- Нет, - покачал тот головой. – Ничего. Потому что это невозможно.
- Маг может принять силу другого мага. А вы? Вы можете?
- Нет, не могу. Поэтому говорю сейчас, а вы слушайте и запоминайте. На старуху Фонтен Северин напал по моему слову, потому что если бы она померла, не успев передать имущество, которое хранила – то чары скрытности рассыпались бы, и в дом смог бы попасть всякий, кто захотел. И я тоже. И можно было бы взять там магические штуки, и к делу приставить. А когда оказалось, что Валентин притащил откуда-то никому не известную женщину и назвал её хозяйкой, я понял, что надо торопиться. Но потерпел неудачу – Северин думал, что старуха умерла, после таких ран не выживают, но она почему-то выжила.
Почему-то выжившая старуха переглянулась с Ритой. Рита улыбнулась и подмигнула ей.
- И после того, как эта новая хозяйка рассказала всему городу о том, что собирается сделать в том доме, я понял, что нужно ехать и брать всё в свои руки – пока я ещё могу. Я думал, у них там никого не осталось, все в городе, а там оказались две девки! Ну, может, и не надо было одну из них по голове бить, но она ж нас дальше дверей бы не пустила!
- И как вы думали ходить по дому? – поинтересовалась Рита.
- Напоил бы стены своей кровью. И попросил. Я думаю, дом принял бы меня.
- Если бы ты проделал это до того, как дом признал госпожу Маргариту – то могло бы получиться. Но не теперь, увы, зря ты меня не слушал, - презрительно сощурился Валентин.
- Я думал, что в стенах дома Бодуанов мой артефакт снова наполнится и заработает, как в молодости!
- А вот это вряд ли. Если ты не можешь воспринять силу от других, не смог бы и от дома, - покачал головой Валентин.
- Так что, вся твоя магия – это было враньё? – вдруг спросил у Марсо молчавший до того Северин. – И я подставился ни за грош, нам всё равно ничего не светило?
- А ты никогда не узнаешь, светило или нет, так и помрёшь в неведеньи, - мрачно усмехнулся Марсо. – Никогда нельзя знать, к чему приведёт то или иное дело. Не выставь меня отец из дома без гроша – я бы никогда не нанялся во флот. Не служи я на корабле – не попал бы в далёкие края и не получил бы силу. Не было бы у меня силы – не рискнул бы сделать ничего из того, что сделал. Не оговорил бы нашего казначея – деньги прибрал я, а досталось ему. Не засадил бы в темницу нашего помощника капитана – если бы я этого не сделал, капитаном стал бы он, а не я. Не стал бы капитаном – не заработал бы денег, и ни Эмильенну бы мне её родители не отдали, ни гостиницу, да и вас троих, оболтусов, не было бы на свете, ясно? – взглянул Марсо на сына.
- Ясно и достаточно, - кивнул Дюваль. – Ламбер, я думаю – вернуть обоих под стражу. Я выскажу свои соображения о том, как быть с ними дальше, но – решать вам. Я думаю, что молодому человеку не миновать исправительных работ, а со старшим пока повременим. Понаблюдаем.
Рита и прочие молча смотрели, как обоих Марсо увели, а потом Дюваль вернулся к ним.
- Благодарю вас за помощь, - коротко поклонился он. – Господин граф, будете непредвзятым свидетелем. Вы не маг, и ваше слово имеет вес и здесь, и в столице. Расскажете, если вас спросят. Всех же остальных я прошу молчать обо всём, что было здесь сегодня сказано, особенно – если дома вас будут об этом спрашивать. А сейчас я готов проводить вас – кто куда пожелает.
Госпожа Анна пожелала домой – перевести дух. А Рита и компания – тоже домой. День ещё не закончен, и можно ещё что-то успеть.
Глава 61. Кто заходил на кухню
Донатьен Дюваль проводил почтенных дам по домам и вернулся в участок. Ламбер уже куда-то отправился, но он-то и не нужен, он только поглядывает да командует, а дела делает совсем другой человек. К нему и заглянем.
Молодой, с виду хрупкий, светловолосый. Ему бы статьи в газету писать, как Морелю, а он служит под началом у Ламбера. Или всё же есть у него какой-то интерес к работе?
- Господин Мерсье, не уделите ли мне немного времени?
- Конечно, господин Дюваль, - уныло кивнул тот.
От чего уныние? Нет результата или наоборот, есть, но делиться с приезжим выскочкой не хочется? Впрочем, поглядим, если там вдруг что – результатов на Донатьенов век хватит.
Мерсье пригласил Донатьена в маленькую комнатку, где, кроме заваленных бумагами шкафа и стола, ничего больше не помещалось. Он вытащил из-под стола табурет, а потом сходил и принёс стул, и кивнул на него Донатьену.
Донатьен обеспечил невозможность подслушивания – мало ли, что, тут мимо ходят и Ламбер, и местная стража, и ещё гости по камерам сидят – и спросил:
- Вы ведь составили совё мнение о кончине господина Буасси?
- Составил, - кивок вновь вышел донельзя унылый.
- И почему же никому до сих пор не предъявлено обвинение?
- Потому что… да не выйдет ничего, господин Дюваль. Даже с обвинением.
- И что же, у Буасси нет влиятельных родичей, которым нужно, чтобы вышло? Вы можете говорить, нас не подслушают. Иногда магом быть не только приятно, но ещё и полезно. И я даю слово, что не стану использовать вам во вред ничего из того, что вы мне расскажете. Если вы знаете о магах хоть немного больше того, что в городе болтают, то должны понимать – маги обычно своё слово держат. А вроде бы знать должны, раз окончили столичную полицейскую школу.
- Вы даже об этом знаете? – изумился Мерсье.
Парень, похоже, просто утратил всякую надежду на то, что здесь получится заниматься настоящей работой. Вроде бы в городке тишь, да гладь, да божья благодать, а копнёшь чуть глубже – так и странные наследственные дела, и живые артефакты, и маги, которые не знают о себе, что они маги, и нераскрытые убийства на этой почве просто отлично приживаются.
- Хорош бы я был, если бы не знал, - заметил Донатьен. – Так вот, господин Буасси. Что вам удалось узнать?
- Мне удалось узнать, что в тот день на кухне дома Руа болтался некий Пьер Эрикур, вроде бы он присватывается к тамошней кухонной прислуге Нанетт, а вроде бы и не присватывается, в общем – ему случается там бывать, но не часто. И вот одни утверждают, что в тот день означенный Эрикур там был, а другие говорят – ничего подобного, не был. А при попытке спросить разом всех – хором теряют память и не отвечают вообще ничего. Или врут, я чувствую, что врут, но не могу сообразить, на чём их можно поймать, чтобы то враньё наружу выплыло. Просто я пытался выяснить, что могло произойти, отравили Буасси с открытыми, так сказать, глазами, по слову хозяина дома или ещё кого из его семьи, или же был кто-то посторонний. И выходит, что посторонний вроде был, но его покрывают, что ли. Нанетт вообще разом всю память потеряла, обо всём, как только всех хозяев не перетравила ненароком. Кухарка тамошняя, Лизон, тоже тётка себе на уме – ей, кажется, не хочется, чтоб в городе болтали, будто на её кухне кого-то травят. Вот и болтают глупости, или молчат.
