— Отлично! — Аман встал, подал руку Диане и вышел из зала.
— Суд удаляется для принятия решения, — провозгласил секретарь.
[1] Подробнее о ратных подвигах драконов в романе «(Не)возможная невеста».
Глава 14. Выбор
Суд закончился, все разъехались по своим делам, а я осталась выяснять, как жить теперь дальше, а точнее с кем. Приговор был суров, но справедлив: Арнозиса и Фридриха лишили магии, их помощников разжаловали и тоже урезали резерв. Генриху объявили магическую изоляцию. После его смерти наследник сможет подать прошение о пересмотре, но для этого ему придётся пройти проверку (я так поняла, на адекватность) и принести клятву. Как и в Новарии, в Досландии теперь не будет Верховного мага, услугами прочих магов Генрих не имеет права пользоваться. Покупать ему теперь артефакты по двойной цене у сомнительных личностей, так как законопослушным магам придётся дать клятву на крови.
Процедура крайне сложная, Ковен Досландии весьма сильный и многочисленный, но нечего было Фридриху пытаться обмануть Совет Верховных! Да, рядовые маги не виноваты, но рыба гниёт с головы. Теперь всем им придётся отказывать своему правителю в какой-либо магической помощи, а артефакты изготавливать таким образом, чтобы Генрих не мог ими воспользоваться. Таким образом, исключался вариант обхода запрета через третьи руки.
Жёстко, но что поделать? Лелеять давние обиды, да ещё и вовлечь в месть ни в чём не повинных людей, начиная с потомков, заканчивая жителями стран, ведь в войнах, как известно, страдает в первую очередь простой народ…, тот ещё признак «великого ума». Вот и пусть теперь отвечают за свои поступки! И если тому же Генриху ещё можно найти лазейку: заказать у какого-нибудь ренегата артефакт без ограничений, но это большой риск и траты, то Арнозис с Фридрихом уже всё. Магии их лишили качественно и безвозвратно.
Несколько дней мы потратили на помощь Агнессе, даже Филипп участвовал в этом, чему я безмерно удивилась. Как мы и подозревали, Генрих знать не знал, куда отправили ребёнка Агнессы, как и то, жив ли он, точнее она. Агнесса родила девочку — об этом сообщили ушлые Хенрик и Хардвиг (как же хорошо, что Арнозис не успел их добить и держал в стазисе, боги знают с какой целью!), которых я расцеловала при первой же возможности.
Удивительно! Иноземные послы знали куда больше, чем король, а всё потому, что ему было плевать на собственную дочь и внучку. Обе незаконнорожденные, дочь ему тоже когда-то не была нужна, но на её счастье (а может, как раз таки наоборот, несчастье) она выросла очень красивой девушкой. Тогда-то Генрих и понял, что вот оно — ещё одно средство завести полезные связи! Выдать замуж и получить поддержку одного из соседей.
Что у Агнессы внутри, его не волновало никогда. Он даже хотел и её отправить к праотцам на пару с любовником, но вовремя остановился — не хотелось терять поддержку Гриналии, с чьим наследным принцем была заключена помолвка. Знал бы он, что тот погибнет, а вмешательство в дела Филиппа и вовсе обернутся глобальными проблемами, удавил бы сразу. Нет человека — нет проблем.
Всё-таки сыворотка правды — это страшная вещь! Узнаёшь слишком много, куда больше, чем нужно для дела.
По итогу девочку нашли с помощью поискового артефакта, капнув на кристалл несколько капель крови Агнессы. Так мы узнали координаты, а Эйнар и Николя открыли портал. Каково же было наше удивление, когда рядом с девчушкой, жившей в такой глуши и бедноте, что просто ужас, мы нашли… элементаля ветра!
Сначала мы с Филиппом не поняли, что это за странная рябь в воздухе, зато Эйнар и Диана, тоже отправившаяся с нами, пока её супруг был занят контролем исполнения наказания Генриха, сразу поняли, с кем столкнулись.
— Ну, привет, — хмыкнула драконица — И что ты тут делаешь?
Воздух около малышки, копошившейся в траве под раскидистым деревом, сгустился, обретая вполне себе человеческие формы. Нестабильные, полупрозрачные, удивительные.
— Привет, дорогая, какими судьбами в такую глушь? — голос его шелестел, как листва на ветру. Хотя, он же ветер! Боже, как всё-таки удивителен наш мир!
Не менее удивительной оказалась дочь Агнессы. Несмотря на грязь и ветхую одежду, она поражала красотой и обаянием. Очаровательные кудряшки, немного пыльные, но не суть, огромные ореховые глаза, губки бантиком — само очарование!
— Мы ищем потерянную дочь вот этой женщины, — она указала на мою бывшую соперницу. Нет, мы не стали подругами, но зла друг на друга не держали.
Элементаль принялся кружить вокруг Агнессы и сердито ворчать:
— И где мы ш-шлялись? Бросила ребёнка, а сама вон как богато одета. С-стыдоба!
Мы опешили от такого напора. Надо же, как его волнует судьба простого маленького человечка.
— Это не я, а мой отец, — из глаз Агнессы потекли слёзы, сама она бросилась к своей дочери.
Но не тут-то было! Ветер встал между ними стеной, задул так сильно, что принцессу снесло назад, но она встала и вновь пошла вперёд, пытаясь преодолеть воздушную преграду. Рыдала, захлёбывалась ветром, но кричала:
— Я её люблю! Я так долго её искала! Пусти, уйди прочь, я хочу обнять свою дочь!
— Хватит издеваться! — раздался такой грозный рык, что я сама не заметила, как оказалась… на руках Филиппа. Эйнар стоял перед нами и защищал обоих. О, Боже, как так вышло?
Я огляделась и узрела самого прекрасного в мире дракона. Изящное тело, покрытое переливающейся чешуёй, цвет которой я так и не смогла определить. Синий? Красный? Жёлтый? Нет, тут были все цвета радуги, и они искрили на солнце, притягивали взгляд, завораживали красотой.
— Няка! — воскликнула малышка, встала на некрепкие ножки и пошагала к дракону. Сколько ей лет? Она такая кроха.
— Стой! — из полуразвалившейся хижины выскочила девочка лет десяти и, хлопая косами по спине, бросилась к малышке. — Не трогай!
Она подхватила её на руки и бросилась наутёк. Малышка возмущённо зарыдала.
— Эйнар! — воскликнула я, но он уже сам накинул на беглянку магическое лассо и тянул её обратно.
— Отпустите! — верещала старшая девочка.
— Да-ай няку-у! — орала младшая.
Филипп сжал меня ещё крепче, Агнесса упала от того, что ветер неожиданно стих, драконица перекинулась обратно в человеческий облик, а Эйнар донёс беглянок обратно к нам.
— Интересно, а старшая девочка чья? — прошептала я на ухо Филиппу, обмирая от такой тесной близости. Всё же он производил на меня ошеломляющее впечатление даже без связи брачного обряда.
— Не имеет значения, — ответил он мне так же на ухо, обдавая жарким дыханием и вызывая мурашки. — Здесь мы её точно не оставим.
И столько было силы и чувства в его голосе, что я вздрогнула.
Когда все утихомирились, начиная с элементаля, заканчивая малышкой, мы всё смогли объяснить. Как так вышло, что у матери забрали дитя, и почему она не могла найти его раньше. Кто такая Диана и почему у неё чешуя так красиво переливается, а ещё, что теперь у малышки всё будет хорошо. Мама заберёт её с собой, увезёт в свой дом, который у неё теперь есть, и никому не отдаст.
