У подножия холма, подскакав к перепутью, они разъехались. Годе поехал налево, вверх по течению реки, объезжая стороной мавританское войско. Домэн свернул направо и отправился к далекому лесу, а Марль поскакал прямо, по дороге, которая уходила на восток, а потом сворачивала к югу, к горам.
Марль скакал всю ночь, утром передохнул, а потом снова скакал до самого вечера. Следующей ночью он поспал, а с рассветом снова тронулся в путь. Наконец на горизонте появилась темная линия гор. То были Пиренеи. Тут из придорожной рощицы выскочили мавританские дозорные, окружили и схватили гонца.
Годе всю ночь скакал вдоль реки, на рассвете остановился, нашел укрытие для себя и коня, поел и проспал до вечера. Вновь пустился в дорогу он только с наступлением темноты и к ночи добрался до леса. До рассвета он спал в лесу. На рассвете Годе вышел на опушку, вывел коня и обнаружил, что его уже поджидают.
От изумления Годе застыл на месте как вкопанный. Из-за деревьев вышли воины и окружили его. Одного взгляда на конические шлемы Годе хватило, чтобы понять: он попался.
Домэн тоже скакал всю ночь, на рассвете спешился и отправился на поиски надежного убежища. Перекусив всухомятку, он отыскал амбар, где проспал до сумерек. Проснувшись, он оседлал коня и ехал до ночи. Когда его начинал мучить голод, он жевал сухари. В темноте Домэн объехал краем лес и вскоре увидел дорогу, которая вела на восток. По этой дороге он скакал до зари, потом снова спрятался и улегся спать. Проснулся он от стука копыт и вовремя успел утихомирить своего коня, Бубару. Около пещерки, в которой спрятался Домэн, кто-то произнес несколько слов на иноземном языке. Как только стук копыт затих вдали, Домэн вывел Бубару из пещеры и вновь отправился в путь.
На третью ночь он уже добрался до гор. Вверх уводила тропа не более четырех футов шириной. Вдруг из-за скал выскочила гигантская крыса. Бубару попятился. Домэну пришлось туго натянуть поводья и как следует усмирить испугавшегося скакуна, дабы тот не улетел вместе с ним в пропасть. Но жуткий грызун бросился на них и принялся хватать острыми зубами все, что только мог ухватить, — бок коня, ноги Домэна. Домэн одной рукой отчаянно натягивал поводья, а другой выхватил из ножен меч и пронзил им глотку крысы. Зверь издал предсмертный визг и свалился в пропасть. Правда, при этом гигантская крыса чуть было не уволокла за собой Домэна, однако гонцу хватило ума не выдергивать из тела крысы свой меч. Да, без меча он беззащитен, но по крайней мере жив. Ему пришлось долго успокаивать коня, прежде чем снова продолжить путь. Домэна еще какое-то время колотило, как в ознобе. Разве жили в здешних горах такие жуткие твари? Он о таком никогда и не слыхал. Или эту крысу здесь поставил мавританский колдун и велел ей охранять проход? Если так, то теперь этот колдун точно знал, где находится Домэн.
— Сам себе беду накликаю! — выругал себя Домэн и постарался прогнать мрачные мысли. Тропа уводила его в ночь, и Домэн не мог не думать о том, что может не дожить до утра.
* * *
К концу недели войско мавров численностью в тридцать тысяч человек стало лагерем около Бордестанга, взяв город в кольцо. Каждый день к врагам прибывало пополнение. Жильберу, Химене и Савлу с крепостной стены замка было хорошо видно столицу, около которой вырос новый город из шатров. Справа, в гавани, стояли на якоре корабли, только что выгрузившие очередное пополнение. Корабли должны были отплыть с утренним приливом.
— Скоро пойдут в наступление, — заключил молодой рыцарь-монах. — Может быть, даже завтра.
— Удивительно, что они до сих пор не атаковали, — сказал Савл.
— Они боялись, — объяснил ему Жильбер. — Из-за того, что мы не оказали им сопротивления на берегу.
— Думаешь, на них неприятно подействовало то, что пристани и дома на побережье были пусты? Что они могли беспрепятственно стать на якорь и разместиться в тавернах? Знаешь, я их понимаю. Я бы тоже разнервничалась, — кивнула Химена. — Они боятся ловушки.
— Поэтому они и не стали расквартировываться в пустых домах, а раскинули шатры, — кивнул Савл. — Жалко. Мы ведь там понаставили всяческих капканов. Ну а почему ты думаешь, что они пойдут в наступление завтра?
— Да это просто в воздухе носится. Ты разве не чувствуешь?
— Я чувствую, — подтвердила Химена. — Их с теперь унялся. Они понимают: мы не можем с ними сразиться на поле боя и смирились с мыслью об осаде.
— А их разведчики не обнаружили ничего страшного ни ловушек, ни колдовских западней.
— Что за колдовские западни? — поинтересовался Савл.
— Ну, это такие ловушки, они рассчитаны на наиболее ретивых врагов, — пояснил Жильбер, изумленный невежеством друга. — Есть еще другие — они в виде призраков которые обрушиваются на противника. Я потрясен, что тебе они неведомы, господин Савл.
— Знаешь, я всегда мечтал выучиться сотворять нечто подобное, — признался Савл и, обернувшись, увидел, последние лучи догоравшего солнца исчезают за горизонтом. — Ты уверен, что мавры атакуют нас завтра?
И тут вдалеке пропели трубы. Загремели барабаны. Мавританские конники поскакали вперед, к началу аллеи.
— Я ошибся, — выдохнул Жильбер. — Они атакуют сегодня ночью! Берегись злого колдовства, господин Савл! Зачем бы еще им начинать атаку с наступлением темноты?
Передовые всадники въехали в аллею, в то время как с площади стекались все новые и новые конники. Войско, по четыре всадника в ряд, тронулось к городской стене.
* * *
Как только Домэн спустился к предгорьям, перед ним вдруг заклубилось облако пыли. Бубару встал на дыбы и встревоженно заржал. Домэн инстинктивно сжал пустые ножны. Сердце его бешено колотилось. Но тут пыль развеялась и перед ним возник великан — человек огромного роста, обнаженный по пояс, бородатый, в тюрбане. Ног у великана не было — от бедер тянулся длинный хвост.
— Слуга королевы, куда ты идешь? — вопросил великан.
— И-й-й-я... иду к-к-к моей к-королеве, — запинаясь, выдавил Домэн.
— Какие вести ты ей несешь?
— В-вести о т-том, что я жив-здоров и могу сражаться вместе с ее войском, — быстренько сообразил ответить Домэн.
Джинн подплыл поближе к гонцу, угрожающе склонился нему, сверкая глазами.
Бубару вновь встал на дыбы. Джинн протянул руку. Рука его, становясь все длиннее, обхватила коня и поставила на место.
— Что там у тебя в сумке, доставай! — строго распорядился джинн.
Домэн развел руками, радуясь тому, что у него нет при себе письменного донесения: леди Мэнтрел велела ему передать все королеве на словах.
— У меня ничего нет!
— Седельные сумки выворачивай!
Домэн достал из седельной сумки сухари и кусок сыра и вывернул ее наизнанку, дабы показать джинну, что больше там ничего нет.
— Ну и пусть даже у тебя ничего нет, — буркнул джинн. — Что мне рисковать понапрасну! Одним воином меньше — уже хорошо. Все меньше будет тех, кто сумеет убить мавров!
