— Короче, братва, — наконец подал голос Бобр, — Мы победили?
— Не совсем, — я покачал головой, — Куда-то же они исчезли…
Нам понадобилось пара минут, чтобы хоть как-то разобраться, что произошло.
Пока меня не было, Бобр попытался провести спасательную операцию. Он очухался на берегу, совершенно один. Где-то в районе башни слышались звуки битвы, ну Боря и пошёл туда.
Как оказалось, в городе была куча орков, именно с ними и бились гномы вместе с мохнатиками. Правда, орки почему-то отступали, освободив центр, что и позволило Боре проникнуть в башню.
Бобр хотел пойти наверх, но снизу дохнуло прохладой… Наш танк и так мучился от жары, поэтому он решил, что ничего страшного, если он сначала проверит подвал.
Там он услышал разговоры «этих утырков», как сказал Боря. Нашёл замороженных ребят, из руки Фонзы торчал свиток воскрешения.
— Вот скажи, Гера, — вдруг спросила Женя, слушая историю Бобра, — Вы реально пошли, забыв свитки?
— Ну-у-у… — протянул я.
— Да они у девчонок просто, — махнул Бобр.
И Биби, и Блонди покачали головами.
— У нас тоже нету…
Ладно. Выдерживая укоризненный взгляд Фонзы, я слушал дальше рассказ Бори.
Танк воскресил Биби, как самую боевую единицу. Услышав такое о себе мнение, Манюрова, конечно же, сразу покраснела.
— Ну, естественно, барды совсем не боевые… — проворчал Лекарь.
— Толян, не боись, я выбирал между тобой и Биби, — хохотнул Боря.
— Я что-то не андестенд? — возмутилась Блонди, — А я?
— Э-э-э… — Боря замялся и торопливо стал рассказывать дальше.
Они бы победили, если б не оказалось, что в комнате находился ещё один игрок. Биби разнесла двух орков, а Бобр почти завалил третьего… Но тут появился этот самый Ведун.
— Хотя, мне кажется, мы и так с Оркосом не справились бы, — цыкнул Бобр, — Силён, козёл.
С Кентом всё оказалось гораздо проще.
Оказывается, он просто перед походом выпил своё секретное зелье воскрешения. То самое, которое он собирался сделать на кусочках египетского анкха, и процедить через бинты. «Состав номер тринадцать», как сказал сияющий персик.
— Ну вот, я под обломками и очнулся, — довольно сказал Кент, — Как видишь, работает. Думаю, могу пятьдесят голды заряжать смело.
Я решил не напоминать персику, что половина проблем возникла из-за его «охлаждающего» зелья.
— Братан, а что, реально состав под номером тринадцать? — округлил глаза Боря.
— Ну, да… — персик пожал плечами, не видя подвоха.
Настала моя очередь рассказывать, как так получилось, что я остался жив, да ещё и влез в мозги сразу к троим в группе.
Тем более, сейчас я уже прекрасно чувствовал, что и Фонза является членом моей группы. Лидер внутри меня отвечал и за неё тоже.
Вот только сразу два события отвлекли нас, не дав мне открыть рот.
— Кажется, сюда спускаются, — сказал Лекарь, прислушиваясь к шуму с лестничного прохода.
А Биби, держась за талисман, судорожно показала на осколок, висящий над каменной чашей. Он подрагивал, трясся, и, казалось, что вот-вот сорвётся со своего невидимого крепления.
— Ёжик, кажется, задел его, — испуганно прошептала Биби, — когда стрелял…
Глава 20, в которой медлительность
Осколок дрожал над чашей, будто солнечный зайчик на трясущемся стекле. Вот-вот выскочит из невидимых креплений…
С лестницы донёсся шорох. Мы все повернулись.
Осторожно перешагивая каменные обломки, вошли Молчарь, Тегрий и Гармаш Дворфич. За их спинами я увидел пару мохнатиков — жёны гномов, опираясь на тяжёлые алебарды, остались у самой лестницы.
— Щебень-гребень, — Молчарь выпучил глаза на беспокойный осколок, подняв топор в защитном движении.
Тегрий Палыч тоже прикрылся ладонями, у него оружия не было. А вот Дворфич держал в руках свой фирменный молот.
Никто не стал удивляться, что произошло внутри, и как все студенты остались живы… Все трое таращились на звезду, потерявшую стабильность.
— Я не хотела, — шмыгнула Биби, — Ёжик стрелял, и попал.
Молчарь покачал головой.
— Не ты, Гимлева дочь, так другой бы… Время пришло.
— Да, оно действительно наступило, — задумчиво сказал Гномозека.
Словно в подтверждение, осколок дёрнулся особо сильно, словно сам хотел вырваться.
— Что-то его тянет, — произнёс Молчарь.
— Или кто-то, — добавил Дворфич, внимательно глядя на меня.
Я, прищурившись, тоже стал рассматривать ректора. Сейчас он был облачён в гномьи доспехи — литой нагрудник, латные рукавицы, краги на ногах. Роскошный плащ за спиной, серая борода покоится на блестящей груди. На нагруднике та же эмблема: лицо гнома на фоне сияющей звезды.
Когда Вайт уходил отсюда под личиной ректора, он был в деловом костюме. Мог ли злодей поменять обличье ещё раз?
— Что ты имеешь в виду, Гармаш? — удивился Молчарь, — Кто может повлиять на осколок? Это ж надо быть невероятно сильным магом…
Они переговаривались, а наш куратор смотрел прямо на нас, шмыгая красным носом.
— Плееры, это проступок, — покачал головой Тегрий, — Вы же понимаете, как всё серьёзно?
О да, я понимал последствия.
Не понимал одного: собирается вообще что-нибудь предпринимать Министерство, или хотя бы преподы? Тут под академией вершатся тёмные дела, а они думают о том, как бы наказать студентов.
Я продолжал смотреть на Гармаша Дворфича, в его отягощённые опытом глаза, и думать: это он или Вайт?
— Дорогие ученики, — Дворфич поставил молот, сложил руки на бороде, приняв как можно более безмятежный вид. — Хотелось бы услышать объяснения.
— Гармаш, какие объяснения? — удивился Молчарь, — Там орки сверху кучу наших убили, мы даже не всех смогли найти, чтоб воскресить.
— Мы же объясняли тебе, Молчарь, — начал было Тегрий, но тот цыкнул на него:
— А с тобой, Палыч, мы ещё отдельно поговорим…
Тегрий судорожно вздохнул. Кажется, он только начинал расхлёбывать результаты своей двойной игры.
— Это понятно, Молчарь, — кивнул ректор, — Но как эти новички связаны с этим?
— Это… — начал было Бобр, но я сразу же прокатился мыслями по мозгам тиммейтов:
«Говорить буду я!»
Все послушно замолчали. А преподы переглянулись, будто уловив какое-то эхо.
Потом Тегрий присмотрелся ко мне:
— Что-то не понял… У него навыки лидера группы, что ли?
