Усевшись с комфортом на мягкий стул и увидев отражение в зеркале, я поняла, почему Змей меня записал в страшилы — тушь размазалась, сделав меня похожей на панду, реснички слиплись, брови разлохматились и торчали, как у советского генсека, а волосы и вовсе стали похожи на воронье гнездо. КрЫсавица, как говорила наша преподавательница по анатомии. И не подумайте, что от слова «красота»! Да уж, удручающее зрелище. А Кощей еще и целоваться лез, извращуга!
Срочно в душ!
Юркнув мышкой на третий этаж, я взяла свои немногочисленные вещи — куртку от хирургической пижамы и лифчик, спустилась в облюбованное помещение и с удовлетворением заметила, что здесь есть замок на двери. Короче, однозначно — дискриминация меня налицо. Сейчас приведу себя в порядок, потребую хлеба и зрелищ, то бишь ужин и книгу. Нечего тут бедных девочек голодом морить. От этого девочки превращаются в мстительных мегер.
Кстати, в ванной оказалась не просто душевая кабина, как у меня, а самая настоящая ванна. В душе у меня шевельнулась обида, но я отогнала ее прочь, и с удовольствием бахнула полбутылки пены для ванны и залегла туда. Вот сейчас как приведу себя в порядок, как резко похорошею, будете знать, сказочные герои, как наших обижать!
Примерно час спустя я, благоухая, как майская клумба, а также чувствуя себя румяной булочкой, вышла из ванной и с удовольствием растянулась на прохладном покрывале кровати. Кажется, жизнь налаживается. Осталось еще покормить меня чем-нибудь вкусным, и все, считай, я в раю.
Вообще, у врача стационара, который регулярно дежурит, жизнь не мед. Порой бывает так, что утром пришла на дежурство, сделала чай, а выпила его на бегу в лучшем случае часов в 5 дня. О сне ночью вообще говорить не приходится, хотя в СМИ нас все время полощут, что и спим, и жрем, и сексом занимаемся. Ну да, все это есть, но партнер — работа. Она и накормит, и выспаться даст и залюбит до умопомрачения. В последний год я что-то подустала, отпуск был давно, двое коллег уволились, а потому дежурства мы делили втроем с заведующим и еще одним врачом, мы же оперировали плановых, мы же смотрели поликлинических. В общем, три в одном, выбирай любого. И порой казалось, что я как хомяк в колесе, бегу-бегу, а выхода из круга нет. Для меня выход в супермаркет был уже событием — вау, сколько нового в мире делается, пока я работаю!
Поэтому сейчас я с удовольствием лежала, наслаждаясь покоем и негой. Всегда б так. Еще б есть не хотелось.
Выслушав очередную песнь одинокого желудка, я встала, нехотя натянула несвежие вещи, правда, трусики все же не стала, постирала и оставила в ванной сушиться, а потом потопала искать кухню. Раз в этом доме о гостях не заботятся, гости сделают это сами.
В коридоре верхний свет был потушен, остались только тусклые светильники на стенах, отбрасывающие причудливые тени на стены и потолок. Полюбовавшись на них, пошла к лестнице, но по дороге услышала громкий хохот из одной из комнат.
Веселятся! Конечно, что еще делать четырем мужикам, как не веселиться, в то время как одинокая девушка голодная сидит в своей комнате. И ведь это они еще не знают, что я сама переселилась с третьего этажа на второй! Сюрприиииз! Интересно, а еда у них есть?
Передумав идти в кухню, я пошла на звук мужской попойки и вскоре обнаружила искомое — из-под одной из дверей лился свет полоской, а также раздавались мужские голоса. Ну все, Змеи и Кощеи, держитесь, идет краса ненаглядная, Дульсинея Петровна, будет вас очаровывать и покорять!
15
Без стука распахнув дверь, я застыла, цепляясь одной рукой за ручку, а другой за дверной проем. Картина известного художника «Не ждали» получилась как никогда хорошо. Трое из ларца одинаковых с лица как по команде повернули головы в мою сторону и также одинаково хмыкнули. Кощея не было.
— Ээээ, добрый вечер! — проблеяла я, неожиданно смутившись.
Судя по всему, здесь была классическая мужская попойка, а я ввалилась и помешала. И теперь надо было как-то выходить из ситуации.
— Сколько можно шуметь, спать невозможно?! — решила я, что лучшая защита — нападение. — Милиции на вас нет. С собакой.
— Кто ж спит в такое время? — прогудел один из братьев. — Давай к нам тогда, раз спать не можешь. Пить можешь?
Я оторопело хлопала глазами. Пить? Ну, вообще-то я не особо алкоголь люблю, так, вино по праздникам и все. А тут, судя по аромату, пили самогон.
— Есть могу! — хмыкнула я. — Есть что поесть?
— Иди поближе, узнаешь! — хохотнул второй близнец.
Блин, как их мать родная различает, ведь абсолютно же идентичные! Угораздило ж кого-то их родить.
Послушно подошла к покрывалу, служившему столом, уселась на свободную подушку и с интересом взглянула на еду, живописно разложенную на тарелках. Интересно, ковровый пикник, а посуда присутствует. И на посуде этой был настоящий раздрай — горой навалены куски мяса, курицы, наломанного большими шматами хлеба, целиком помидоры, огурцы, они же, но то ли соленые, то ли моченые в небольшом жбанчике размером с ведро.
— Не стесняйся, — меня хлопнули по спине. — Ишь, тощая какая, глаза одни торчат!
Ну, за такой комплимент я была готова расцеловать всю троицу, но решила начать с еды. Выцепив самый аппетитный кусочек, впилась зубами в нежное мясо и чуть не застонала от блаженства — во рту разлился вкус хорошего шашлыка. Как они умудрились за такое короткое время так приготовить, просто невероятно! Фантастика!
Парни переглядывались и посмеивались, продолжая жевать и болтать ни о чем. Один из них достал откуда-то бутыль мутного самогона и разлил его в четыре рюмки.
— Раз уж Кощей не пришел, давай ты с нами выпей! — сказал он, протягивая мне стопарик.
— Не, я не пью! — попыталась протестовать я, но было бесполезно — в руку насильно впихнули рюмку, а потом заявили:
— Для лучшего усвоения. Давай, это ж сказочный самогончик, будет потом, что вспомнить!
Под дружные взгляды я с опаской понюхала спиртное. Ну и аромат! Бе. А потом вдруг подумала, что я, собственно, ничего не теряю, завтра не на работу, так что можно и попробовать адское пойло, когда еще такая возможность выдастся.
О том, что крепкий алкоголь обжигает нутро, я слышала, но чтоб так — поверить не могла! После моего опрометчивого глотка внутри будто пожар разлился, я закашлялась, из глаз выступили слезы. Парни одобрительно загудели и тут же налили мне еще, а также вручили огурчик, который чуть не насильно впихнули в рот. Прожевав, я с удивлением поняла, что все горение прошло, оставив после себя тепло и какую-то блаженную негу и расслабленность. Вот так да! Ну и самогончик!
— Повторим? — вкрадчиво осведомился сидевший ближе всех ко мне близнец. — Кстати, давай познакомимся. Твое имя мы знаем, а меня зовут Валидуб.
Я чуть не подавилась куском мяса. Валидуб, надо же! И с интересом перевела взгляд на братьев напротив.
— Я — Валигор, — приосанился второй.
