А ещё, меня волновал маг, который якобы скрытно сопровождал меня. Это не в характере Кнуда и Вальдемара — они привыкли действовать открыто. Тем более что ехали-то на свадьбу, а не в тыл врагу.
Ох, сколько вопросов, и все без ответа.
Первую половину дня я смотрела в окно. Мимо проплывали чудесные сады, лавандовые поля, завораживавшие дивным цветом и ароматом, деревенские домики и множество всяческой живности. Коровы, козы, гуси — всё, что я видела в основном в готовом виде на столе, но очень редко вживую. Поэтому было довольно любопытно наблюдать за простой жизнью вне дворца. Любопытно, но… всё равно. Что мне эта красота, когда за тобой горят мосты, а впереди неизвестность?
Несмотря на тёплую погоду, я зябко куталась в шаль. Даже пожалела, что не надела шерстяное платье, хотя, не факт, что и оно согрело бы меня. Ведь холод шёл изнутри. Казалось, что сердце заледенело, а от него мороз пробирал остальное тело и, кажется, уже начал добираться до души. После того небольшого всплеска, когда я приняла решение, пришла усталость — вчерашний день, не говоря о вечере выдались уж очень беспокойными.
Поев, я снова уткнулась в окно, но уже без того поверхностного любопытства. Мысли о погибших послах и Филиппе до того меня измучили, что я задремала. Во сне вновь увидела того мага, которого ухватил взгляд перед самым отъездом. Как и в реальности, он пришёл порталом, а я обиделась, что меня заставили трястись в карете. Надо же, не захотели тратить магию на ненужную жену! От возмущения я проснулась, а может, виной тому была тряска. Потёрла лицо, попила воды и снова уставилась в окно.
Но всё-таки, кого он мне напоминает? Я принялась вспоминать всех симпатичных блондинов, которых когда- либо видела. С учётом того, что в Дамарии таких немало, дело непростое.
Я погрузилась в воспоминания: как после уроков вместо дневного сна подкладывала под одеяло свёрнутый трубой плед, как воспользовавшись тайными ходами, убегала из дворца во двор, разумеется, переодевшись в простое платье и платок. Волосы приходилось прятать за шиворот, потому что только по ним одним меня могли узнать — они отличались редким оттенком и особой густотой.
Хмыкнула, ведь сейчас от былого богатства осталось совсем немного. Впрочем, волосы — дело наживное, тут бы жизнь сохранить да честь не потерять! Мало ли, что меня ждёт в этой Обители? Я слышала, что в таких местах свои законы, главный жрец имеет неограниченную власть, что захочет, то и сделает.
И тут меня пронзила мысль: этот маг похож на Эйнара! Того самого парня, в которого я была влюблена, и в которого влюбляться было категорически нельзя!
Точно, он тоже был высок, широк в плечах, статен и в то же время с открытой улыбкой, светлыми волосами и добрым взглядом. А главное — никогда не смотрел на меня свысока, даже когда я была сопливой девчонкой! Даже когда поймал в собачьей будке, куда я забралась, спрятавшись от нянек. Он был уже пятнадцатилетним подростком, когда мне было пять. И его увезли учиться высшей магии, едва ему исполнилось восемнадцать.
Магическая академия — вот о чём он всегда мечтал и ждал совершеннолетия. А я мечтала о нём. Ждала, когда закончатся уроки, чтобы сбежать и хоть глазком его увидеть, а если повезёт, то и поговорить. О погоде, о бантиках для волос, о сортах конфет. Боже, как это всё смешно сейчас вспоминать, особенно понимая, что относился он ко мне лишь как к назойливой малышке.
С тех пор он не появлялся при дворе, несмотря на то, что был сыном главного мага моего отца, тогда ещё живого. Говорят, приезжал, но его не пускали во дворец, потому что… потому что я была в него влюблена и устроила из-за его отъезда форменный скандал. Со слезами, соплями, топаньем ногами и прочей истерикой.
М-да, даже сейчас стыдно за своё поведение.
Я отвернулась от окна, принялась искать в корзинке, чем бы подкрепиться. Глупости всё это. Вряд ли это был Эйнар, ведь в Академии учатся десять лет. Скорее всего, он скоро вернётся в Дамарию, чтобы помогать своему отцу и моим братьям. Когда-нибудь даже станет главным магом, приняв полномочия у постаревшего отца — магистра Йоммера.
— О, вкусненькое, наконец-то! — раздалось неожиданно.
Прямо внутри кареты! Я даже кусок мяса уронила обратно в корзинку и принялась озираться. Как так, я ведь здесь одна?
— Что ж ты еду бросаешь, — укоризненно посетовал голос, довольно писклявый, стоит отметить.
Я повернула голову в сторону звука и обнаружила в углу противоположного сидения… крысу! Мерзкую, рыжую, жирную!
— И…, - мой истошный визг перекрыла чья-то рука.
Глаза вытаращены, сердце колотится, руки судорожно ищут меч. Который у меня давно отобрали.
— Тише, тише, ваше величество, — кажется, незнакомец ошибся, какое величество? Я высочество. От величества меня отделяла несостоявшаяся брачная ночь.
— Я не хотел вас напугать, просто вздумалось пошутить, — голос приобрёл успокаивающие нотки. И стал подозрительно знакомым. Я резко обернулась, а там… Николя.
— Жмо-жмы-жме, — попыталась сквозь руку проговорить «Что вы делаете?».
— Я решил составить вам компанию. Инкогнито. Уж слишком всё подозрительно, не нравится мне, как ваша судьба складывается.
Я была с ним полностью согласна! Действительно, всё как-то слишком жёстко.
— Обещайте, что не выдадите моё присутствие, — я посмотрела на него своим любимым пристальным взглядом.
Он не отвёл глаз, даже не дрогнул. Да, он был плут и балагур, но меня не обманывал, более того, всегда обращался тепло и почтительно. Хотя я слышала, как он разговаривает с мужчинами, с ними он не разводил церемоний и говорил более остро и язвительно.
— Вы так во мне дыру прожжёте, — он отпустил меня, уже не опасаясь крика, и принялся обмахиваться, словно я и впрямь могу нанести ему ущерб.
Нет, я могла, но не в этой ситуации — меча под рукой нет. Разве что кухонный нож имеется, но зачем? Похоже, это единственный человек, на которого я сейчас могу положиться. А если я всё-таки ошибаюсь, то… впору тогда волком начать выть.
— Я понимаю, что верить мне в такой ситуации сложно, могу дать магическую клятву, — выдал он неожиданное предложение.
— Серьёзно? — этим словам я удивилась не меньше, чем собственно его появлению. — А не навредит ли это тебе самому?
— Я буду аккуратен в формулировках, — Николя лукаво подмигнул, достал кинжал, ткнул им в палец и принялся за дело: — клянусь, что приложу все усилия, чтобы помочь Ингеборге Дамарийской, в данный момент супруги Филиппа Галатискойго.
Кровь буквально вскипела на пальце, а буквально через пару секунд и вовсе испарилась.
— Спасибо, — меня очень тронул его поступок, я даже чуть не расплакалась. Снова. — Но почему?
Я, правда, не понимала, зачем чужой маг хочет мне помочь. А вдруг завтра Филипп прикажет меня казнить или ещё что?
— Знаешь, я ведь тот ещё перец, — Николя говорил серьёзно, даже глаза перестали улыбаться, хотя обычно в них мелькала искра озорства. — Много дев я покорил, думал, что знаю о вас всё. Впервые меня удивила одна бродячая артистка, я тогда даже не успел понять, как такое вообще могло произойти[1]. А сейчас это сделала ты. Да, пусть вы из разных стран, слоёв общества и прочее, но есть в вас одна общая черта — чистота и внутренняя сила. Вы прямые. В вас нет наносного, вам чуждо кокетство и прочая внешняя чепуха. И я, балагур и сумасброд, в вас это сильно уважаю.
