– В ваших учебниках ничего нет. Ваша наука – просто масса собранных фактов, кое-как скрепленных подобием теории. Все это так невероятно просто, что вряд ли достойно внимания. Меня интересует ваша беллетристика, то, как вы изучаете переплетение и взаимодействие человеческих побуждений и чувств.
Он сделал неясный жест могучей рукой, подыскивая подходящее слово.
– Кажется, я понимаю, – прошептала доктор Кэлвин.
– Видите ли, я читаю мысли, – продолжал робот, – а вы не можете себе представить, насколько они сложны. Я не могу понять их все, потому что мое мышление имеет с вашим так мало общего. Но я стараюсь, а ваши романы мне помогают2.
В этом рассказе не только было впервые использовано слово «робототехника», но и представлен образ машины, заинтересованной и поглощенной слишком человеческим состоянием ощущения. Высокомерный робот готов обесценить все интеллектуальные достижения человечества, но эмоциональные переживания людей остаются для него непостижимым сокровищем.
На протяжении двух последующих десятилетий многие авторы писали о машинах, пытающихся понять человеческие чувства и управлять ими, потому что именно в эмоциях они видели последний бастион человечности.
Развлечение может стать полезным инструментом изучения будущего.
В романе Артура Ч. Кларка «2001», глобальный искусственный интеллект под названием ЭАЛ 9000 может считывать и в какой-то степени выражать эмоции3. Фактически в экранизации романа Стэнли Кубриком ЭАЛ – возможно (и намеренно), самый эмоциональный из всех персонажей. Многие критики писали о том, что ЭАЛсошел с ума, но на самом деле компьютер обращался к чистой логике собственного выживания и выполнения поставленной перед ним задачи. Поскольку у него нет морали, из-за которой терзался бы обычный человек, ЭАЛ становится убийцей. И это закономерно: именно так поступил бы человек, у которого полностью отсутствует мораль.
Это не значит, что о настоящем безумии машин в художественной литературе не писали. В рассказе Харлана Эллисона «У меня нет рта, но я должен кричать» (/ Have No Mouth, And I Must Scream) сошедший с ума суперкомпьютер ЯМ способен испытывать только одну эмоцию – ненависть. После того как он уничтожил практически все живое на земле, у него осталась лишь одна цель – подвергать физическим и эмоциональным мучениям пятерых человек, которых он пытается сохранить живыми до конца времен.
Эту тему раскрывали и оптимистичнее, например в вышедшем в 1992 году романе «Позитронный человек» (The Positronic Мал) Айзека Азимова и Роберта Сильверберга. Это сюжет о домашнем роботе NDR-113, которого называют Эндрю, о его эмоциональном и творческом развитии и обретении самосознания. Эндрю хочет, чтобы его признали полноправным человеком, и к концу повествования достигает своей цели.
Сегодня, в XXI веке, мы вступаем в будущее, когда созданные нами машины раз за разом превосходят нас во всех видах интеллектуальной деятельности. В 1997 году компьютер Deep Blue компании IBM обыграл чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова в игре из шести раундов. В 2011 году Уотсон, искусственный интеллект компании IBM (проект DeepQA) победил с разгромным счетом двух постоянных победителей телевикторины «Рискуй!» (Jeopardy) Брэда Ратера и Кена Дженнингса в двухдневном состязании эрудитов. В марте 2016 года AlphaGo, искусственный интеллект компании Google, победил Ли Седоля, гроссмейстера игры го мирового уровня в четырех играх из пяти.
Остается, по всей видимости, последний аспект изучения машинного интеллекта в художественном творчестве – его эмоциональное взаимодействие с миром. В фильме «Искусственный разум» (А. I. Artificial Intelligence) Стивен Спилберг рассказывает историю Дэвида, суперробота, выглядящего как одиннадцатилетний мальчик, который хочет стать «настоящим», чтобы мама его полюбила. В фильме, снятом под влиянием сказки о Пиноккио, деревянном человечке, который отчаянно хотел стать настоящим мальчиком, сформулированы основные вопросы развития эмоционального искусственного интеллектау машин. Иногда Дэвиду не хватает знаний о границах и условностях человеческого общения – крайне реалистично для машины, не усвоившей с самого начала человеческие культурные нормы. Но со временем эмоции Дэвида становятся более сложными и обретают больше тонкостей. Он испытывает надежду, гнев, удрученность и, наконец, любовь.
В фильме также есть персонаж, робот Жиголо Джо (чью роль блестяще сыграл Джуд Лоу). Эмоции Джо не такие сложные, как у Дэвида, но он способен считывать эмоции людей и выражать некое их подобие. Он компаньон одиноких людей, сексуально раскрепощенный, гордый, тщеславный и обаятельный, пусть его запрограммированное поведение и выглядит жутковато. Именно эта разница подчеркивает, насколько правдоподобными становятся эмоции Дэвида. Жиголо Джо становится проводником, наставником и другом Дэвида, объясняет ему, как выглядят в реальности отношения между людьми и роботами и почему, по его мнению, люди ненавидят роботов.
Жиголо Джо
Она любит то, что ты для нее делаешь, как мои клиенты любят то, что я делаю
для них. Но она не любит тебя, Дэвид.
Она не может тебя любить. Ты не состоишь из плоти и крови. Ты не собачка, не кошка и не канарейка. Тебя придумали и сделали уникальным, как и всех нас… и теперь ты одинок лишь потому, что от тебя устали… или взяли вместо тебя модель поновее… или им не понравилось, что ты сказал что-то не то или что-то сломал. Нас сделали слишком умными, слишком быстрыми, и нас слишком много. Мы отдуваемся за ошибки, которые они совершили, потому что когда наступит конец, никого, кроме нас, не останется. Потому они нас ненавидят4.
Когда мы вступим в эру разумных машин, слова Джо могут в чем-то оказаться правдой. Особенно вначале, когда машины, несомненно, пострадают от реалий общества потребления. Одну за другой их будут просто выбрасывать как устаревшие модели. Но со временем, когда машины достигнут человеческого уровня эмоционального поведения, даже если сами они не будут переживать и по-настоящему испытывать эмоции, ситуация изменится. Не утративший надежду и непреклонный в своей решимости Дэвид обретает принятие в конце фильма:
Моника
Какой прекрасный день.
[шепчет]
Я люблю тебя, Дэвид.
[крепко обняв Дэвида]
Я так тебя люблю.
[шепчет]
Я всегда тебя любила.
Дэвид кладет голову на плечо Монике, по его щекам текут слезы. Он улыбается5.
При должном уровне технологического прогресса этот итог будет закономерным, поскольку, как и Эндрю из романа Азимова, Дэвид перешел границу, за которой люди, живущие в его мире, воспринимают его как чужака. Они не могут отличить машину от человека, и их привычная ксенофобия больше не работает. Инстинктивный страх перед неизвестным, развивавшийся в ходе эволюции, на котором держится дискриминация по признаку расы или сексуальной ориентации, тоже молчит. Человек и машина теперь равны.
