— Неужто они так пугливы? — удивленно проговорила мать Дицеабо.
— Сомневаюсь, — покачал головой Мэт.
Сэр Оризан взобрался на невысокую стену и доложил:
— Скачут к воротам... Поворачивают коней...
— Хотят, чтобы кони копытами разнесли ворота в щепки! — воскликнул Мэт. — Надо прогнать их!
Одна из монахинь что-то запела и замахала руками так, словно отгоняла мух.
Лошади обиженно заржали и поскакали прочь от ворот. Солдаты стали кричать на них. Они с трудом удерживались в седлах. Успокоить лошадей им наконец удалось, но произошло это уже в ста ярдах от стен монастыря.
Мэт устремил изумленный взгляд на настоятельницу.
— А у вас тут, оказывается, есть одаренные монахини, мать Дицеабо!
— Что важнее того — они набожны, — горделиво отозвалась аббатиса. — Даже я молилась за ваше спасение.
— Просто не знаю, как вас благодарить, — с чувством проговорил Мэт, гадая при этом, что бы сказал Бохи, если бы узнал, что и он был волей-неволей упомянут в молитве настоятельницы.
— Сговариваются о чем-то, — сообщил со своего наблюдательного пункта сэр Оризан. — Один поскакал прочь... остальные спешиваются... Привязывают коней... Большинство уселись, некоторые улеглись, выставили дозорного... — Он глянул на Мэта. — Пока они на нас нападать не будут. Думаю, что один из них ускакал за подмогой.
— Не поведут же они войско на монастырь! — возмущенно воскликнула мать Дицеабо.
— Войско — вряд ли, а вот колдуна — вполне, — мрачно проговорил Мэт. — По крайней мере они запросто могут привести сюда колдуна, покуда мы будем здесь находиться. Прошу прощения, мать Дицеабо. Я вовсе не собирался причинять вам такие неприятности. В последнее время в Бретанглии произошел целый ряд перемен. Думаю, мне стоит рассказать вам о них.
Мэт спешился.
— Лорд маг, — окликнул его напряженным голосом сэр Оризан. — Пожалуй, вам бы надо...
Мэт не стал дожидаться окончания предложения.
Глава 17
Мэт вскочил на коня и встал на седло — как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как один из солдат поднялся и зашагал в сторону монастыря. Но вот он вдруг начал раздеваться на ходу и, стащив с себя форму, преобразился и превратился к косматое чудище, после чего развернулся и, дико размахивая руками, побежал к солдатам. Те в страхе вскричали и бросились к лошадям. Они едва успели вскочить на лошадей, как те дико заржали и, поскакав прочь от страшилища, повергнувшего их в невыразимый страу, вырвали из земли колышки, к которым были привязаны.
— Вам не стоит больше переживать из-за солдат, — сказал Мэт матери Дицеабо. — Похоже, они вспомнили о каком-то сверхсрочном деле.
Аббатиса нахмурилась:
— Что же заставило их ускакать?
— Нечто такое, что я бы предпочел поблагодарить, — ответил Мэт, сложил ладони рупором и прокричал:
— Молодец, Бохи! Без тебя мне бы ни за что с ними не управиться!
— Был бы ты вправду мне благодарен, так пригласил бы зайти, — крикнул на ходу Бохи.
От этого заявления в мозгу у Мэта сработала аварийная сигнализация.
— Не могу, — ответил он. — Это не мой дом, и потом...
— Понимаю, понимаю. Благодарить ты горазд, да только на словах. — Бохан подошел к воротам, но в следующее мгновение отскочил и принялся, морщась, подрыгивать на месте. Было полное впечатление, будто он обжег пятки. — Признавайся! Что это за городок такой, где ты обрел убежище?
— Это монастырь, — извиняющимся голосом ответил Мэт. — Священная земля. Ты уж прости. Я пытался тебя предупредить.
— Может, в следующий раз я тебе и поверю, — не переставая подпрыгивать и морщиться, отозвался бохан. — Ой! Ох! Ну... и долго ли... ой!.. ты намерен тут... ой!.. околачиваться?
— Переночуем, пожалуй, если нас примут, — ответил Мэт. — Не думаю, чтобы за ночь солдаты дождались подмоги в виде целого войска.
— Ну, этого не бойся. Уверен, они решили, что их прогнал злой дух. Они не станут возвращаться, потому что думают, что ты теперь за стенами дома, где обитает Зло. Ой! Ай, как жжется! Ох! Ну, погоди, я тебе отомщу, как только ты выйдешь за ворота! У-у-у! О-о-о.
Жалобно подвывая, Бохи упрыгал в сторону от стен монастыря. Наконец он доскакал до какой-то глубокой ложбины и спрыгнул в нее. Впечатление было такое, словно земля поглотила его.
Мэт обернулся и обнаружил, что мать Дицеабо смотрит на него, подозрительно прищурившись. Сказала она, правда, всего лишь:
— Буду весьма признательна вам, если все мужчины немедленно пройдут в нашу гостиницу. — Она кивнула Химене. — Все дела мы обговорим с вами, миледи, а затем вы все передадите вашим спутникам.
— Конечно, — согласилась Химена, спешилась и махнула мужчинам рукой. — Ну, ступайте, ступайте же! Дайте цивилизованным людям поговорить!
Мэт первым направился к указанному настоятельницей зданию, по пути бормоча:
— А мужчины, выходит, не цивилизованные?
— На взгляд женщин — нет, сынок, — стараясь его утешить, проговорил Рамон. — И между прочим, в каком-то смысле они правы. Ты только подумай о том, какую бы жизнь вело большинство мужчин, дай им жизнь возможность беспрепятственно сделать выбор!
Мэт принялся обдумывать отцовские слова. Все, о чем аббатиса хотела переговорить с Хименой, она сделала быстро, и они вошли в гостиницу следом за мужчинами. В просторной комнате стоял простой деревянный стол, окруженный скамьями. Аббатиса самолично поставила на стол большой кувшин с легким пивом и деревянные кружки.
— Итак! — произнесла она. — Принц Гагерис мертв, принц Брион пал в бою, — повторила она то, о чем успела узнать от Химены. — А бедняжка королева заточена в золоченую клетку. Король ранен эльфийской стрелой и не может разговаривать ни с кем, кроме принца Джона! Так разве можно сомневаться в том, кто стоит за всем этим?
— Если так излагать события, то сомневаться не приходится, — кивнул Мэт. — Беда в том, что в королевстве творится еще много всякого-разного.
— Вот как? — Аббатиса устремила на него испытующий взгляд. — Что именно?
— Бароны и их прислужники утратили уважение к духовенству, — ответила вместо сына Химена. — Чем дальше мы уходили на север, тем сильнее убеждались в том, что священники не могут защитить свою паству от нападок господ.
— Вот оно что? — возмутилась аббатиса. — Что же, неужто они утратили всякие помыслы о Боге и добродетелях?
— Именно так, — подтвердил Мэт. — А все потому, что некий могущественный колдун придумал новый культ, внешне смутно напоминающий церемонии друидов, и теперь распространяет его по стране.
Аббатиса была явно потрясена не на шутку:
— Но как же такое возможно?
