, Герасимова — нет. Лист! Уже цепляю пальцами, но она ловко его вырывает, сминая и зажимая в кулаке.
— Рудов, с каких это пор тайна моей личной переписки для тебя пустой звук? — взгляд говорит, что даже если я предприму попытку завладеть этой бумажкой, нихрена у меня не выйдет. Хорошо… с тобой мы поговорим позже… Разворачиваюсь с твердым намерением догнать и объяснить Богдану Александровичу, что он неправ.
— Сядь и успокойся!
Никому такое не прощаю… Кроме неё.
Присаживаюсь, пытаясь задавить в себе бурлящее чувство негодования.
— Для начала, с добрым утром! Учитывая, где ты провёл ночь, выехал самостоятельно и сейчас здесь без видимых повреждений, прихожу к выводу, что всё замечательно, — вытягивает губы трубочкой и отводит их влево — крайняя степень довольства. — Ребята, правда, перенервничали, когда твою машину загнали на территорию Верова, но это ж не в ближайшую лесопосадку, так что мы приняли решение не дергаться.
Угу, Регина Викторовна, значит уже и охрана на вас. Хотя, почему уже? У неё изначально неограниченный доступ. И то, что раньше я не замечал заинтересованности этой сферой, совсем не значит, что она её не проявляла.
Поднимает на меня взгляд, демонстрирует шикарный фейспалм:
— Рудов, брось! Ты реально думаешь, что я должна была сидеть со сложенными руками, пока тебя так штормит? Радуйся, что я не осуществила свой первый план и просто не заперла тебя, как прыщавого подростка, пока не перебесишься, — выговаривает раздраженно. — Хотя ты — он и есть! Только уже без прыщей…
Я потихоньку начинаю приходить в себя.
— А вообще… мне обидно… ты так легко поставил под сомнение мою преданность… Бл. ть… Женька! Меня даже шантажировать нечем и некем, кроме тебя… — голос становится глухим и таким тоскливым, что я физически ощущаю её одиночество…
— Регин, прости, я…
— Прощаю! — на выдохе и прерывая. — Это, — машет мятым листочком, но так, что я все равно ничерта не могу рассмотреть, — к работе не имеет никакого отношения. И если ты, Евгений Егорович, ещё раз попробуешь во мне усомниться, больше меня здесь не увидишь! А теперь к делу! На что там тебя успел раскрутить Иван Сергеевич? И что нам предлагают в довесок к Анжеле Ивановне?
Пересказываю нашу беседу с Веровым. Минута молчания, а потом такая же минута неудержимого хохота. Захватывает волосы собирая в хвост, замирает на пару секунд и отпускает, давая им опять рассыпаться.
— Значит, это правда… Хм… Веров, и тебя, наконец, проняло… — тихо, почти про себя, с интонацией удовлетворенности.
— Что «правда»? — я бы тоже не прочь узнать подробности.
— Придёт время узнаешь. Тебе, дорогой, сейчас будет не до деталей чужой личной жизни.
Поднимается, расправляет плечи, вздергивает подбородок.
