— Я о чём и говорю…
Я смотрел, тоже не понимая. Что, опыт могут украсть?
— Смею напомнить, Селена говорила про налог, — сказал вдруг Толя.
— Какой налог, Толян? У нас же ничего нет.
Лекарь, подсчитав в уме, сказал:
— Ну, верно. Мы заработали в греческом данже сто сорок опыта, и у нас забрали тридцать пять единиц. А потом, — он покосился на Бобра, — Мы заработали проступок.
— Эй, я за твой нос вступился!
— А не за свои ли зубы, деревня?
— Тихо! — гаркнул я.
Какая-то сирена гудела, резонируя в стенах помещения.
— Вот из ит? — Блонди выпрямилась, прислушиваясь.
На столешнице прямо на наших глазах появилась надпись:
«Просьба всем группам оставаться в личных холлах, покидать их опасно для жизни. Побег монстров из Прорыва, проникновение в замок».
Мы все переглянулись:
— А Биби… внизу же?
Глава 19, в которой дьявольская нота
Мы, как были в парадной одежде, вылетели из личного холла. Ладно, хоть дубинки у нас были припрятаны в кошельках. Блин, а ведь Боря без щита до сих пор.
Сирена так и продолжала трезвонить, и по стенам коридоров метался красный свет, будто по нему носились невидимые полицейские машины. Блики отражались от картин, искрились на люстрах, лоснились на старинных доспехах в тёмных нишах.
Мы неслись, не слыша из-за шума собственного топота. Не сразу я заметил, что Ланы среди нас не было.
Оглянувшись, я крикнул:
— А где Блонди?
— Я так понимаю, принимает душ? — бросил Толя.
— Да не, там же Биби… — Бобр вдруг заступился за Блонди, — Не могла она, это ж подруга.
И вправду, далеко позади, в пляшущем красном аду, показался силуэт. Белые волосы блондинки разметались, словно крылья, глаза у неё горели злостью, а в руках что-то блестело.
Мы чуть притормозили, дождавшись, когда она нас нагонит. Бегала наша будущая кошка чрезвычайно быстро — я не успел опомниться, как её пятки сверкали уже перед нами. Откуда такая скорость?
Пришлось догонять.
— Что это было? — крикнул я.
Лана молча подняла руку, в которой блеснул поясной бутылёк. Ну, ясно, если кого-нибудь завалим, чтобы опыт никуда не пропал.
— А ты оптимистка! — только и крикнул я.
— Блонди, я думал, ты не поскачешь, — весело бросил Бобр.
— Литл биг, рот свой клоуз! Ради тебя с места бы не сдвинулась.
— Взаимно, — буркнул здоровяк.
Лана оглянулась — она счастливо улыбалась, что смогла осадить нашего танка.
Через пару минут после ужасной беготни по лестницам, на которой чуть не навернулись, мы оказались внизу. И, едва мы выскочили в нижний холл, как сирена замолкла. Остался только тревожный красный свет.
Две статуи, по которым в темноте бегали багровые блики, в полной тишине казались ужасно зловещими. Пучки света вырывали из черноты то лицо, то ногу, то руку…
Основное освещение почему-то оказалось выключенным, и высокие потолки вообще не было видно, как и дальние стены.
Мы вздрогнули, когда раздались какие-то шлёпающие звуки — будто кто-то босиком пронёсся по камню, где-то в том конце холла.
— Дубинки, — прошептал я.
Кто там бегает в темноте? Монстр? Или гоблин?
Вытянув оружие, мы сгрудились, как заправские воины, спина к спине. Хотя умений у нас совершенно никаких не было, а вместе с тем и уверенности, что сможем победить.
Мы стали смещаться в сторону, чтобы обойти статуи. Анатолий вдруг замешкался, оставшись в стороне, а потом быстро просеменил к нам.
— Эй, Толян, ты чего?
— Вообще-то, деревня, я не знаю, где тут туалеты.
— Ничего, сейчас позыришь, какие там бактерии, — Боря засопел, пытаясь не заржать.
— Да тише вы, — огрызнулся я, — Слышите?
Уже показался вход в коридор с туалетами, нам осталось несколько шагов. Вот только из холла к нам приближался топот босых ног.
Мелькнула тень в красных бликах, звук был уже под ногами у статуй.
— Монстр! — прошептали Бобр с Толей.
— Айм нот эфрэйд, — Блонди сжала дубинку, пытаясь бороться со своим страхом, — Айм нот… не боюсь!
Она пятилась к туалетам.
— Что за фигня? — Бобр прищурился, — Это адский страус, что ли?
Тень показалась ещё раз, красный блик выхватил силуэт. Действительно, внизу грузное тело, и высоко на тончайшей шее покачивалась пернатая голова.
У меня самого ноги чуть не приросли к полу: с адскими страусами я ещё не встречался. Какая у него может быть супер-способность? Прятать голову в землю, пробиваясь прям до преисподней?
У меня разыгралось воображение, что страус в аду набирает в рот огонь из реки, а потом плюётся в нас.
— Почему адский-то? — спросил я.
— Ну… — Толя замялся, — Отец говорил, что в Прорыве за девятым уровнем ад…
— И у меня батя так же сказал.
Блонди не выдержала, сорвалась с места и побежала в коридор с криками:
— Биби-и-и!!! Где ты!? Я иду!!!
Бобр покосился назад:
— В этот раз она не сразу ломанулась, босс.
Несмотря на то, что у меня самого чуть зубы не стучали, я усмехнулся:
— Прогресс налицо.
Тут босые ноги стали приближаться: страус понёсся к нам из красной темноты. Мы замахнулись и заорали. Кажется, даже монстр заорал, потрясая головой.
— Что за на-а-а?! — послышался гоблинский крик.
Я успел остановить удар, но Бобр с Толей смачно долбанули по швабре дубинками. Как они думали, били по голове страусу, но ручка швабры переломилась в двух местах, и гоблин, поднявший её над головой, орал как недорезанный.
— На хрена-а-а!!!
Мы замерли.
— Пипец, — вырвалось у меня, — Как думаете, это минус сколько опыта?
— До хрена! — зло прошипел гоблин, а потом бросил обломок на пол, — Сломали, на.
— Да ладно, не дрейфь, — сказал Бобр, поднимая обломки и пытаясь их соединить, — Тут примастрячить пара сек.
— Ни хрена! — гоблин раздувал щёки, глядя, как измываются над его шваброй.
Толя же подлил масла в огонь:
— Не беспокойтесь, у нас лидер — ремесленник. Уверен, эта швабра для него…
— …как два пальца обоссать! — Боря протянул обломки мне.
Я только скривился и раздражённо проворчал:
