Думал, Зинаида согласится, успокоится, вот только…
— Я не с Аней хотела, Корней. Я… — замялась, вздохнула… — С вами.
— Говорите. Я слушаю.
Испытывая что-то похожее на раздражающую тревогу, Корней ждал, когда Зинаида снова что-то скажет. Она же, как на зло, держала паузу.
Вряд ли интриги ради, не тот человек, скорее слова подбирала…
О том, что он сделал Ане предложение, знать не могла. Зайка еще не сказала. Это он знал. Решила, что лучше лично. И сразу же объяснить все, как есть. Что они не спешат. Просто делают еще один шаг друг к другу. С этим звонок связан быть не мог.
— Корней… — Зинаида снова обратилась, снова замялась. Он почему-то отставил ноутбук, прикрыл глаза. — Мне позвонила Анфиса. — И выдохнул, услышав.
— Что сказала? — спросил, снова глядя на дверь. Встал с дивана, подошел к ней, закрыл. Аня еще в душе. Отлично.
Вернулся в гостиную, остановился у окна, прислонился плечом к стене, глядя под подъезд… Так, будто счастливая мать могла быть уже где-то внизу.
— Она взяла билеты. Будет в Киеве в двадцатых числах… Хочет увидеться. Со мной… И с Аней…
Зинаида говорила все тише и тише, Корней снова закрыл глаза, вздыхая. Вот только кукушки этой сраной сейчас и не хватало. Именно ее.
— Ане не надо с ней видеться.
После произнесенных Высоцким слов в разговоре наступила пауза. О чем думает старшая Ланцова, Корнею предположить было сложно. А сам он… Не сомневался в собственном утверждении ни секунды, но чем может обернуться — тоже понимал.
— Она не станет с ней связываться сейчас, Корней. В этом я уверена. Но когда приедет… Если захочет…
— Мы решим все без Ани. Она едет за деньгами, а не за дочерью.
— Вы думаете, она откуда-то узнала? — к чести Зинаиды, она не пыталась защищать предательницу. И перечить не стала. В конце концов, специально же ему позвонила, а не Ане. Все прекрасно понимала…
— Это не принципиально. Узнала или узнает. Чем закончится, мы понимаем. Если понадобится — я сам с ней встречусь. К Ане не подпущу.
— Просто если Аня узнает, она… — Корней знал, что «она…». Понесется всепрощающая, как когда-то в ТЦ, к своей незнакомке-матери, которой и делать-то толком ничего не придется. Зайка сама все придумает. Сама во все поверит. Анфиса за ушком почешет раз — а Ане счастье и вера на всю оставшуюся жизнь. И работа дойной коровой. Тоже на всю оставшуюся. Или хотя бы пока не поумнеет. А потом же больно будет… Не так, как сейчас, когда тянет понемногу, изредка напоминая. А разом остро. Ножом в сердце.
С Аней так нельзя. С ней нужно постепенно. Хотя бы пару лет дать, чтобы по-новому научилась все воспринимать. Сажать зерна и следить, как всходят…
— Аня не узнает.
Услышав, что дверь из душевой в спальню открывается, Корней скинул. Смотрел на экран телефона, когда открылась дверь уже в коридор.
Из комнаты выплыла улыбающаяся Аня, обмотавшаяся полотенцем. Пронеслась по коридору, повисла на шее, целовать начала…
— Кто звонил? — забрала из его рук телефон, отложила на угол стола, снова обняла, снова потянулась к лицу.
— По работе, — не засомневалась, принимая ответ. Кивнула, прижалась сильней, потерлась щекой о щеку, прикусила несильно… — Что творишь? — улыбнулась в ответ на вопрос, заглянула в лицо, стреляя игривым взглядом… — Иди одевайся, Ань… Я готов уже. Тебя только жду…
— Сегодня никакой работы, хорошо? Ты только мой. Договорились? — Аня спросила, продолжая держаться за мужскую шею и смотреть в глаза. И он тоже. В абсолютно беззащитные. И не только перед ним, но и перед куда более опасными человекоподобными зверьми.
— Договорились. Одевайся.
Придал Ане ускорения шлепком по мягкому месту, следил, как снова бежит в спальню… Слышал, что юркает в гардеробную. Потянулся за мобильным, снова набрал Зинаиду:
— Добрый вечер еще раз. Вы мне номер отправьте.
Сказал тихо, но Аня услышала. Выглянула, бросила возмущенный взгляд… Корней приложил палец к губам, как бы прося не торопиться с разборками. Ей было сложно, но она сдержалась.
— Анфисы? — Зинаида спросила…
— Да. Ее. И если попросит — мой тоже дайте. Все вопросы через меня. Если попытается напрямую — вообще ничего не получит. А так — обсудим.
Аня нахмурилась на секунду, явно пытаясь хотя бы предположить, о чем речь, но не смогла. Фыркнула, скрылась за дверью, занялась сборами. Корней снова отвернулся к окну…
— Хорошо. Я поняла вас, Корней. Вы простите меня…
— Вы, главное, ее не прощайте.
Высоцкий снова скинул, несколько секунд просто смотрел в окно, потом вздохнул, потянулся к волосам, провел…
И приспичило же… Так не вовремя…
Чуйка у человека. Не иначе. Или подсказал кто-то. Да только…
Как бы там ни было, в собственной правоте он не сомневался. Встречи Ани с матерью не будет. Чего бы это ему ни стоило.
Глава 33
Конец февраля.
— Корней, мне мама звонила… — Аня сказал, выглянув из кухни, держа в руках чашку со своим утренним кофе. Увидела, что Корней резко поворачивает голову, смотрит с прищуром, будто напряженно, замирает, хотя почти успел надеть куртку. — Твоя мама.
Слышит уточнение, закрывает на мгновение глаза, кивает.
Никак не реагирует на Анину улыбку, продолжает собираться.
В последнее время он вел себя немного странно. Во всяком случае, Ане так казалось. Более напряжен, чем обычно. Более задумчив. Хмурится часто. Смотрит как-то… Будто ищет ответы на вопросы. Но их — вопросы — при этом не задает.
И Аня не задавала. Понимала, что дело скорее всего в работе. Там, наверное, какой-то аврал, проект, проблемы, может. Потому что у них-то… У них-то не было ни единой проблемы. Ни одной. Даже маленькой.
У них все было идеально.
В постели. В разговорах. В чувствах. В планах.
Аня с невероятной гордостью носила на пальце его подарок — кольцо. Корней неизменно прокручивал его задумчиво, на автомате, когда они были вместе, держались за руки.
Спрашивал, что Аня решила со свадьбой, кивал согласно, когда она озвучивала — хотела бы побыть невестой. Недолго. Просто до лета. А потом… Можно в августе, к примеру… Без большого праздника, его Аня не хотела, понятно было, что Корней и подавно.
Он в принципе просто сходил бы в ЗАГС, но с пониманием и согласием подошел к тому, что Ане казалось важным. Пригласить ба. Пригласить его родителей. Больше можно никого не приглашать. Но просто посидеть как-то вечером в ресторане. Уважить.
На том предварительно и сошлись.
О своем новом статусе Аня рассказала бабушке, все сама поняла Алина… Первая улыбалась неопределенно — вроде бы радостно, но вроде бы и грустно… Аня до конца не поняла, почему… Хорошо же все… Но не докапывалась. А вот реакция Алины в принципе ни сомнений не вызывала, ни подозрений…
