Я оказалась не готовой к встрече с сестрой.
После того, как она меня застукала в квартире своего мужа, мы ни разу не виделись! Ни разу не разговаривали. Возможно, Лера меня ненавидела, презирала и я, вроде, должна была попросить у неё прощение, но не попросила. Не ощущала себя виноватой вопреки всему! Она сама мне говорила, что не любит своего мужа, что беременная от другого. Врала? Зачем?
– Там председатель банка приехал. С супругой, – колкий взгляд в мою сторону, будто я должна сейчас ощутить смятение.
«Всё правильно! На такие приёмы с любовницами не приезжают» – ты это хотела сказать, Лера?
Тамерлан ушел не попрощавшись. А я недолго смотрела ему вслед – Лера сделала шаг вперед и закрыла собой весь обзор.
Скрестив на груди руки, сестра просканировала меня пренебрежительным взглядом сверху вниз.
– Дура ты, Владка. Дура! Смотрю на тебя и не понимаю. Вот молодая же, красивая – всё при тебе. Что ты нашла в сорокалетнем мужике? Ровесники не впечатляют или решила набраться опыта со зрелым партнером?
В её словах были плохо скрываемые боль и сарказм. И я понимала её чувства, но вопреки всему ладони жутко зудели – хотелось стукнуть Леру. Очень сильно стукнуть, как в моём детстве. Когда мне было восемь, а Лере – восемнадцать, мы очень часто дрались, и вот сейчас я жалела, что не могу разобраться с сестрой, как в старые, добрые времена.
– То, что ты не могла разглядеть в своём муже все эти годы, – ответила я, вздернув подбородок вверх.
– Глупая, – фыркнула Лера и, подойдя ближе, тихо шепнула на ухо: – мне жаль тебя, сестрёнка, ведь ты стала его очередной. Одноразовой!
38
– Извините, – улыбнувшись председателю банка, Тамерлан проследил глазами за маленькой брюнеткой, – мне нужно отойти.
– Конечно. Еще раз поздравляю с годовщиной свадьбы, – вежливо отозвался мужчина, понимающе кивая.
Быстрым шагом Тамерлан миновал большой зал. Вышел из дома и двинулся в сторону сада. В темноте разглядел её силуэт. Замер. Подойти или же просто посмотреть?
Долго не сомневался. Да какой здесь смотреть, он же едва держит себя в руках, чтобы не схватить её за плечи и прижать к своей груди: крепко-крепко и на всю жизнь!
Он подошел к Владе со спины. Девушка вздрогнула, но не обернулась. Так и зависла в воздухе мужская рука. Не прикоснулся, не посмел.
– Поздравляю с годовщиной. Желаю вам много детишек, безграничного счастья и взаимной любви, – заговорила Влада.
В дрожащем голосе почувствовал: фальшь, боль и плохо скрываемую попытку ударить по больному. Ухмыльнулся. Значит, всё ещё любит. Значит, не остыла, ведь он ничего не забыл и не забудет! Она – его девочка и это на всю жизнь…
– Не утруждайся, – ответил сухим тоном. Сделал шаг вперёд, останавливаясь на расстоянии меньше вытянутой руки. В голову ударил лёгкий запах женских духов, тех самых, которые всегда сводили с ума.
– Кого ждёте? Мальчика или девочку?
– Без понятия.
– Ну как это?! – наигранно хохотнула. – Тебе всё равно или еще маленький срок, чтобы определить пол будущего ребенка?
– И то, и другое.
Не выдержал. Сделав глубокий вдох, положил ладонь на хрупкое плечо. Думал, Влада развернется и скажет, чтобы никогда не смел к ней прикасаться, но…
– Так не бывает, – промолвила шёпотом. – Не должно быть.
Подался вперёд. Указательным пальцем провел по изящной шее, ощущая нежную кожу. Захотелось прижаться сзади и поцеловать, что он и сделал в скором времени. Обнял за талию и одним рывком потянул на себя.
Влада задрожала, и он это почувствовал. А ещё услышал её тяжелое дыхание, сбитое и рваное, такое же как у него. Мир будто остановился, миг застыл. Сейчас ничего не имело значения.
– Я хочу тебя вернуть, – шепнул на ухо.
– Но это невозможно.
Развернул к себе лицом очень быстро. Хотел, чтобы повторила, глядя в глаза. Ведь врала же. Врала!
– Повтори, – приказал в привычной ему манере.
Влада не ответила, а лишь качнула головой.
– Я не могу тебя отпустить. Ты моя!
– Правда? – спросила девушка и Тамерлан коротко ответил “да”. – Весьма самоуверенно, – отвела в сторону взгляд, попыталась оттолкнуть, но ничего не вышло.
Мамедов еще сильнее прижал к себе. Зарылся рукой в волосах на затылке и приблизил девичье лицо к своему. Смотрел на пухлые губки, которые Влада сжимала от злости, а затем припал к ним в поцелуе.
Девушка сопротивлялась. Стучала кулаками по плечам, мычала ему в рот, что к лучшему – Тамерлан воспользовался этим и углубил поцелуй. Её вкус вскружил голову, а потому сердце забилось чаще, по телу пробежалась знакомая волна. Возбудился и это только от одного поцелуя!
Влада умудрилась прокусить ему губу и, воспользовавшись моментом, отстраниться. Сделала шаг назад, провела по влажным губам тыльной стороной ладони, будто его поцелуй был для неё неприятным.
– Не смей! – выставила руку вперёд, когда Мамедов решил приблизиться. – Оставайся на месте, иначе я буду кричать.
– Влада…
– Я сказала, стой! Не подходи.
Тамерлан был в растерянности. Смотрел на неё тоскливым взглядом, а внутри всё горело огнём.
– Ты же говорила, что ради меня готова на всё.
– Я ошибалась.
– Ложь.
– Как и твоя любовь.
Усмехнувшись, девушка решительно зашагала вперёд, но стоило ей пройти мимо Тамерлана, как вокруг запястья сомкнулись пальцы.
– Я не врал тебе. Никогда не врал.
Влада обернулась. Шумно втянула воздух носом и, сощурившись, мазнула холодным взглядом по некогда любимому мужчине.
– А это уже неважно. Мы чужие друг другу. Ты успешный, богатый и женатый. А я – твоё табу! Маленькая девочка, – криво ухмыльнулась, – папина дочка, младшая сестрёнка твоей жены. Помни это, дорогой зять, и никогда не забывай!
Вырвав свою руку из тисков пальцев, Влада ушла прочь, а Тамерлан остался стоять на месте: злой, раздавленный, готовый просить прощение, но только уже было поздно.
***
Когда я только-только начала приходить в себя.
Когда думала, что можно легко начать жизнь с чистого листа…
В моём доме появился Марк и с порога заявил, что больше ждать не намерен. А я не испугалась его безумного взгляда. Было почему-то всё равно. Замуж? Через несколько недель? Ладно.
– Только у меня будут условия, – поставила перед фактом, а не попросила.
Он даже удивился. Изогнул бровь в дугу, скрестил на груди руки и кивнул – весь во внимании.
– Я еще учусь в университете. На дневном! И бросать не собираюсь – это первое условие.
