— Эй… кха! — послышалось из коридора, — Стоять, крошки батонские!
— Герыч, — меня схватили под мышку, а потом металлический ботинок Бобра воткнулся в створку.
Та ответила гулким звоном, но послушно поддалась.
Грозное рычание раздалось в коридоре. В темноте, откуда к нам прискакала шестилапая ящерица, вспыхнули сразу несколько огоньков. И застучали когти по обсидиану.
— Ещё твари… — вырвалось у меня.
— Это уже не наша проблема, — пропыхтел Бобр, и через секунду мы втиснулись в щель между створками.
Я свалился на лопатки, и тут же Боря, уперевшись, закрыл ворота. Механизм замка послушно щёлкнул, и здоровяк съехал на пол, утирая пот со лба.
— А этот урод там уже бежал в нашу сторону, — сказал он, — Ну ты крут, братан, такую воротину взломал, — он постучал кулаком по низу ворот.
Я, слабо улыбаясь, всё же помнил, куда мы попали, поэтому сразу перевернулся на живот и вскинул голову. В лицо дохнуло жаром, как от печи в бане.
Вот где-был натуральный ад…
Впереди огромная пещера, вся в отсветах огней. Под потолком всполохи дыма, а весь пол пещеры утыкан мелкими вулканами-кратерами, изрыгающими фонтаны лавы.
Кое-где это были просто трещины, из которых, тем не менее, тоже выплёскивалась магма.
С потолка свисают наросты, такие же зубы торчат из холмистого пола тут и там. Сюда бы войско гномов, они бы мигом всё тут привели в божеский вид.
Пещера была протяжённой, и такая картина первозданной природы наблюдалась, насколько хватало глаз. Мобов здесь почему-то не было, и это принесло хоть какое-то облегчение.
— А можно туда не идти, а? — весело спросил Бобр.
— И не говори, — я начал вставать.
Тут же в створки ворот сзади послышались звуки ударов.
— Вайт откроет? — здоровяк с сомнением покосился на железные створки, — И мобы там ещё…
— Точно откроет, — кивнул я, махая танку двигаться, — И мобов покрошит. Вперёд, вперёд…
С кряхтением Боря встал, опираясь на булаву, и тяжело побежал вслед за мной. Не знаю, какие там трудности испытывал Вайт, но я лучше буду переоценивать его возможности.
Через несколько шагов стало трудно дышать, и я прижал рукав ко рту. Лава, извергающаяся из трещин, едва не попадала нас, и мы пытались лавировать между дымящимися каплями на полу.
Воздух разбавлялся угаром из вулканов, поэтому вскоре я почуял, как кружится голова. Обидно вот так вот на девятом уровне Древнего Прорыва погибнуть от простого удушья.
Впереди за каменными буграми что-то засияло, но в этот момент закружилась голова, и я споткнулся, упал на четвереньки. Меня подхватил Бобр, его доспехи загремели рядом с моим ухом.
— Кха… босс, — он тяжело дышал, пытаясь одновременно при этом не вдыхать глубоко, — Ты… кха… скилл обещал…
— Скилл? — я уже не соображал, сквозь пелену в глазах пытаясь рассмотреть светлое пятно впереди.
— Ботаникха… Кха! Кха! — и тут Боря сам свалился.
Я упал рядом, пополз вперёд, пытаясь понять, что за сияющее пятно впереди. Тут же я вспомнил о Бобре, протянул руку, схватил его за выступ доспеха.
Предельное усилие вызвало темноту в глазах, я откинулся на спину, снова потянул. Ну же, давай, лидер!
Зашипел мой броник, в нос ещё сильнее ударило дымом. Где-то капля лавы попала на нагрудник.
Не может вот так лидер группы погибнуть, нельзя. Ну же, Гончар, думай давай! Сил нет, включай мозги.
— Боря… кха… кха… — я кое-как выдавил из себя, попытался ещё подтащить его.
Мне нашего здоровяка и в обычном-то состоянии не сдвинуть, какое-там в полуобморочном.
— Слышишь, Бобр.
Он молчал.
— Сиськи… — выдавил я, — Там… кха! Впереди…
Боря молчал, и я застонал, пытаясь ещё подтянуть его.
— Сиськи, Боря. Эльфийка там, — у меня кружилась голова, я пытался хоть какую-то мысль выцепить, — Блонди, Борька, видишь её?
— А-а-а! — железный доспех у меня в руке шевельнулся, загромыхал рядом, и меня самого подхватили за ворот куртки.
Через несколько мгновений я свалился на прохладные камни, и здесь уже не было нестерпимого жара, а в лёгкие полился свежий воздух. Загремели Борины доспехи рядом.
— Кха! Кха! — он кашлял, я тоже надрывался, пытаясь выплюнуть весь угар.
Живые, мы всё ещё живые. Но надо что-то делать с отравлением, всё равно много надышались.
Растирая глаза ладонями, я пытался разглядеть, что вижу перед собой. Голубоватая каменная поверхность, будто невысокая скала. По пояс, прямо передо мной…
А сверху переваливается какое-то белое испарение, словно утренний туман через горы. Будто сухой лёд тает там, за скалой.
Я подтянулся, выкинул ладонь, схватился за верхний край. Пальцы ощутили свежую прохладу.
Ну же, давай, ещё чуть-чуть!
Есть! Я закинул локти на край возвышения, подставив лицо под белый холодный пар. Сразу же прояснилось в голове, лёгкие последний раз скрутило спазмом… и отпустило.
— Боря, — просипел я, оглядывая то место, куда мы попали.
Весь мой игровой опыт внутри меня ликовал, ведь я уже знал, что это такое. Колодец воскрешения, благословения, исцеления, сохранения — сколько названий было у этой конструкции, даже и не вспомнить.
Он представлял из себя большую каменную ванну, будто вырезанную из скалы. С одной стороны у неё из края высоко торчал каменный египетский крест-анкх с кольцом на вершине.
А внутри весь колодец был заполнен этим белым паром, который вихрился, иногда приоткрывая под собой гладь небесно-синей воды.
Непроизвольно я протянул руку, зачерпнул и плеснул себе в лицо. Всё, что попало в рот, я проглотил, с облегчением откидываясь назад, под стенку колодца.
— Фу-у-ух, — выдохнул я, — Боря, это пипец какой-то.
Бобр не отвечал. Заволновавшись, я вскинулся, подскочил к нему. Да ну твою за ногу, у меня же нет свитков воскрешения.
Особо ни на что не надеясь, я на ватных ногах поднялся, стал зачерпывать из колодца и обливать лицо Бобра.
— Ну же, ну…
Прошло полминуты, под головой Бори уже образовалась целая лужа, и вот он пошевелился, кашлянул пару раз. А потом сел, как ни в чём не бывало.
— Круто, Герыч, — только и сказал здоровяк, оглянувшись на весь пройденный нами путь.
Отсюда железные ворота казались очень маленькими — мы пробежали нехилое расстояние.
— Охренеть, и ты меня столько тащил? — спросил он.
— Так это ж ты… — только и ответил я.
— Я?! — Бобр, громыхая доспехом, встал, — Странно…
