— Мама твоя всегда шла за отцом… — старшая таинственно замолчала, снова выглянув из листвы.
Я тоже молчал, боясь спугнуть удачу. Столько узнать про родителей, какой-то важный поворот в их жизни.
— И она узнала, что их разлучат два мира.
Не сразу до меня дошло, что дерево слишком уж долго молчит.
— И всё? — растерянно спросил я.
— Да, сын Гончей.
Честно, в этот момент мои эмоции дали верх. Я вскочил на плиту, сжал кулаки.
— Нет, так не пойдёт. Не верю!
Старшая дриада засмеялась:
— Ты услышал ответ на вопрос. О большем твои родители догадались сами.
— Да чего тут догадываться?! — возмутился я.
Разделят два мира. Это что, ответ, что ли? Я через столько прошёл, про отца она мне столько рассказала, а про маму пшик.
— Твоей маме этого оказалось достаточно.
— И что, как вернуться-то, как опять соединиться?
Я уже кричал, будто это не я, а моя мать или отец стояли тут. И возмущались, что информация не выдерживает никакой критики.
— А вот это, Гончар, правильный вопрос, — засмеялась старшая, — Иди.
Глава 21, в которой темнота
Как вернуться «с той стороны»?
Если б я знал. Но всё же лекция старшей дриады дала мне пищу для размышлений. Точнее, открыла глаза на то, что и так было у меня под носом всё это время:
Активные задания:
1. Раздобыть зёрна граната с дерева Аида, дарующие шанс на возрождение из мира мёртвых. Выполнено.
Использовать зёрна. Не выполнено. Недостаточный уровень.
2. Проникнуть в Древние Подземелья и позвать Молчаря.
Не выполнено. Недостаточный уровень.
А ведь я мог бы и раньше увидеть это. «Возрождение из мира мёртвых».
— «Та сторона» — это мир мёртвых? — мой вопрос выбил полусонных тиммейтов из утренней медитации за общим столом, — Или нет?
— Ай донт ноу, — Блонди покачала головой, и чуть махнула пилкой, подправляя новый гель-лак от дриад.
Она подняла ногти, растопырив пальцы, и снова залюбовалась. По лицу пошли всполохи: её ногти буквально светились, и бросали блики, словно Лана смотрела на ночной бассейн.
Рядом Биби, грея руки чашкой кофе, мечтательно косилась на ногти подруги. Кажется, ей тоже нет дела до всяких этих загадок и тайн. А больше всего хочется вот такие же ногти.
Как сказали дриады, это новая формула. Более лёгкое превращение в кошку, быстрая регенерация, чуть больше скорости. Жалко, что эффект со временем пропадает. Как и любой гель-лак.
— Братан, давай глотнёшь зёрна, а мы тебя того, — Боря хлопнул по столешнице.
— Прям по-настоящему? — Биби вздрогнула от хлопка.
Лекарь вытянул губы трубочкой, сдерживая смех:
— Верно, Георгий. По логике вещей, если ты избранный, то легко сможешь найти выход из мира мёртвых.
— Очень смешно, — хмуро протянул я, оглядывая команду.
Боря с Лекарем засопели, косясь друг на друга, и я вздохнул. Тоже мне, спелись, голубки.
— Не, если серьёзно, Герыч, — наконец, Бобр пожал плечами, — то тебе надо к своей кудрявой, она ж библиотечная вся такая.
— К кому? — я слегка удивился.
— Ай синк, он говорит эбаут Фонза, — вальяжно протянула Блонди и снова махнула пилкой. Элегантно, едва коснувшись ногтя.
— Ну да, ядрён батон. А мы-то чего подсказать можем?
Я нервно покручивал в руках ту самую семечку, вырванную из подсолнушка дриады. Оставлю себе, как талисман. Всё-таки, неожиданная удача в поцелуйной схватке.
— Зря вы так, — со вздохом сказал я, — Вы мне часто идеи подкидывали.
— Тут просто нубобол скоро, — Боря сжал кулаки, — А у нас ещё Биби не особо с ёжиком разобралась.
Манюрова сжалась, услышав, что речь о ней. Она ведь поговорила с дриадами насчёт своих способностей, но теперь молчала как рыба. Насколько я понял, они ей особо не помогли.
— Я согласен, — Лекарь кивнул, улыбнувшись Биби, — И опыт уже особо не набираем.
Я лишь поджал губы. Эх, неблагодарные.
— Значит, так, — упрямо произнёс я, — Тогда действительно, вы идёте пока на тренировку с Тегрием, а я к Фонзе. Сегодня у нас наконец-то занятия по «Тёмной ботанике», и после, по идее, мы должны будем увидеться с Молчарём.
Лута у нас действительно не было, а гномы народ такой — с пустыми руками к ним лучше не соваться. Тем более, в последний раз я там устроил грандиозный спектакль, воодушевив подземных работяг. Пообещал гномам разузнать, кто виноват в том саботаже с их подземельями и с Тегрием, а сейчас приду без результата, но зато с просьбой насчёт Биби.
Пока смазывать эффект от моего выступления не стоило…
А вот с Фонзой поговорить надо, тут Бобр прав. Тем более, семь нот связаны не просто с Семью Прорывами, и не просто с вышедшими из них расами, а с их «павшими» сородичами. И это стоило того, чтобы обсудить.
***
Фонзу я, к сожалению, сначала не нашёл. Её предводитель, Ракита, так высокомерно со мной разговаривала, привлекая внимание многих в холле Перскома, что я решил по-быстрому ретироваться.
Тем более, меня уже приметил старший брат Лекаря, а этот заносчивый доходяга был зануднее и противнее нашего Толи в десять раз.
— Подожди, Гончар, — насмешливо прозвучало вслед, — Как там мой брат, потомок знаменитой целительной династии Лекаревых, носящий гордое прославленное имя Толян?
Хлопнув дверями холла, я прошептал:
— Уж получше твоего…
Справившись с волнением, я направился сначала в библиотеку.
По пути снова попался портрет Генделя Дворфича, по кличке «Вайт». Брат нашего ректора, и, как оказалось, многие его зовут просто «Белый Гном». Так сказала Фонза, и это именно его спас мой отец в Прорыве под Баттонскиллом…
— Опа-опа, — знакомый силуэт расслабленно двигался ко мне по коридору Батона.
— Привет, Кент, — я кивнул.
— Извини, чувак, но пока по семенам граната ничего особо не нарыл, — вздохнул Кент, — Вечные дела, всё такое.
— Понимаю, — хмуро ответил я.
— Зато есть подвижки по зельям, — Кент подмигнул, — Я тут книжку одну читал…
Я на это ничего не сказал. Книжку он, значит, читал, а поискать по моей просьбе у него времени нет.
Персик зашептал, будто боясь, что его услышат, и воровато оглянулся. По жаркой речи было ясно, как ему невтерпёж поделиться своим знанием.
