— Хитрец какой! — хмыкнула я. — Так все и расскажи!
42
— Семочка, почему вы не спрашиваете, как я поживаю?
— Розочка, как вы поживаете?
— Ой, даже не спрашивайте!
Одесский юмор
— Я же должен знать, во что сую свою голову! — пояснил Колобок. — Я, знаете ли, не люблю рисковать напрасно, так как голова у меня одна, поэтому не расчесывайте мне нервы, а быстрей говорите и пойдем уже отсюда, пока не началось!
— Не могу никуда идти, — хмуро ответила я, оглянувшись — ни Волка, ни Сивки видно не было. — Дело в том, что я путешествую не одна, а со спутниками, которые в данный момент отлучились.
— Вы таки уверены, что они не хотят от вас избавиться, оставив в незнакомом лесу? — иронично выгнул хлебную бровь Колобок. — Я б на вашем месте слегка опасался доверять свою драгоценную жизнь всяким проходимцам!
— А куда деваться? — вздохнула я, усаживаясь прямо в траву напротив собеседника.
— Женщины! — фыркнул хлеб-переросток, закатив глаза. — Вечно вы суете ваши головы туда, куда ни один порядочный мужчина не сунет даже палец! Моя интуиция мне подсказывает, что ваша компания неспроста тут шарахается, вы имеете какую-то цель, возможно, выгодную мне.
— Да какая выгода? — я опять вздохнула. — Так, расстройство одно. То вешать меня хотели, то сожрать.
— Как мне это знакомо! — Колобок тоже плюхнулся в траву, смешно подогнув ножки. — Мы с вами прямо родственные души! Рассказывайте скорее, буду думать, стоит ли вам помогать.
Ну я и выложила этому вот первому встречному все-все — и как попала сюда, и как жила у Кощея, и как влюбилась в него по самые уши (это само вырвалось, я не хотела), и как отправили меня туда, не знаю куда.
Во время рассказа Колобок молчал, лишь изредка цокал языком и покачивался, а по завершении выдал:
— Ой вей! Оно вам надо? Бежите отсюда, пока эти шлемазлы не вернулись, чтобы сделать вам полное счастье!
— Куда ж мне бежать? — пожала я плечами. — Домой я вернуться не могу, магией не владею, а Волк найдет меня в считанные минуты.
— Это они Колобка еще не знают! — мрачно сообщил собеседник. — Если вы не помните, я сумел провести всех желающих, в том числе саму Лису, хоть в сказке вашей по-другому пишут!
— Да помню, как же! И что вы предлагаете?
— Другой разговор! — восхитился Колобок. — Сейчас я кое-что сделаю, и концы в воду!
Я заинтересованно следила, как он достал из своей расщелины какой-то камень, щелкнул им, а потом оглянулся на меня и подмигнул.
— Прошу, мадам! — пригласил он ручкой в открывшийся портал.
Как интересно! И что мне делать? Видя мои колебания, этот хитрый еврейский хлеб воскликнул:
— Не медлите, чем быстрее мы отсюда слиняем, тем быстрее этот тихий ужас закончится! Есть у меня один знакомец, который может поспособствовать в вашем вопросе.
А, была — не была! Я ж в сказке, что может страшного приключиться? Вскочив на ноги, я успела краем глаза заметить серую тень, метнувшуюся мне наперерез, но портал схлопнулся за моей спиной, отрезая и Волка и лес, что был там.
Оглянувшись, я прицокнула — место, в котором мы оказались, было очень колоритным — какие-то низкие хибарки, возле которых сидели разных возрастов люди в грязной одежде, настороженно глядевшие на меня из-под насупленных бровей.
— Идем-идем! — Колобок спешил впереди, резво перебирая своими ножками. — Есть у меня знакомец, который в твоем вопросе поможет и мне хорошо сделает.
Я себя крайне неуютно чувствовала от всех этих мрачных взглядов, поэтому обхватила руками в районе груди, чтоб скрыть кружевной лифчик и спешила за проводником, уже сомневаясь, что поступила правильно. Черт меня дернул поверить этому вот хлебу-переростку! И ведь в сказке-то ясно сказано, что он провел всех, а я чем хуже? Эх, Дульсинея, вроде, не блондинка ж!
Пока я мысленно сокрушалась, мы дошли до отдельно стоящего домика, по виду чуть получше всех остальных, и вошли туда.
— Куда? — всколыхнулись нам наперерез двое мужчин, похожих по комплекции на Валуева.
Ой, мамочки!
— Колобок? — рявкнул один из них. — И после всего ты еще смеешь здесь показываться?
— Не твое дело, Ван! — отозвался мой спутник. — Я к Медведю!
— А уж как он-то ждет! — хохотнул второй бугай. — Иди давай, недоразумение!
Колобка подтолкнули ногой в спину, так что он пулей влетел в распахнутые перед ним двери, а меня, наоборот, толкнули в грудь в сторону кучи тряпья.
— Охолонись, детка! — рявкнул тот, кого Колобок назвал Ваном. — Хозяин сам тебя позовет или нет, тут как повезет уже!
Я сжалась в комок, от страха стукнув зубами. Куда ж меня занесло-то? Ох, дурища же ты, Дульче!
43
Кощей стоял у панорамного окна на верхнем этаже отцовского замка и мрачно взирал на расстилавшуюся перед ним Навь. Свинцово-серое небо сливалось на горизонте с черными горами, перед ними раскинулась равнина с изломами, сквозь которые было видно бушующую и пытающуюся выплеснуться магму. Высоко парили странные существа, похожие на огромных воздушных змеев с длинными раздваивающимися хвостами — стражники Нави, крекеты, пожирающие любого, кто ворвется с недобрыми намерениями. Хотя, какие могут быть недобрые намерения здесь? Смешно! В этом почти потустороннем мире выжить сможет только сильнейший, покорить же его были способны только два существа — Чернобог и его потомок.
Сейчас, когда отца не было, Кощей мрачно и с долей неприязни взирал на свое будущее царство, с тоской думая о том, что куда приятнее было бы находиться рядом с ворвавшейся в его жизнь девчонкой по имени Дульсинея. Вот уж не думал никогда, что когда-нибудь хоть одна представительница женского пола сможет занозой засесть в мыслях. Наверное, это потому, что не удалось довести начатое в спальне до конца, иначе чего так беспокоиться?
Нахмурившись, он раздраженно побарабанил пальцами по бедру, потом резко развернулся, сверкнув глазами на подобострастно замершего в ожидании распоряжений личного помощника отца.
— Мне необходим полный отчет о действиях отца за последний месяц, — спокойно произнес Кощей. — Что делал, что планировал, что не удалось. Список недоброжелателей, — не этих словах он мрачно усмехнулся, вызвав холодок по коже у помощника.
— Конечно! — кашлянув, отозвался тот. — К завтрашнему утру будет готово. Разрешите идти?
— Идите.
Кощей проследил глазами, как мужчина попятился, потом юркнул в дверь, а затем обернулся к окну и вновь уставился на Навь, нахмурив свои брови. Треклятая девица из головы выходить не желала, прочно обосновавшись в мыслях.
Отойдя от окна, сказочный герой задумчиво плюхнулся в кресло и продолжил размышлять, как его занесло в такую ситуацию — жил — не тужил, как тут некая Дульсинея внесла полнейший хаос в размеренный распорядок.
